ПРОЦКО поступил 10/Х, умер в тот же день.

БОЯНОВСКИИ поступил 17/Х, умер 19/Х

ГУРОВ поступил 22/Х, умер 23/Х.

ВОДЯНИКОВ М.Т. поступил 24/Х, умер в тот же день.

НИКУЛИН Ф.П. умер после 8-часового пребывания в лазарете.

СВИНИН поступил 18/Х1, умер в тот же день. ВЕРГЕЕВ поступил 18/ХI, умер в тот же день.

Во время посещения мною, с рядом руководящих работников Управления лагеря, 4-го лагпункта на наших глазах в стационар привели двух больных, которые через весь лагерный пункт прошли босиком по снегу.

Наблюдается исключительно безответственное отношение со стороны руководителей лаготделений к судьбе заключенных, что играет немалую роль в истощении и смертности, причем эти факты проходят безнаказанно, хотя о них известно руководству лагеря. Так:

5/ХI из Кривощеково пришел этап в 180 человек в Антибес для отправки в Ново-Ивановку. Для приемки этапа был послан начальник конвоя и 4 стрелка без врача. Люди, прибывшие этапом, были истощены и раздеты, около 3-х суток их не кормили. Когда начали принимать этап и сажать людей на машины, 4 человека самостоятельно не могли выйти из вагона. 3/к з/к везли на открытых машинах на расстояние 60 километров. Около 8 часов. Пошел снег с дождем и, когда этап пришел в Ново-Ивановку, из машины сняли 3 трупа, 8 человек были положены в больницу, где 4 умерли. Из умерших 6 человек бытовики.

Сплошь и рядом на работу выводят людей, которые по своему физическому состоянию или совершенно не могут работать, или могут быть использованы на более легком труде, в результате это часто кончается смертельным исходом.

Вопросами трудоиспользования заключенных никто не занимается, ни Управление лагеря, ни в лаготделениях, как это требуется. На совещании при политотделе выступающие товарищи приводили факты, свидетельствующие о том, что часто з/к з/к дают такие нормы выработки, которые ими заведомо выполнены быть не могут, в результате чего они получают первый котел, что, естественно, ведет к постепенному ослаблению рабочей силы.

Начальник 7-го лагпункта Ахпунского отделения тов. ТРЕГУБОВ, в связи с увеличением рабочего дня увеличил нормы выработки не на 30 % в день, как предлагалось директивой отделения, а на 50 %. Выработать установленную дневную норму на тяжелых физических работах могли только физически здоровые люди, более же слабый контингент нормы выработки не выполнял и в связи с этим получал штрафной паек, быстро переходя в слабосилку. В результате уже в сентябре на лагпункте появилось значительное количество слабосильных и 98 истощенных з/к были переброшены на 8-й лагпункт. 3 октября 304 человека истощенных были переброшены на 6-й лагпункт. В обоих случаях на 7-й лагпункт перебрасывалась здоровая рабочая сила и, тем не менее, там осталось до 400 слабосильных и истощенных з/к.

Управлением лагеря была допущена халатность в правильной организации приема новых этапов. Этапы, прибывшие из эвакуированных районов со значительным количеством истощенных и ослабленных людей распределялись по отделениям без всякого учета условий, необходимых для их оздоровления, людей истощенных, заведомо, непригодных к тяжелому физическому труду засылали в контрагентские отделения, где преобладает тяжелый физический труд. Например:

В Кривощеково было заслано 2007 человек, в Новосибирское — 661 человек, Кемерово— 1186 человек, Бугринское отделение — 437 человек, а в сельхозотделения, где условия для оздоровления значительно лучше, где преобладает легкий труд, было направлено: в Берикуль — 75 человек, в Антибес — 100 человек, Суслово — 512 человек, в Орлово-Розово — 457 человек.

В Мариинское отделение, где жилфонд крайне ограничен, было направлено 5381 человек.

Никакой логики в объяснении такого размещения этапов со стороны руководства Управления нет.

С одной стороны, высокую смертность в лагере руководство УИТЛ и К объясняет засылкой новых этапов с чрезвычайно истощенным контингентом, а с другой стороны, этот же контингент засылается, главным образом, в контрагентские отделения, где преобладает тяжелый физический труд и рассматривается как полноценная рабочая сила.

Режим

Состояние режима в лагерных подразделениях далеко не удовлетворительное.

Особо опасный контингент заключенных, который подлежал переводу в усиленно охраняемую зону еще туда не переброшен. Контрреволюционеры, иностранцы и бандиты по-прежнему содержатся в общих, с прочими заключенными, зонах, чем создаются условия, благоприятствующие серьезному нарушению режима.

Состояние штрафных изоляторов и порядок водворения в них заключенных зачастую находится в резком несоответствии с указанием Наркомата и Прокуратуры Союза ССР: водворение в ШИЗО заключенных, происходит часто без соблюдения установленного порядка по запискам, без указания причины наложения взыскания, срока наказания и т. д.

Жалобы и заявления заключенных своевременно адресатам не направляются, обыски в бараках производятся редко.

Так, в Кривощековском отделении их не было с мая, в Новокузнецком последний обыск был в августе, даже в центральном штрафлагпункте обыски производятся только раз в месяц.

Имеются внутри лагеря и многочисленные случаи краж, картежные игры, сожительства и других нарушений.

В течение последнего времени в подразделениях лагеря имеет место ряд факторов серьезного искривления и глубокого нарушения революционной законности.

Бригады заключенных Кривощекинского отделения отданы на откуп бригадирам, подчас не внушающим никакого доверия, использующих назначение бригадиром для личной цели и наживы. Например:

Бригадир бригады № 65 АГАЙЧЕНКО лишил заключенного ПОТАПЕНКО завтрака только потому, что тот переходит в бригаду слабосильных.

Десятники строительства цеха № 4 КУЗНЕЦОВ и ИШНОВ злоупотребляют при раздаче дополнительного питания, присваивая лучшие продукты.

На 8-м лагпункте Ахпунского отделения нарядчиком являлся бандит ИВАНОВ и, по существу, в течение 2–3 месяцев он быт хозяином лагпункта, перемещая заключенных из одной бригады в другую, сажал в карцер и избивал их.

Особенно безобразно он поступил с заключенным БЕЛОКРИНИЦКИМ Д.М.

БЕЛОКРИНИЦКИЙ работал счетоводом. Под предлогом, что им похищена у других заключенных телогрейка (чего в действительности не было), ИВАНОВ посадил его в карцер, продержал там 5 суток, затем вызвал к себе в кабинет и начал зверски избивать, заявляя: «Это тебе как бывшему работнику НКВД».

По Управлению лагеря было выпущено много приказов, вынесены многочисленные решения по улучшению режима, но от этого положение с режимом не изменяется.

Приказы Управления лагеря по вопросам режима на 2-й же день после их выпуска забываются, их выполнение никем не контролируется и действенных мер по ним не принимается.

Указанные выше факты о санитарно-бытовом состоянии лагеря, трудовом использовании заключенных, о режиме и содержании заключенных свидетельствуют о крайне неблагополучном положении в лагере.

Чем это объясняется?

В первую очередь, забвением этих вопросов начальником Управления тов. КОПАЕВЫМ, его формальным отношением к жизни лагеря. Тов. КОПАЕВ много занимается вопросами оборонных заданий, но все это делается рывками, наскоком, бессистемно, без четко продуманного плана и учета реальных возможностей, вследствие чего достижения, которые имеются в этой области, не исчерпывают в значительной степени всех возможностей.

Ряд серьезных вопросов, решающих хозяйственную деятельность лагеря тов. КОПАЕВА, забываются, что приводит к очень неблагоприятным последствиям. Отношение тов. КОПАЕВА к вопросам лагерной жизни и государственной безопасности может быть проиллюстрировано тем фактом, что зам. нач. Управления по лагерю тов. ГАРАНИН уже 3 месяца сидит в Томске, занимаясь вопросами изготовления лыж. Эта серьезная, ответственная работа могла бы быть поручена другому равноценному работнику, а тов. ГАРАНИН должен был заниматься лагерным сектором, работа которого в настоящее время пущена на самотек. Лагерные отделы САНО, ООС и частично 2-й отдел работают плохо. Их работу никто не координирует, не направляет, не контролирует и следствием этого является тот факт, что отдел общего снабжения не смог проявить достаточной инициативы и напористости в изыскании внутренних ресурсов в лагере для улучшения питания, для снижения количества раздетых и разутых, которые не выходят на работу. Части общего снабжения в лагерных отделениях работают безобразно, чувствуя отсутствие контроля и не чувствуя необходимого руководства.