Кимаки и огузы были, во всяком случае, близкородственными народами. (Кашгари отмечал, что те и другие отличались от остальных изменением звука внутреннего "у" в «dj». К середине XI в., Кипчаки, отделившись от основной массы Кимаков, эмигрировали в направлении Европы. В 1054 г., как мы видели, русские летописи впервые отмечают их присутствие в степях севернее Черного моря, как и Огузов. Кипчаки разбили Огузов и теснили их перед собой. Кипчаки использовали победу Огузов над Печенегами и, когда Огузы были разбиты Византийцами и Булгарами во время неудачного нашествия на Балканы (1065 г. и последующие годы), Кипчаки оказались единственными хозяевами русских степей. В 1120-1121 годах Ибн аль-Атхир наделяет их этим наименованием, и как союзников Грузин. В это же время, монгольские кланы, близкородственные Киданям и менее близкие с мигрировавшими на запад Каракитаями, пришли с китайско-маньчжурских границ в район р. Урала и Волги, где соединились с основной массой кипчаков, среди которых они играли организаторскую роль и имели статус правящего класса; однако, очень скоро они ассимилировались, восприняв тюркский образ жизни, с чисто кипчакским элементом. [399] Кипчаки остались хозяевами русских степей вплоть до нашествия полководцев Чингиз-хана в 1222 г. [400] Мы видим, что в это время, под влиянием русских, некоторые предводители кипчаков начали принимать христианство. Мы увидим также, что кипчаки оставили свое имя в монгольской Руси, так как Чингизханидское государство, созданное в этой стране, называлось Кипчакское ханство.

Необходимо отметить, что достижением Византийской империи является ее способность сопротивляться на протяжении веков нашествию многочисленных орд, которые обрушивались на ее границы. От Аттилы до Огузов, все эти Тюрки и Монголы, представляли значительно более грозную опасность для христианской цивилизации, чем события 1453 г.

В конце XII в., карта Азии, как видно из вышеизложенного, изображалась следующим образом: территория Китая разделялась, с юга, национальной империей Сун, со столицей Нанчу, и с севера, тунгусским царством Джурджит, Жучен, или Цин, со столицей Пекин. На северо-западной части Китая, на территории современных Ордоса и Ганьсу, сформировалось тангутское царство Си-ся, схожее с тибетским. Северо-восточнее Тарима, от Турфана до Куча, жили Тюрки Уйгуры, цивилизованные тюрки, буддистской и несторианской культуры. Чуйский район Иссык-Куля и Кашгарии составляли империю каракитаев, народа монгольской расы и китайской культуры. Трансоксиана и почти весь Иран принадлежали султанам Хорезма, тюркам по расе, мусульманам по религии, арабоперсидской культуры. За ними, остальная часть мусульманской Азии разделялась халифами аббасидами в Багдаде; султанами айюбидами, курдами по расе, арабами по культуре, в Сирии и в Египте; и султанами сельджукидами, тюрками по расе, крайне иранизированными по культуре, в Малой Азии.

Это была оседлая Азия. Дальше, севернее, на сибирско-монгольских рубежах, в степях севернее Гоби, в горах Алтая, Хангая и Кентея, проживало множество племен, оставшихся кочевыми и принадлежавших к трем ветвям алтайской расы: тюркской, монгольской и тунгусской. Несмотря на такое языковое различие, внешний вид большинства кочевников Верхней Азии, ведущих одинаковый образ жизни и находившихся в равных климатических условиях, поражал всех путешественников своей этнической схожестью. Их портретное описание, сделанное Гренаром, нисколько не отличается от описаний Аммьен Марселе на, Рубрука или китайских летописцев: «Они были широколицые, с приплюснутым носом, выступающими скулами, узкими глазами, толстыми губами, редкой бородкой, черными и жесткими волосами, темной кожей, обожженной зноем, ветром и стужей, низкорослые, с коренастым и массивным телом на кривых ногах». Такой портрет Гунна или вечного Монгола сближается, впрочем, с образом Эскимоса или крестьянина наших Коссов, так как жизнь на столь огромных пространствах, где господствуют ветра, зимой стоит лютый мороз, а летом, в течение нескольких недель – несносная жара, обязывает достаточно сильные расы быть такими же узловато и коряво крепкими, каковой является сама противостоящая им природа.

Трудно сказать, где точно располагались эти племена, можно лишь приблизительно локализировать их вероятное месторасположение.

Один из основных тюрко-монгольских народов, найманский, жил, по-видимому, в современном районе Кобдо и Убсу-Нура, между Черным Иртышем и Зайсан-Нуром, с одной стороны, и верхней Селенгой, с другой. «Хотя их имя кажется монгольским (найман означает восемь по-монг.), их титулатура является тюркской, и Найманы могли вполне быть монголизированными Тюрками». [401] Несторианство сделало многих из них своими сторонниками. Джахангу-шай даже нам сообщает, что несторианцы преобладали среди них и что как раз в начале XIII в., наследник их царей, знаменитый Куч-лук, был воспитан в этой религии. [402] Тем не менее, Секретная История показывает, что шаманы распространяли на Найманов столь же значительное влияние, поскольку во время войны они были способны вызывать бурю и стихии. Найманы многое позаимствовали в культуре у своих южных соседей, Уйгуров. В начале XIII в. хранителем Печати и писарем у найманского царя был уйгурский эрудит, именуемый (в кит. транскрипции) Тататуна; уйгурский тюркский язык служил ему языком канцелярии. Разумеется, что Китай (в данном случае Китай Джурджит или Цин) пользовался среди них авторитетом, как это ясно доказывает носимый их царем в эпоху Чингиз-хана, титул тайъан, который сводился к словосочетанию Та-ван, «великий царь» по-китайски. В предыдущем поколении, найманский правитель Инанч-билга, отец нашего тайъана, оставил репутацию грозного предводителя.

Севернее Найманов, на верхнем Енисее, жили Киргизы, тюркские племена, предводители которых носили титул инал и которые, после того как были изгнаны из района верхнего Орхона около 920 года, в результате нападения Киданьцев, больше не играли роли в истории.

Кереиты потенциально оспаривали эту роль у Найманов. [403]

Их точная зона обитания плохо зафиксирована. [404] Многие ориенталисты располагают ее южнее Селенги, на верхнем Орхоне, Туле и Онгкине, на современной территории Саин-нойан. Для других исследователей, Найманы выдвинулись восточнее, до района Каракорум, за которым начиналась кереитская зона. Кереитов обычно рассматривают как Тюрков. «Легенда о монгольском происхождении не уступает им никакого места, и еще трудно сказать, были ли Кереиты Монголами, испытавшими в значительной мере тюркское влияние, или же это были Тюрки в процессе монголизации; во всяком случае, много кереитской титулатуры было тюркской, и Тогрул является скорее тюркским, нежели монгольским, именем». [405]

Кереиты были обращены в несторианство чуть позже тысячного года при обстоятельствах, изложенных древнесирийским летописцем Бар Хебраусом. Кереитский хан, [406] заблудившийся в степи, был спасен появлением святого Сергия. По наущению христианских торговцев, находившихся в стране, он обратился тогда с просьбой к несторианскому митрополиту Мерва в Хорасане, Эбед-жесу, чтобы тот явился сам или же послал священника для крещения его и его племени. Эбеджесу адресовал несторианскому патриарху (Багдада), Иоанну VI (умер в 1011 г.), письмо, датируемое 1009 г. и цитируемое Бар Хебраусом, в котором говорится, что 200 000 Тюрков Кереитов были крещены вместе с их ханом. [407] В XII веке, члены кереитской правящей семьи продолжали носить христианские имена, что должно было, на Западе, являться одним из источников легенды о «Священнике-Иоанне»; другой источник относился к негусам Эфиопии. [408]