Проводя прекрасные ученые дискуссии с законодателями, он дал приказ об уничтожении гарнизона крепости, распорядился воздвигнуть «башни из отрубленных голов» и опустошить город. В течение трех дней продолжался грабеж этого крупного города, торговый центр которого был одним из самых известных в деловом торговом мире стран Ближнего Востока.
Далее, Тамерлан овладел Хамой, Хомсом, Баальбеком, и появился у Дамаска, куда прибыл молодой мамелюкский султан Фараджи из Каира для того, чтобы придать духу защитникам города своим присутствием. 25 декабря 1400 г. Фараджи попытался воспользоваться тем, что тимуридская армия поменяла место расквартирования и обосновался в Гуте, чтобы начать атаку с ходу, но был отброшен во время жестокой битвы. [1226]
Фарадж, перед которым возникла угроза недовольства его ближайшего окружения, возвратился в Египет, покинув Дамаск на произвол судьбы. Уважаемые люди города, потеряв всякую надежду, были вынуждены капитулировать. В составе делегации, которая явилась к Тамерлану в связи с этим, находился видный историк Ибн Халдун из Туниса. «Тамерлан, пораженный респектабельным видом историка, очарованный даже его речами, усадил его и выразил благодарность за обстоятельство, позволившее познакомиться с таким образованным человеком. [1227]
«Завоеватель с четками в руках, говоря о милосердии и божественном ниспослании, успокоил членов делегации, после чего город распахнул ворота. Но крепость не сдавалась и капитулировала только после длительной осады. Став повелителем Дамаска, Тамерлан увеличил в десять раз цифру, определенную как выкуп на жителей и наложил руку на все их богатства. Зафер-наме уверяет нас, что он в конце концов захватил все богатства города и уничтожил часть населения лишь только для того, чтобы наказать жителей Дамаска за их кощунственное отношение к Али, зятю Пророка, родившегося в 659 г. нашей эры. [1228]
В самом разгуле грубого произвола возник ужасающий пожар, разрушивший значительную часть города, ставший причиной многочисленных жертв, и который охватил самую крупную мечеть Оммейадов, где тысячи и тысячи беженцев сгорели в пламени пожара. Наконец, 19 марта 1401 г. Тамерлан покинул Дамаск. Он увозил с собой всех лучших мастеров, которых только он мог собрать: ткачи по шелку, оружейники, стекольщики, горшечники, все они предназначались для того, чтобы сделать Самарканд более красивым, а также он увел с собой большое число образованных людей и множество из них стали рабами. [1229]
Среди депортированных находился будущий историк Ибн Арабшах, которому было двенадцать лет, [1230] который позже отомстил, написав о завоевателе беспощадно правдивую книгу.
Разграбив и опустошив Сирию, Тамерлан ушел оттуда ничего не предприняв, чтобы создать законное правительство. После его ухода Сирию тотчас же захватили мамелюки.
Тамерлан и Османская империя
Тамерлан одержал победы над чингизханидами Кашгарии, южной России и Султанатом Индии. Мы только что рассмотрели тот факт, насколько мало он ценил султана Египта. Единственной силой с которой ему приходилось считаться, так это была Османская империя.
Османская империя достигла своего апогея при султане Баязиде, называемом Баязидом в нашей историографии (1389-1403). [1231]
Провозглашенный султаном после смерти своего отца на поле битвы в Косово, где была наголову разбита сербская армия (1389), он завершил завоевание Сербии, захватил Болгарию (1394), присоединил к Малой Азии тюркские эмираты Айдына и Чарухана (1390), Ментеше и Кермиана (1391) и даже великий тюркский эмират Карамана (1390), [1232] и захватил наконец эмират Кастамуни и древний эмират Бурхан ад-Дина в Токате, Сиваше и Кайчарии в Каппадосе (1392). [1233]
В 1396 г. разгромив в Никополисе известный крестовый поход венгерского короля Сигизмунда и бургундского наследника Жана Неустрашимого. Баязид – молния, как называли его (Баязид Илдирим) властвовал на просторах необъятной империи, включавшей в себя в Европе – Фракию, за исключением Константинополя, Македонию без Салоников, Болгарию, распространив свой протекторат на Сербию, а в Азии – на Анатолию до Тауруса (которая разделяла ее от маме-люкской Сицилии), вплоть до горных массивов Армении (которые отделяли ее от владений Тамерлана) и далее до понтийских горных цепей (которые ее отделяли от греческой империи Трабзонда). Его армия, одержавшая победу над превосходной франко-бургундской рыцарской кавалерией, не без основания считавшейся лучшей на Ближнем Востоке. Казалось, что он завершит свои завоевания, отобрав у греков Константинополь, блокаду которого он, между прочим, уже начал осуществлять.
Итак, хоть раз у Тамерлана оказался достойный ему противник. Они двое чувствовали это, приглядывались друг к другу, шпионили друг за другом, как если бы они не решались действовать оружием и рисковать, один – результатами завоеваний в Азии, другой – победными захватами на Балканах. Первым на недружественный акт решился Баязид, стремящийся установить свой сюзеренитет над эмиром Тахертеном, властителем Эрзинджана и Эрзерума, которрый, как известно, был вассалом Тамерлана. Тамерлан ценил этого тюркского предводителя, который охранял его границы в Малой Азии и которому после грабительского похода в Дели послали в подарок боевого индийского слона. Баязид же, напротив, приветствовал на своей земле другого тюркского эмира – Кара Юсуфа, предводителя орды Черной Овцы, врага, изгнанного Тамерланом. Завязалась борьба, вызванная протекторатом над двумя вассалами. Тамерлан оказывал содействие Тахертену, а Баязид – Кара Юсуфу. Зафер-наме утверждает, что владеет даже текстом, посланным Тамерланом в этой связи Баязиду. [1234]
Излив язвительные оскорбления по поводу темного прошлого происхождения Османской династии, Тамерлан тем не менее заявлял о наличии роли распространения ислама в Европе, осуществленной Османской империей и священной войны, которую вел в этом плане султан. Он щадил своего соперника. Однако перед лицом этого романизированного тюрка, этого западного строптивца, он считал себя истинным предводителем, легитимным сувереном тюркской расы. Сравнивая размеры двух империй, он заканчивал высказывание с явной угрозой: «Такой мелкий правитель, может ли он осмелиться сравниваться с нами?» Баязид принял вызов. «Мы будем вас преследовать до Тауриса и Султании!» [1235]
Получив такой ответ, Тамерлан направил свою армию в Малую Азию (август 1400 г.). Когда в Эрзеруме и Эрзиджане его приветствовал Тахертен, он проник в начале сентября на Османскую территорию и взядв осаду укрепленный город Сиваш. [1236]
Не устояв против подкопов, бомбардировок осадных устройств, не ожидая последнего штурма, Сиваш сдался в течение двадцати дней. Тамерлан оставил в живых мусульманское население, но заживо похоронил или сбросил в колодцы четыре тысячи армян Османского гарнизона. Затем он снес с лица земли укрепления города.
На этот раз Тамерлан не стал продвигаться вперед. Он не имел возможности углубляться в Малую Азию, так как ему угрожала в тылу армия мамелюков и даже временный приход к власти Ахмеда Джалаира в Багдаде. Именно в этот период фактически, как об этом мы говорили, он пошел с победоносной войной на Сирию и вновь захватил Багдад. Выполнив эту задачу, он вернулся в малую Азию. В его отсутствие Баязид отобрал у Тахертена город Эрзинджан и взял в плен семью эмира. [1237]
