Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

В Неревском конце Новгорода обнаружены относящиеся к XIV–XV вв. мастерские костореза, ювелира, кожевника, двух сапожников. «Общее количество ремесленных мастерских на этом участке, — пишет А. В. Арциховский, — было, конечно, гораздо больше. Ведь производственные остатки встречены в большинстве жилищ; не всегда их количество достаточно велико, чтобы судить о занятиях жителей данного дома, но всегда они говорят о ремесле»[1298].

О массовом характере продукции новгородских сапожников свидетельствует обилие кусков кожи, найденных при раскопках (свыше ста тысяч). На массовый сбыт, по-видимому, было рассчитано и ювелирное производство (выделка украшений из меди и ее сплавов). Об этом можно судить по большому количеству обнаруженных в Новгороде обрезков листовой, полосовой и проволочной меди. Открыты также тигли (30 с лишним), литейные формы (15 штук), ювелирные молотки, зубила, пинцеты, бородки, волочила. Широко распространены кузнечные изделия: серпы, косы, ножницы, напильники, пилы, долота, скобели, стамески, сверла, топоры, тесла, ножи и т. д. Стандартизация наблюдается в костерезном деле (очень однородны гребни, которых найдено несколько сотен). Хотя не вскрыты мастерские новгородских стеклоделов, но большое количество бус среди материалов новгородских раскопок говорит о значительном масштабе их производства[1299]. Таким образом, имеются все основания утверждать, что новгородские ремесленники работали на рынок.

Москва и Новгород — наиболее крупные города русского средневековья. Но сфера товарного производства не ограничивалась этими центрами. По-видимому, в некоторых городах одной из отраслей производства, работавших на рынок, было строительство речных судов. О продаже последних на Белоозере мы знаем из Белозерской таможенной грамоты 1497 г.[1300] Вероятно, суда строились и продавались также в Твери. По крайней мере в договорных грамотах московских и тверских князей постоянно упоминаются лодьи, паузки, струги с товарами тверских купцов[1301]. Те же сведения о речном транспорте повторяются в договорах московских князей с рязанскими[1302], что может служить косвенным свидетельством сравнительно широкого производства судов в Рязанском княжестве.

В качестве источника по изучению товарного производства в русских городах XV в. следует привлечь памятники дипломатических отношений Русского государства с Крымом и Великим княжеством Литовским. Одним из объектов дипломатических переговоров и недоразумений между Русью, с одной стороны, и Литвой и Крымским ханством — с другой, являлась участь русских ремесленников, отправлявшихся торговать в литовские города, Крым, Кафу и т. д.

Так, среди лиц, ограбленных в 1489 г. в Литовской земле, упомянут ряд ремесленников. При этом указаны как профессии подвергшихся грабежу лиц, так и взятые у последних денежные суммы или партии товара (с переводом его стоимости на деньги), Борис укладник был ограблен на 71,5 рублей, Митя ножевник с товарищем — на 47 рублей, Зиновий саадачник с товарищем — на 40 рублей, Митя однорядочник — на 17 с лишним рублей, Софоник Левонтиев сын игольник — на 17 рублей, Степан вощечник — на 13,5 рублей, Андрюша бронник — на 5 рублей[1303]. В 1498 г., по словам Васюка скорняка, в Кафе умер его брат Иван Кляпик, оставивший после себя имущество на сумму в 30 рублей, которое было отобрано в казну кафинского султана[1304]. В 1501 г. отошло к тому же султану имущество умерших в Кафе Микифора Епифанова кожевника с братом (оцененное в 100 рублей). Тогда же у Сени колпачника был взят в Кафе товар стоимостью в семь рублей[1305]. В 1500 г. русский посол к крымскому хану Менгли-Гирею князь И. С. Кубенский в своей отписке в Москву упоминал о захваченных в плен астраханскими татарами скорняке «москвитине» и саадачнике (холопе князя И. Ю. Патрикеева)[1306].

То обстоятельство, что ремесленники из различных городов и разных специальностей принимали участие во внешней торговле, дает право предполагать, что они и в своей производственной деятельности на Руси уже были связаны с рынком.

К тому же выводу приводят наблюдения над ассортиментом товаров, сбываемых русскими купцами в Литве, Крыму, Кафе, Азове и т. д. Это не только предметы транзитной торговли и не только сырье и продукция добывающих промыслов, вывозившаяся из Руси (пушнина, лес, воск и т. д.). Это — также изделия русских ремесленников (юфти, однорядки, шубы, холсты, седла, стрелы, саадаки, ножи, посуда и т. д.). В 1493 г. Менгли-Гирей просил Ивана III прислать ему 20 тысяч стрел и 30 контарей бересты[1307]. Крымские царевичи и князья обращались в Москву с просьбой о присылке панцырей и других доспехов[1308]. О том, какие товары вывозились из Руси, а следовательно, и о том, какие отрасли производства в русских городах работали на рынок, можно судить по описям имущества русских купцов, умиравших за границей. Так, в 1501 г. после смерти в Кафе и Азове двух коломенских купцов осталось на 50 рублей принадлежавшей им «рухляди: однорядок, и шуб бельих, и холстов и юфтей»[1309].

Весьма характерно, что при взимании с русских гостей в Перекопской орде таможенных пошлин таможники требовали у них дополнительно что-либо из провозимых ими товаров. «А нынеча таможники товар окладываютне по цене, — говорили гости в 1500 г., — втрое, да с того тамгу емлют, а сверх тамги емлют с котла (т. е. с объединения купцов) однорядку, а синовокотла возмут однорядку да и шубу белилну, а иной таможник возмет с того ж котла став блюд, а иной возмет ковш»[1310].

Между купцами и сборщиками пошлин часто возникали споры. Так, в 1501 г. русские купцы обвиняли кафинских пошлинников, что они облагали тамгой не только товары, но и их личное имущество: «…емлют у них тамгу с саадаков, которой на себе привезет, и с платья, и с постель, и с корму, которой что себе привезет». Член кафинского посольства в Москву Алакоз, отводя эти обвинения, в свою очередь упрекал русских купцов в том, что они выдают товары за вещи личного обихода, а затем торгуют ими, укрывают товары от обложения и т. д. «…А имали у них тамгу с тех саадаков, который скажет саадак себе привез, а отступив с тамги, да туто и продает. Да с саадаки ж клали полстки, и соболки, и горнастаи, и они у них того деля саадаки обыскивали, что у тамги тавар крадут»[1311].

Из всего вышеизложенного ясно, что изделия русских ремесленников были довольно широко представлены в ассортименте товаров, вывозимых из Руси за границу. В. Е. Сыроечковский пишет: «Московская вывозная торговля лишь отчасти опиралась на местные промыслы и производство. В самом государстве, в центре его, выделывались холсты, стрелы, ножи, седла, саадаки, кожи. Выделка белки и других мехов, шитье шуб и однорядок для южной торговли также было местным делом. В целом ряде ремесел Москва далеко опередила татарский юг, ощущавший в этом отношении известную зависимость от Москвы»[1312]. Если термин Москва употребляется здесь как синоним термина Русское государство, то с В. Е. Сыроечковским можно согласиться. Но если речь идет о городе Москве как центре производства вещей, сбываемых в Крым, Кафу, Азов, то это не совсем точно. С ремесленными изделиями ездили в перечисленные места купцы не только из Московского княжества, но и из Твери, Новгорода и т. д.[1313] А из этого можно сделать вывод, что в указанных русских городах развивалось товарное производство.

вернуться

1298

А. В Арциховский, Археологическое изучение Новгорода («Материалы и исследования по археологии СССР» № 55, М.-Л., 1956, стр. 23).

вернуться

1299

Там же, стр. 24–25.

вернуться

1300

ААЭ, т. I, № 134.

вернуться

1301

ДДГ, стр. 26, № 9; стр. 42, № 15; стр. 188, № 59 и др.

вернуться

1302

Там же, стр. 55, № 19; стр. 86, № 33; стр. 145, № 47.

вернуться

1303

Сб. РИО, т. XXXV, СПб., 1882, стр. 27–29, 31.

вернуться

1304

Сб. РИО, т. XLI, СПб., 1884, стр. 298.

вернуться

1305

Там же, стр. 408. В иной связи приведенный материал использует В. Е. Сыроечковский в указ. книге, стр. 83–84.

вернуться

1306

Сб. РИО, т. XLI, стр. 333.

вернуться

1307

Там же, стр. 175.

вернуться

1308

Там же, стр. 79, 80, 103, 122, 143, 144, 152 и др.

вернуться

1309

Там же, стр. 409.

вернуться

1310

Сб. РИО, т. XLI, стр. 313.

вернуться

1311

Там же, стр. 396.

вернуться

1312

В. Е. Сыроечковский, Гости-сурожане, стр. 64.

вернуться

1313

Сб. РИО, т. XLI, стр. 408–411.

114
{"b":"177701","o":1}