«Зеленою кровью дубов и могильной травы…» Зеленою кровью дубов и могильной травы Когда-нибудь станет любовников томная кровь, И ветер, что им шелестел при разлуке: «Увы», Увы, прошумит над другими влюбленными вновь. Прекрасное тело смешается с горстью песка, И слезы в родной океан возвратятся назад… — Моя дорогая, над нами бегут облака. Звезда зеленеет, и черные ветки шумят! Зачем же тогда веселее земное вино И женские губы целуют хмельней и нежней При мысли, что вскоре рассеяться нам суждено Летучею пылью, дождем, колыханьем ветвей… «Охотник веселый прицелился…» Охотник веселый прицелился, И падает птица к ногам, И дым исчезающий стелется По выцветшим низким лугам. Заря розовеет болотная, И в синем дыму, не спеша, Уносится в небо бесплотная, Бездомная птичья душа. А что в человеческой участи Прекраснее участи птиц, Помимо холодной певучести Немногих заветных страниц? «Это качается сосна…» Это качается сосна И убаюкивает слух. Это последняя весна Рассеивает первый пух. Я жил, и стало грустно мне Вдруг, неизвестно отчего. Мне стало страшно в тишине Биенья сердца моего. «С пышно развевающимся флагом…» С пышно развевающимся флагом, Точно броненосец по волнам, Точно робот, отвлеченным шагом Музыка пошла навстречу нам. Неохотно, не спеша, не сразу, Прозревая, но еще слепа, — Повинуется ее приказу Чинно разодетая толпа. Все спокойно. Декольте и фраки, Сдержанно, как на большом балу, Слушают в прозрачном полумраке Смерти ли бессмертную хвалу. Только в ложе молодая дама Вздрогнула — и что-то поняла. Поздно… Мертвые не имут срама И не знают ни добра, ни зла! Поздно… Слейся с мировою болью. Страшно жить, страшнее умереть… Холодно. И шубкою собольей Зябнувшего сердца не согреть. «Паспорт мой сгорел когда-то…» Паспорт мой сгорел когда-то В буреломе русских бед. Он теперь дымок заката, Шорох леса, лунный свет. Он давно в помойной яме Мирового горя сгнил И теперь скользит с ручьями В полноводный, вечный Нил. Для непомнящих Иванов, Не имеющих родства, Все равно, какой Иванов, Безразлично — трын-трава. …………………………… Красный флаг или трехцветный? Божья воля или рок? Не ответит безответный Предрассветный ветерок. «Здесь в лесах даже розы цветут…» Здесь в лесах даже розы цветут, Даже пальмы растут — вот умора! Но как странно — во Франции, тут, Я нигде не встречал мухомора. Может быть, просто климат не тот — Мало сосен, березок, болотца… Ну, а может быть, он не растет, Потому что ему не растется. С той поры, с той далекой поры — …Чахлый ельник. Балтийское море, Тишина, пустота, комары, Чья-то кровь на кривом мухоморе… «Я научился понемногу…» Я научился понемногу Шагать со всеми — рядом, в ногу. По пустякам не волноваться И правилам повиноваться. Встают — встаю. Садятся — сяду. Стозначный помню номер свой. Лояльно благодарен Аду За звездный кров над головой… «Рассказать обо всех мировых дураках…» Рассказать обо всех мировых дураках, Что судьбу человечества держат в руках? Рассказать обо всех мертвецах-подлецах, Что уходят в историю в светлых венцах? Для чего? Тишина под парижским мостом. И какое мне дело, что будет потом. «А люди? Ну на что мне люди?..» А люди? Ну на что мне люди? Идет мужик, ведет быка. Сидит торговка: ноги, груди, Платочек, круглые бока. Природа? Вот она природа — То дождь и холод, то жара. Тоска в любое время года, Как дребезжанье комара. Конечно, есть и развлеченья: Страх бедности, любви мученья, Искусства сладкий леденец, Самоубийство, наконец. |
