Марина не могла смотреть, как он похудел, осунулся, был похож на зомби — бледный, с потухшим взором. Она сдерживалась, чтобы невзначай не проявить жалость к мужу, понимая, что он и так чувствует себя паршиво. Когда, после прожитого дня, она спрашивала, как дела, Евгений лишь безнадежно махал рукой.

Однажды, вернувшись домой, он рассказал, что только что к нему подошли три здоровенных амбала и стали требовать возврата долгов. Один из них вытащил нож и покрутил им перед его носом, угрожая расправой. На это Евгений горько ответил, что и сам хотел бы умереть, так всё обрыдло.

— Давайте, ребята, я это заслужил. Мне людям в глаза смотреть стыдно.

— Ну нет! Легко отделаться решил? Не выйдет! Давай деньги!

— У меня их пока нет, вам придётся ждать, ребята. Может, смогу их собрать постепенно. Ну, а если… убьёте, вообще без них останетесь.

Марина вся сжалась от его рассказа. В последнее время Женя уже пару раз заикался о кодексе чести, о том, что раньше, мол, честные люди, попав в долговую яму, уходили из жизни. Она стала увещевать мужа — это не решит проблему, только усугубит её. Женя молчал, угрюмо глядя в одну точку.

— Может, нам что-то продать? Дачу, к примеру, или даже квартиру, а, Жень?

— Ещё не хватало и семью лишить нормальной жизни из-за моих проблем, пустить всех бомжевать… Нет, я запутался — мне и ответ держать.

Всю следующую ночь Марина не могла уснуть. К утру в её голове созрел план. За завтраком, который теперь состоял из пшённой или гречневой каши, она вдруг объявила, что из любого положения есть выход.

— И не надо говорить, что только ты должен расплачиваться за свои грехи, Женя! Нет за тобой никаких грехов. Ты не проигрался в азартных играх, ты не сделал ничего дурного! Просто, не имея опыта, взялся не за своё дело. Но разве ты не имеешь права на ошибку? За что ты себя казнить собрался? Ты не одинок! У тебя есть я! А, значит, мы будем нести все неприятности пополам.

Я предлагаю продать нашу квартиру. За счёт того, что она находится в самом центре города и улучшенной планировки, что дом наш кирпичный, она стОит примерно на треть дороже обычной трёхкомнатной в «панельке» где-нибудь в микрорайоне. Треть её стоимости — хорошие деньги! Ничего, и в «панельках» люди живут! Мы с тобой ничем не лучше их. То, что будем далеко от центра, нам теперь не так уж и важно, так как мы не работаем…

— Господи, Марина, ты не понимаешь, что этой суммы — разницы, которая останется от продажи нашей и покупки другой квартиры, всё равно не хватит, чтобы рассчитаться со всеми! Ведь ты же знаешь: недвижимость нынче резко упала в цене.

— Так… тогда давай продадим и Мулину квартиру! Тогда, наверное, ты сможешь рассчитаться со всеми?

— Я не могу вас обречь на эти лишения ради меня, и как я смогу после этого жить?

— Боже мой, Женя! Я ещё раз подчёркиваю, мы с тобой — одно целое. Муж и жена — одна сатана! Значит, забудь слово «я», есть только «мы»! И мы с тобой выплывем, всем чертям назло. Что деньги? Что недвижимость? Разве они стоят хотя бы кусочка нашей жизни, не важно, твоей или моей?.. Это наша с тобой жизнь! Знаешь, мы прожили столько лет, относясь к деньгам истинно так, как они того заслуживают, без благоговения перед ними.

Мы привыкли считать ценностями жизни совсем другое: доброту, любовь, человеческую жизнь, труд во имя людей. И пока мы так жили, мы всегда были счастливы, хоть и небогаты. Само небо словно потворствовало нам. Значит, мы тогда выбрали правильные ориентиры! Но стоило нам в угоду времени сделать жизненной целью деньги, судьба, словно взбесилась, и издевается над нами, наказывая нас за предательство идеалов. Тебе так не кажется? А мне уже несколько раз приходила в голову такая мысль! Я ведь давно над этим размышляю!

— Мариша, любимая, я тебе так благодарен за такую мощную поддержку! Какая ты у меня сильная и правильная, ничто тебя сломить не может!

— Когда к одному из двоих приходит беда, друг мой, другой просто обязан быть сильным!

— Я горжусь тобой! Хочешь, на колени пред тобой встану? Ты это заслужила, ей-богу!

— А ты что, ещё способен на колени встать? — весело улыбнулась Марина, — То-то, думаю, все бабы в тебя влюблены! В такого галантного мужичка!.. — Рассмеявшись, Марина крепко обняла и поцеловала мужа. — Прорвёмся, дорогой мой, где наша не пропадала? Главное, всегда правильно сориентироваться в жизни. И тогда небо перестанет наказывать нас.

Около месяца Марина занималась поиском покупателей на свою квартиру, одновременно подыскивая подходящий вариант другого жилья — для себя. С покупателями им скоро очень повезло, нашлись люди, оказавшиеся родственниками соседей, которые жили напротив Марины, на той же лестничной площадке. Естественно, что такой вариант — воссоединения со своими близкими — был для них очень привлекательным, и они готовы были, практически не торгуясь, приобрести Маринину жилплощадь. Правда, для начала им нужно было продать своё жильё, так как свободных денег у них не было. Зная, что всё может закрутиться внезапно и сделка купли-продажи вероятна в любой день, Марина Михайловна ежедневно изучала подходящие варианты квартиры для них с Евгением. И однажды нашла весьма приличный, правда, на первом этаже. Но квартира была в улучшенной «панельке», расположенной неподалёку от центра города. Трёхкомнатная и, к тому же, недавно отремонтированная.

Тут же, через пару дней продали свою квартиру и их покупатели. И завертелся всеобщий переезд. У Евгения с Мариной на руках образовалась неплохая сумма. За это время Евгений Иванович, реализовав Мулино жильё, уже расплатился с одним из кредиторов, а оставшимися деньгами — с остальными. Чтобы не расстраивать Мулю, чья квартира «пала жертвой» за долги, Марина сообщила ей, что они с Женей обменяли их двухкомнатную и Мулину на бОльшую площадь, и теперь у всех есть отдельная спальня. Старушка была очень довольна и радовалась, что её квартира пригодилась! Еще как пригодилась — близкие Муле люди вылезли из долгов!

Обустроив быт на новом месте, супруги могли чувствовать себя более-менее спокойно. К тому же, оставались кое-какие деньги на ближайшее время. Надвигалась очередная зима. Муля стала сильно слабеть, теперь больше лежала, и часто с кем-то, видимым только ей, вела вслух непрекращающуюся беседу, судя по интонациям — с ребёнком.

— Как тебя зовут? А где твоя мама?

Марине было невероятно больно это видеть. Состояние старушки усугубляла её слепота. Вcкоре она окончательно стала путать реальность с воображаемым ею миром. Марина практически не отходила от бабули, разговаривала с ней, читала ей небольшие рассказы Чехова.

Евгений Иванович по-прежнему рыскал по аптекам — нужно было, как бы то ни было, возвращать затраченные деньги. Яна что-то давно уже не писала. На Марину опять накатил сплин. Муля, Яна, внучка… Причин для беспокойства было хоть отбавляй!

…Старушка умерла на руках Марины. Она с Евгением не раз заходила к ней посреди ночи, оба прислушивались — дышит ли? И однажды… это случилось. Марина очень тяжело перенесла утрату, безутешно ревела несколько дней.

— Ушли все мои дорогие старички! — причитала она. — Теперь никто не скажет ласково «Маришенька, деточка!..», никто не приласкает, руку не погладит… Теперь мы с Женей самые старшие!

Как положено, справили все поминки. Дом казался теперь Марине холодным склепом. В отсутствие мужа она делала какие-то, ставшие короткими и немногочисленными, домашние дела — много ли им двоим было нужно? Телевизор раздражал… Одним словом, такая тоска навалилась — не передать! Марина теперь подолгу стояла у окна, глядя на ребятишек, играющих во дворе. Думала о том, как счастливы их мамы и бабушки, которым есть о ком заботиться, кому радоваться, кого приласкать… «Почему напоследок я не родила ещё одного ребёнка?- казнила себя Марина. — Был бы у меня сейчас маленький ангелочек…».