— Все, что вы найдете в других местах, не стоит вашего внимания, — энергично жестикулируя, говорила хозяйка бутика. — У меня есть пара вещиц, которые вам подойдут.

Роуз осматривалась в небольшом помещении и, кажется, начинала понимать, почему Лейси удавалось продавать свои работы так бойко. Секрет успеха был в небогатом выборе. «В больших магазинах, — думала она, — покупатель обязательно перемерит с дюжину вещей, чтобы выбрать, так сказать, лучшее из худшего». У Лейси все было намного проще. В ее небогатом ассортименте оказалась всего два наряда, и оба идеально шли Роуз. Она купила шелковое платье янтарного цвета с коротким жакетом. «Французский шик и очарование Голливуда», — подумала она.

— Фантастика! — произнесла Лейси, когда Роуз вышла из примерочной. Мягкий цвет янтаря превосходно гармонировал с оттенками кожи. В молодости Роуз с удовольствием носила яркие вещи, но с годами приходилось выбирать более приглушенные цвета.

Не торопясь Роуз надела платье и осмотрела себя в зеркале. Если не обращать внимание на бледность, она выглядела так, как должна выглядеть жена известного адвоката. «Как преданная жена, — поправила себя Роуз. — Жена, которую предали».

Она знала, что это торжество лучше закончить сейчас, пока оно не началось. Иначе могли бы быть неприятности. Однако двести гостей почти все прибыли, чтобы принять участие в торжестве, посвященном сорокалетию свадьбы Хью и Роуз. И это в тот самый момент, когда для Роуз открылось, что Хью все время изменял ей. Она искренне думала, что муж давно покончил с этим.

Осознание того, что происходило все эти годы, словно гром поразило Роуз. Она вновь тяжело уселась на кровать. «Сколько еще людей знают об этом? — подумала Роуз. — Много». Несомненно, знают женщины, с которыми Хью изменял ей. Роуз обнаружила пока три любовницы в разное время за эти годы, но, возможно, их было больше. Знают и некоторые друзья. Хью всегда секретничал с Алистэром Девоном. Да, Алистэр просто не мог не знать — ведь они дружили семьями на протяжении тридцати лет. Роуз дружила с Анджелой, прекрасно знала и Девона. Но это не мешало сговору между мужчинами. Интересно, что делал Алистэр для Хью? Прикрывал его или, наоборот, убеждал, что глупо рисковать всем ради случайной связи? Убеждал остаться с Роуз или оставить ее?

В груди у Роуз медленно горел костер ярости. На протяжении многих лет она несла в себе великую тайну, никому не рассказала ее, ни матери, которая до самой смерти была убеждена, что Роуз — счастливейшая из счастливейших под луной, ни своим дочерям. Из лучших побуждений ей пришлось обманывать подруг, которые если и подозревали что-то, то тоже молчали, надеясь своим молчанием укрепить семью Миллер. Но какой оказалась цена этого молчания?

В шатер заходили новые гости и желали видеть хозяйку торжества. Хью уже начал беспокоиться. И никаких разумных отговорок ему на ум не приходило. Ну что он скажет: «Роуз пошла выяснить некоторые вопросы с представителем магазина, откуда доставляют продукты, и будет с минуты на минуту»?

У сестер сводило челюсти от напряженной улыбки. Никто не должен был заметить, что что-то идет не так.

И только тетя Адель, казалось, совершенно не замечала напряженность момента.

— Мама сказала, что готова и спустится через пять минут, — сообщила сестрам Тара. — Но дверь не открыла и не впустила меня.

— Я так волнуюсь, — сказала Стелла. — Это так не похоже на нее.

Джазовый оркестр, на котором так настаивал Хью, когда только начали планировать торжество, заиграл. Несколько пар пошли танцевать.

Из кухни вышла Холли.

— Повара говорят, что пора подавать горячее, — сказала она. — Если мясо остынет, его потом нет смысла разогревать.

Не зная, что делать, сестры смотрели друг на друга. Стелла пошла наверх, но на полдороге услышала, как скрипнула дверь спальни. Почти бегом Стелла поспешила к сестрам.

— Мама вышла, — шепотом сказала она.

И в этот самый момент Тара увидела Финна. Совершенно трезвый и изящно одетый, он подошел к ним и поцеловал Тару в губы.

— Смотри, я не пил, — прошептал он. — Теперь ты счастлива?

— Привет, Финн, — неожиданно для всех раздался голос Роуз. Она легко и изящно спускалась с крыльца, взгляд ее был ясным, пожалуй, даже слишком ясным для человека, который провалялся два часа с мигренью в постели. На щеках Роуз горел здоровый румянец, а губы были аккуратно накрашены розовой помадой. Темные волосы были красиво уложены. Поцеловав каждую из дочерей в щеку, Роуз прошла на кухню.

— Я только проверю, все ли готово, — сказала Роуз, грациозно разворачиваясь. — Сейчас буду, обещаю.

Только вот сестрам показалось, что взгляд у мамы на мгновение вдруг стал каким-то недобрым.

Стелла, Холли и Роуз смогли наконец немного расслабиться. Стелла с бокалом вина разыскала в толпе Ника.

— Кризис миновал, — сказала она. — Маме лучше.

— Она выглядит просто превосходно, — отметил Ник, наблюдая, как Роуз вновь появилась на крыльце дома и направилась к шатру.

Нику Кавалетто очень нравилась Роуз. Она была и весела, и умна, да и сил у этой женщины было немало.

— Да, мама действительно выглядит великолепно, — сказала Стелла. — Боюсь только, что это торжество, еще не начавшись, уже вымотало ее. У мамы столько энергии, что, глядя на нее, легко забыть, сколько ей лет.

— Зато теперь она отдохнет вволю, — сказал Ник.

Будь на этом празднике тонкий психолог, он бы непременно заметил, что Роуз перемешается среди гостей, сознательно избегая Хью. Роуз действительно обходила стороной островок, над которым серебрилась седая голова мужа. Приветствуя гостей, одних обнимая, а с другими целуясь, она ни на секунду не упускала из виду этот маяк в море людей. Но обычно все движутся на такой путеводный огонек в ночи, а Роуз же старалась держаться от него подальше.

Толпа взволнованно гудела. Это был счастливый день в жизни семьи Миллер. Все наперебой подходили к Роуз и говорили ей, что они с Хью — «пример настоящей любви, которая длится вечно». Говорили и о том, какая у них крепкая семья. Когда подошли Алистэр Девон и Анджела, Роуз почувствовала, словно бы лучезарная улыбка намертво приклеила уголки ее губ. Под неподвижной улыбкой затаилась холодная ненависть.

Поцеловавшись с Анджелой, Роуз смерила Алистэра тяжелым взглядом. Почувствовав неладное, Девон нервно заморгал. Он него не укрылось, что Роуз рассержена. Но вот на кого? Девон принялся лихорадочно размышлять, что он сделал не так, а Роуз меж тем начала болтать с Анджелой, совершенно игнорируя его присутствие.

Если кто и заметил, что счастливая семейная пара ни разу не пересеклась в толпе, не говоря уже о том, чтобы встать рядом, то не сказал об этом ни слова. Наконец начали подавать угощение, и к импровизированному буфету выстроилась очередь.

Роуз отправилась домой.

— У тебя что-то не так? — спросила Адель.

Роуз подняла взгляд и словно только увидела ее.

— Хью волнуется, — продолжила Адель. — Когда приглашаешь гостей, следует встречать их заранее, чтобы…

— Адель, — прервала ее Роуз, — не надо сегодня меня отчитывать.

— Я не отчитываю, — хмыкнула Адель. — Я лишь хочу сказать…

— Прошу тебя, не говори мне ничего, ради меня.

— Вот ради тебя я и говорю, — возразила Адель.

— Не надо…

Адель видела, что Роуз едва сдерживается, чтобы не сорваться.

— Ты говоришь это ради Хью, поскольку хочешь, чтобы у него было все в порядке. Так? — спросила Роуз. — Я тоже всегда хотела, чтобы у него все было прекрасно в жизни. Видимо, я плохо старалась, и ему потребовался кто-то еще.

Роуз увидела, как глаза Адель медленно расширяются.

— Как ты можешь говорить такие ужасные вещи?! — Впервые за многие годы Адель сорвалась на крик. Она стояла, вцепившись в спинку стула.

— Просто это правда.

— Не верю, — пылко возразила Адель. — Только не Хью. Он же всегда молился на тебя.

Роуз не могла не признать, что Адель говорила правду. Хью ее любил… В таком вопросе женщину обмануть невозможно. Адель же мучил вопрос, почему Роуз об этом заявляет так уверенно.