— Но вы ведь не хотите, чтобы Глория знала об исчезновении Финна? — спросила Тара.
— Конечно, нет, — с тревогой ответил Дезмонд. — Уверен, с Финном все в порядке. Просто ему нужно время, чтобы побыть одному. Когда мы переехали сюда, он был совсем маленьким и иногда подолгу прятался на чердаке. Залезть туда было не так просто, через чердак проходило много труб, но Финну там нравилось. Там его никто не мог достать.
— Так вы хотите сказать, что он убегал и прежде? — спросила Тара.
— Спроси об этом Фей, — ответил Дезмонд, отрывая полоску газеты и записывая на ней адрес электронной почты. — Тебе понравится общаться с ней, она замечательная.
Тара смотрела на этого благородного человека с мечтательным взглядом и чувствовала к нему непреодолимую жалость. У нее в голове не укладывалось, какой была Глория в жизни, если родная дочь сбежала от нее на край света.
На прощание Тара чмокнула Дезмонда в щеку. Она торопилась уйти прежде, чем появится Глория.
Дорогая Фей!
Ты не знаешь меня, но, надеюсь, слышала обо мне. Я Тара Миллер, супруга Финна. Догадываюсь, ты задаешься сейчас вопросом, почему я пишу тебе. Просто у меня отчаянная ситуация: мы с Финном поругались, и он оставил меня. Случилось это три дня назад, с тех пор я о нем ничего не слышала и нигде не могу его найти. Это так не похоже на твоего брата, ведь он не из злопамятных.
Его нет ни на работе, ни в доме родителей. (Ваш отец знает об этом — именно он дал мне твой электронный адрес, — а мать не знает.) Пожалуйста, если ты догадываешься, куда мог уехать Финн, сообщи мне. Ведь он поддерживает с тобой связь.
Я боюсь за своего мужа, беспокоюсь, что с ним что-нибудь случится. Я обзвонила все больницы и даже позвонила в полицию. Но мне сказали, что это не тот случай, когда человека можно считать пропавшим без вести.
Извини за беспокойство, но я в отчаянии. Тара Миллер.
Тара перечитала письмо и нажала «Отправить». Теперь оставалось только ждать.
Но расслабиться и ждать у Тары не получалось, и она каждые полчаса проверяла почту, не пришел ли ответ.
Ночь прошла как в бреду. Ей снился залитый солнцем необитаемый остров. Она бежала по песку, пытаясь догнать Финна, но догнать его не могла. Она звала его, но он не оборачивался. «Ф-и-н-н!»
Тару разбудил собственный крик. Ее сердце билось, а кожа, казалось, все еще горела от жгучего солнца. Чтобы стряхнуть наваждение. Тара включила ночник и посмотрела на часы. Половина четвертого. «Значит, в Калифорнии сейчас половина седьмого вечера… или половина восьмого?» — прикинула она.
Включив компьютер, Тара вошла в Интернет и увидела в ящике сообщение от Фей Джефферсон. Письмо пришло полчаса назад.
Привет, Тара!
Приятно познакомиться со своей новой родственницей. Жаль только, что обстоятельства такие грустные.
Не могла бы ты рассказать, почему возникла ссора? Мне не хотелось бы влезать в вашу личную жизнь, но думаю, что могу помочь, поскольку проблема, кажется, мне знакома. Мы с Финном много говорили об этом. Кстати, Финн не поддерживает со мной переписку, но если напишет или позвонит, то я передам ему, чтобы он разыскал тебя. Должна заметить, что в отличие от меня Финн не тот человек, который стал бы убегать.
До свидания.
Фей.
Все еще не придя в себя от ночного кошмара, Тара быстро напечатала:
Фей, ты еще на связи? Можно тебе позвонить?
Пожалуйста.
Тара.
Тара в ожидании осталась у компьютера, не отключаясь, разумеется, от Интернета. Спустя семь минут от Фей пришло сообщение с телефонным номером. Тара набрала номер. Ей ответили на третьем гудке.
— Спасибо, Фей! — радостно сказала в трубку Тара.
— Привет, Тара, — ответила ей Фей. — У вас, наверное, раннее утро?
За годы жизни в Америке жесткий ирландский акцент Фей смягчился, превратившись во вкрадчивое мурлыканье. Однако в ее голосе Тара все же слышала хриплые нотки, как у Финна.
— Привет, Фей, — сказала Тара и разрыдалась. — У вас с Финном так похожи голоса.
— Насколько я знаю брата, от него женщины никогда не плакали, — деликатно сказала Фей.
— Да, это все моя вина, — сказала Тара.
— Почему?
Тара рассказала ей все как было, не ограничиваясь: «Мы поругались, и он ушел». Отчаянность ситуации и то, что на другом конце провода был абсолютно незнакомый ей человек, у которого, возможно, были ответы на многие вопросы, сделали свое дело.
— Я ожидала совсем другого, — сказала наконец Фей. — Я думала, дело в алкоголизме.
Тара затаила дыхание.
— Ты знала, что у него проблемы с алкоголем? — переспросила она.
— Конечно. А сам он не говорил об этом?
— Нет. Но я узнала. Мы обсуждали с ним этот вопрос миллион раз, и каждый раз он уверял меня, что проблем нет. Но проблемы были. О, Фей, это был настоящий ад.
Тара тихо всплакнула в трубку.
— Расскажи обо всем, — попросила Фей.
Тара утерла слезы.
— Когда мы только поженились, я думала, что проблема — в его работе, частью которой были бесконечные банкеты, — начала рассказывать она. В ее голосе все еще слышались слезы. — Каждый день Финн приходил поздно и был выпивши. Он не шумел, не ругался, просто становился иным… — Тара пыталась найти правильные слова, которые смогли бы описать состояние мужа. Она сказала, что он вроде оставался тем же, но его мысли были где-то далеко. — Я уже начала ненавидеть все эти сказки о том, что он должен развлекать клиентов или не рассчитал силы во время банкета с Дерри.
— О, Дерри, — как-то грустно рассмеялась Фей. — Я помню его.
— А я его ненавижу, — сказала Тара. — Это старый алкоголик. Даже если Финн куда-то и выбирался, чтобы выпить пинту пива, то непременно встречался с Дерри, и это завершалось общей попойкой. Словом, дело кончилось тем, что Финн снял деньги со счета гарантированного обеспечения кредита и мы не смогли внести плату за ипотеку.
— А что в ответ сделала ты?
— Я ругалась, вызвала его на прямой разговор. А он только сказал, что все будет хорошо, что скоро будет премия. Но премии не было, он продолжал пить, а я — ругаться. — Тара без сил опустилась в кресло. — Тогда-то я и переспала с коллегой по работе. Я не оправдываю себя, Фей. То, что Финн пьет, не означает, что я могу изменять ему.
— Но ты ведь хотела отомстить ему, не так ли?
Тара вздохнула:
— Фей, ты, случайно, не психоаналитик?
На другом конце провода раздалось хихиканье.
— Нет. Я работаю инструктором по фитнесу. Именно это мое хобби и раздражало маму. А так я имею степень по искусствоведению, которую получила еще в Ирландии. Кстати, здесь, в Америке, она мне совершенно не пригодилась, и я проходила переобучение.
— Ты не ладила с матерью… — осторожно заметила Тара.
— Можно и так сказать, — ответила Фей. — Просто у меня и у Финна с ней были различные взаимоотношения. Меня она не любила, а вот Финна обожала. Он был всегда настолько мил, что получал ласку за двоих. Свою и мою долю. Он первым спешил сказать ей: «Мама, ты, наверное, устала. Отдохни, а мы с Фей все вымоем». Естественно, что в ответ звучало: «Финн, ты такой внимательный». После чего мама шла наверх отдыхать, а может быть, делать маникюр, и все были счастливы. В том числе и мы, потому что она нам не мешала.
Тара не могла не спросить:
— Ты думаешь, что корни его пьянства — в детстве? Он пьет из-за матери?
«Если знаешь причину, то можно найти лекарство», — подумала она.
— Нет, Тара, никто никого не делал алкоголиком. — Голос Фей звучал твердо. — Многое из того, что случается с нами в жизни, может столкнуть нас с истинного пути. Но если говорят: «Я был вынужден, и кто-то виноват в этом», — знай, что это классическая отговорка. Я и сейчас по многим моментам далеко не на стороне матери.
Глория любила манипулировать людьми. Фей же сумела сохранить дружелюбие и тепло. В самом ее тоне было много заботы и внимания.
