— Об этом потом. — я протестующе поднял руки. — Хватит уже о делах на сегодня. Лучше расскажите, что тут происходило — вдруг чего новое появилось? Три месяца меня не было все же…

— Бордель в квартале людей открылся… — вякнул кто-то. — Ну, за чертой города, недалеко от твоего дома.

— ШШ-ШТО?! — прошипел я настолько зловеще, что говоривший мгновенно схлынул с лица. — И ты говориш-ш об этом только с-сейчас-с-с?!

Ворг изумленно поднял бровь. Остальные — затихли.

Вскочив, я воздел к потолку руки, показывая свое мнение о тупоумности окружающих:

— Увидимс-ся позж-ше. — и рысью бросился к выходу.

Человечку…Дварфийку…Светлую эльфу-студентку…Все трех — сразу, а потом повторить. Едва не воя от предвкушения, я ускорился, несясь по улицам на огромной скорости. Фонари мелькали столь быстро, что слились в одну полосу. Кажется, удача мне наконец улыбнулась. Ведь ночь для борделя — это самое рабочее время.

На выбор были представлены только самки человеческой расы, да и тех свободно оказалось всего две — новое заведение пользовалось нешуточным спросом. Одну из гетер увели прямо у меня на глазах — когда только зашел в двери. Оставшаяся была вне всяких похвал: еще юнная, не потасканная, где надо — упругая. Ухоженность у красавицы оказалась на высоте — видно, что следит за собой. Не мешкая, я ринулся платить: три месяца беготни по лесам с эльфами, а уж сколько недель воздержания до этого! У-у-у… Наконец-то я оторвусь. Прелестницу даже немного жаль — ей предстоит бессонная ночь… Дроу, ошалев от такого напора эмоций, отстранился от тела и лишь вздрагивал при очередных моих мыслеобразах ЖАЖДЫ.

Пока мы поднимались наверх, в номер уединения, в голове начала звучать песенка: странная и механически-мелодичная, похожая на те, что бывают в музыкальных шкатулках. Треньк-треньк-треньк, дзинь-дзинь-дзинь. Носитель, встрепенувшись, напрягся, морщась от эманаций моего счастья. Вопрос удовлетворения плоти ему явно мешал — дроу пытался понять, что происходит. Что? Да какая разница что! К нагам эту песенку.

Когда дверь за мной затворилась и мы остались наедине — девушка нерешительно замерла. Легонько вдохнув, я ощутил тоненький аромат страха — боится немного, не знает, как подступиться. А что поделаешь, если я нестандартный остроухий клиент со злобным оскалом? Такие даже в подземье редко встречаются — не думаю, что гетера до сего дня видела хоть одного дроу. Не выдержав, я подмигнул. Незачем ей знать все те ужасы, что мы, темные эльфы, творим. Пусть думает, что мы добрые.

Девушка, видя, что я адекватный, слегка осмелела. Должно быть поняла по моему довольному личику, исходящему слюнками. Оскал был все же не злобный — блаженный. Все мужики в этом плане схожи и неважно, какой они расы. От женщин им нужно только одно: первое…второе…и третье. Борщ, гречка, компот. И только потом — в койку.

— Кусаться не будешь? — игриво (но в то же время с затаенной опаской) шепнула прелестница, укладывая меня на кровать и решительно садясь сверху.

Я лишь помотал головой, еще шире расплываясь в идиотской улыбке. Музыка на краю сознания начала тренькать громче, мешаясь и отвлекая. Чувства притупились, застыв в ожидании. Весь мир — сузился до желанного зрелища. И вот, наконец, скрутившись до максимума, тяжелая пружина бытия распрямилась. Вернее — взорвалась, вобрав кучу событий в один миг.

Когда красавица почти расстегнула рубашку, обнажая нижние части божественных полусфер, из ее груди, коротко чавкнув, вышел наконечник копья.

— Кхх, кгхх — захрипела девушка, харкая кровью и заваливаясь набок.

НЕТ! С-суки! Только не сейчас! Только не это!

Дроу, отшвырнув меня в сторону, перехватил управление и толкнул тело вбок, колбаской шлепнувшись на пол. В кровать, где только что лежало мое тело, с хрустом вонзилось еще два копья, влегкую прошив доски. В руке возник Керро'тарн и носитель, не мешкая, спустил тетиву пару раз. Раздался рык, полный болный боли — лук выстрелил еще, посылая очередной смертоносный заряд. Что массивное дернулось, умирая в агонии, но тут же затихло. Мелодия музыкальной шкатулки, реаригуя на случившееся, перестала играть, резко прервавшись на одной ноте.

— Что случилось?! — раздался откуда-то снизу испуганный крик.

— Что это было?! — вторил другой.

— Кто рычал? — испуганно, третий.

Сквозь разнесенную в клочья дверь, висящую на нижней петле, упали лучи света, освещая здоровую монструозную тушу, лежащую у стены. На кровати, пуская кровавые пузыри, сипло всхрипнула девушка. Сходил в бордель, тлять.

— Опасности нет (отсутствие). — закончив к чему-то прислушиваться, констатировал дроу. — Враг сбежал (улизнул?).

— Черта с два! — злобно рявкнул я, одним плавным движением вскакивая с пола и приближаясь к кровати. — Опасность — есть. Опасность потерять человечность.

Аккуратно пододвинув гетеру поближе к себе, я осмотрел рану. Скверно. Это не копье — лишь нечто похожее на него. Невнятное, все в зазубринах, острое и до ужаса твердое. Судя по обилию крови — у девушки многочисленные повреждения внутренних органов. Да что там "повреждения" — с подобным размером "копья" все ее внутренности превратились в кровавую кашу.

— Она (указание) — при смерти (идет к Леди Смерть?). — меланхолично отметил носитель.

— Вот именно. Это и есть — опасность.

Нельзя дать закончить ей, как Мари. Там — я был почти что бессилен, но тут… Чую — это из-за меня. Не приди я сюда — этого бы не случилось. Нельзя позволить ей умереть. Нельзя!

Глаза девушки начали стекленеть, а хрипы почти прекратились. Быстро она что-то. Хлипкая. Слабая. Как и все люди. Это еще один повод лечь костьми, но спасти — иначе зачем мне дарована сила? Старшие в ответе за низшие расы. К чертям темноэльфийское высокомерие! Я выбираю свой путь сам — это МОЯ паутина судьбы.

От дроу пришел мыслеобраз поклона — он уважил мой выбор. Уважил и…склонился? Вот это номер… Никогда не подумал бы, что этот хищник на такое способен.

— Мне нужна вся наша сила. — закрыв глаза, я начал вход в ОВД. — Вся, без остатка.

— То, что нас не убивает, делает нас сильнее? — с затаенной иронией протянул дроу, но все же послушался.

От накатившей волны я судорожно вздохнул полной грудью. Единость двух душ. Море жизненных сил. Океан свободной энергии. Лучший источник, который только можно найти. Перед глазами, тускло тлея, предстает огонек. Он то и дело мигает, причем с каждым разом все медленней — это точно она, ее жизнь. Счет идет на секунды. Когда огонек потухнет — девушку будет уже не вернуть. Обычного малого исцеления — мало. Его просто не хватит на эту ужасную рану. Перед глазами, всплывая из глубин памяти, появляется волна зелени — та самая, которую я тянул из Джека. Та самая, что помогла мне не сдохнуть. Это оно! Спасение! Высшая лечебная магия!

Стиснув зубы, я принялся толчком выталкивать из себя ману, направляя ее в девушку. Ощущения были довольно…болезненные. Пусть ману потоком или волной, как это получалось у Джека, мне не удавалось — видимо для этого нужны были заклятия, или хотя бы капелька мастерства. Увы, но в лечении магией я — неумеха и дилетант. Лишь брутальный подход, лоб в лоб, путем передачи сырой силы. Самым трудным было придать источаемой энергии нужный цвет — зеленый, лечебный. То и дело норовила получиться какая-то пакость, в основном — мрачных тонов. Ничего не поделаешь — умения дроу заточены под убийство, а не спасение. И все же — у меня получалось.

Раз за разом, едва не пыхтя от натуги, я исторгал из себя волны магии, меняя их цвет на зеленый и толкая в сторону девушки. Поначалу ее организм сопротивлялся вмешательству, но затем, распознав, что это пойдет лишь на благо, принялся жадно впитывать лечебное марево. Постепенно девушка начала оживать — ее бледные щечки вновь порозовели, а ритм сердца почти вошел в норму. С каждой волной, с каждым усилием ужасная кровавая дырка на животе пациентки затягивалась все больше и больше. Стиснув зубы сильнее, я продолжил лечение, морщась от покалывания во всем теле. Наконец, наконечник "копья" с чавканьем вышел из живота, а края раны стянулись. Нет! Это еще не конец! Негоже, если останется шрам. Это не парень, не воин-рубака. Красоту девушек нельзя портить! Судорожно вцепившись в спинку кровати и едва не упав, я отправил последний лечебный посыл — все те крохи магии, что у меня оставались. Уродству — бой!