Кроме удобств обнаружился и небольшой комнатный садик с карликовыми фруктовыми деревьями и журчащим между ними ручьём - джинн, судя по ухоженности садика, был ещё и эстетом-садоводом; Семён с трудом удержался от того, чтобы вырезать на стволе ветвистой яблоньки какую-нибудь необычную памятную надпись. Матерную.

- Что за школьные дела! - отругал он самого себя и пошёл к выходу. - А куда это наш знатный мичуринец запропастился? - раздражённо спросил он у закрытой входной двери. - Что-то слишком долго его нету. Уж не опознал ли кто его? Шахские наложницы, например. И мучают сейчас беднягу, по старой памяти, - развеселившись от такого предположения, Семён пропустил момент, когда дверной замок мелодично тренькнул.

Дверь распахнулась и вошёл джинн. Вид у Мафусаила был растрёпанный и крайне озадаченный. Словно он только что отстоял длинную скандальную очередь в пивнухе, а долгожданное пиво взяло и закончилось у него прямо перед носом. Совсем.

- Что случилось? - встревожился Семён, напуганный горестным выражением лица джинна. - Опознали? Всё пропало?

- Золото, - дребезжащим голосом произнёс Мафусаил, протягивая Семёну Владимировичу очень знакомую монету. И трагически замолчал, как будто этим словом было сказано всё.

- Действительно, золото, - согласился Семён, взял тяжёлый кругляш и недоумённо повертел его в руках. - Ну и что?

- Это неправильное золото, - убеждённо сказал джинн. - И делают его в неправильном мире. В шайтанском.

- Чего это он нашими деньгами недоволен? - возмутился Мар. - Семён, я понял - это местный заговор против нашего богатства. Нас третируют!

- Попрошу внятных объяснений, - потребовал Семён, не обращая внимания на опрометчивое заявление медальона. - Почему неправильное? Как это понимать?

- Его не существует, - понизив голос и зачем-то оглядываясь по сторонам, произнёс джинн. - Оно как бы есть, но его как бы и нету. Я только что заходил к Абдулле-меняле, есть тут один… меняет туда-сюда… Так он через золотомерное стекло стал монету проверять, как положено. На предмет наведённой порчи, сглаза и прочего колдовства. Бывает, знаете, камушек в дорогую монету превратят или кусок свинца заклинанием облагородят… Глянул он в стёклышко - и всё, сразу отказался от размена. Шайтанское, кричит, у тебя золото. Нету его! Потому что стекло ни монеты, ни чего другого вместо неё не увидело. Вообще. Стражников хотел позвать!

- Позвал? - встрепенулся Мар.

- Не успел, - огорчённо ответил Мафусаил. - Я его тем стеклом по голове стукнул. Тяжёлое стекло, на подставке… Хороший человек был Абдулла, всегда мне денег занимал. А так - сволочь сволочью. Ростовщик.

- Интересное кино получается, - Семён раздражённо швырнул на столик злополучную монету, - золото, которого у меня навалом, элементарной проверки не выдерживает. Специальное стекло его не видит! Чёрте что, а не богатство. Хлам. Фальшивка.

- Не скажи, - запротестовал медальон. - Мало ли чего там ихнее стекло не углядело… Разобраться сначала надо, а уж после ругаться. Не зря же Хранилища существуют, не зря же их столько лет ищут! Не будут в таких местах всякую фальшивку держать. Смысла нету. Может, оно особое, то золото. Хитрое. С секретом.

- Хитрое оно там, или не хитрое, а хлеба на него не купишь, - пожал плечами Семён. - Во всяком случае там, где есть золотомерные стёклышки.

- Но не у всех же они имеются, - резонно заметил Мар. - В крайнем случае будем покупать хлеб у слепых продавцов. Или у косоглазых. Выкрутимся как-нибудь.

- Слепой продавец, - с сомнением покачал головой джинн, - это как безногий скороход, о хитромудрая железяка. Не бывает таких! Во всяком случае я не встречал ни тех, ни других.

- На концентратах проживём, - буркнул Семён. - На пищевых заклинаниях. По-походному, стало быть.

- Кстати о походных условиях, - спохватился Мар. - Ничего не получится. У меня полный пробел на эту тему! Заклинания еды тоже закончились, понимаешь. Я ведь тебе говорил…

- Что там в городе? - поспешил сменить неприятную тему Семён. - Всё спокойно? Народных волнений по поводу явления шайтанов не было?

- Никаких проблем, - заверил джинн. - Особых волнений уже нет, всё под контролем шахской стражи. Рынок разогнали, когда горожане полсотни нищих прирезали, тех, в которых свидетели- бандиты узнали переодетых шайтанов. Нас, то есть. Да сгорело десятка два домов. Да пару купеческих кораблей, что в бухте стояли, под шумок разграбили и на дно пустили. А так - всё тихо и мирно. Уже.

- Вот народ поразвлекался! - восхитился Мар. - Корабли, и те не пожалели. Да, большая буча - вещь серьёзная… А что там насчёт шахской башни?

- Всё нормально, - успокоил Мафусаил Семёна, хотя вопрос задал медальон. - Тайный лаз остался там же, где и был… А я что, не говорил вам про него? Нет? - обеспокоился джинн. Семён отрицательно помотал головой. - Значит, как-то к слову не пришлось. Обычным образом в шахскую башню нам никак не пробраться, о специалисты по скрытым перемещениям, а вот через мой ход, пожалуй, будет можно. Наверное.

- Откуда он взялся-то? - поинтересовался любознательный Мар. - Крысы, что ли, его прогрызли? Тайные ходы в стратегические объекты специально не делают! Себе дороже станет. Особенно ежели там сокровищница. Султаншах не позволил бы.

- Разумеется не позволил бы, - вздохнул Мафусаил. - Но Гюзель, она такая… такая пылкая! Такая непредсказуемая! А шах её из башни никуда не отпускает. И я, в нарушении всех устоев, самолично… - джинн, заикаясь от смущения, постепенно перешёл на шёпот, - подло воспользовавшись доверенным мне знанием… нагло обманув сторожевых духов… посмел создать магический лаз. О позор мне! О стыд!

- Наш человек, - убеждённо сказал медальон. - С задатками. Так ты что, прямо в башне, у шаха под носом - того? Только не ври, что это ты делал в шахской спальне, да ещё и на его кровати. Всё равно не поверю.

- Именно так! - джинн в тоске заломил руки. - Неискупимы мои прегрешения. И случившееся со мной я считаю лишь малым наказанием за всё то, что сделал я, предавшись постыдному зову своей необузданной плоти и неукротимой похоти! Увы мне, увы.

- Просто половой гигант какой-то, - пробормотал Семён, с невольным уважением глядя на тщедушного старика. - А ты не врёшь?

- Перед лицом смерти не лгут, - торжественно ответил Мафусаил, строго глядя на Семёна. - Если мы не проникнем в сокровищницу, то дни мои будут сочтены. И очень скоро. И лгать мне в этом случае не достойно, о пытливый укротитель ифритов.

- Ифрит! - всполошился Мар. - Про ифрита я ведь и забыл! Что с ним делать? Что?

- Пройдём через магический ход, а там видно будет, что, - рассудительно сказал Семён. - Там посмотрим.

- Эх, где наша не пропадала, - разухабисто решил медальон. - В том смысле, что в местных ходах этого уж точно не случалось: никакая наша здесь ещё не пропадала. Пошли, что ли?

- Пошли, - согласился Семён. - Прямо сейчас. Чего тянуть-то.

- Только я вас очень прошу, - взмолился Мафусаил, - будьте осторожны. Крайне осторожны! И молчите в любом случае. Даже если нас поймают. Даже если у нас ничего и не получится. Чтобы стража ход не обнаружила!

- Это почему? - снисходительно поинтересовался Семён. - Сам, что ли, после за своей молодостью пойдёшь? Если мы засыплемся. Если ты живой останешься.

- Вот именно. - Джинн страстно облизал губы. - Если жив останусь, то Гюзель я обязательно навещу. Напоследок.

- А врал, что старенький, - изумлённо сказал медальон, - что зарёкся навеки. Ох ты, - и засмеялся так, что заходил ходуном на цепочке.

Семён подумал и присоединился к нему.

- Не понимаю причин столь неуместного веселья, - сухо сказал Мафусаил, раздражённо тыкая ключом в дверной замок. - Я только поцеловать её хотел напоследок, - и с силой крутанул ключ.

- А как же, - просипел Мар, - я и не сомневался. Именно что поцеловать. Не более, - и заржал крайне неприличным образом.

К шахской башне Семён и Мафусаил добрались без приключений.