24 декабря 1899 «Ребенком я, не зная страху…» Ребенком я, не зная страху, Хоть вечер был и шла метель, Блуждал в лесу, и встретил пряху, И полюбил ее кудель. И было мне так сладко в детстве Следить мелькающую нить, И много странных соответствий С мечтами в красках находить. То нить казалась белой, чистой; То вдруг, под медленной луной, Блистала тканью серебристой; Потом слилась со мглой ночной. Я, наконец, на третьей страже. Восток означился, горя, И обагрила нити пряжи Кровавым отблеском заря! 21 октября 1900 Любимцы веков Ассаргадон Ассирийская надпись Я — вождь земных царей и царь, Ассаргадон. Владыки и вожди, вам говорю я: горе! Едва я принял власть, на нас восстал Сидон. Сидон я ниспроверг и камни бросил в море. Египту речь моя звучала, как закон, Элам читал судьбу в моем едином взоре, Я на костях врагов воздвиг свой мощный трон. Владыки и вожди, вам говорю я: горе! Кто превзойдет меня? кто будет равен мне? Деянья всех людей — как тень в безумном сне, Мечта о подвигах — как детская забава. Я исчерпал до дна тебя, земная слава! И вот стою один, величьем упоен, Я, вождь земных царей и царь — Ассаргадон. 17 декабря 1897 Халдейский пастух Отторжен от тебя безмолвием столетий, Сегодня о тебе мечтаю я, мой друг! Я вижу ночь и холм, нагую степь вокруг, Торжественную ночь при тихом звездном свете. Ты жадно смотришь вдаль; ты с вышины холма За звездами следишь, их узнаешь и числишь, Предвидишь их круги, склонения… Ты мыслишь, И таинства миров яснеют для ума. Божественный пастух! среди тиши и мрака Ты слышал имена, ты видел горний свет: Ты первый начертал пути своих планет, Нашел названия для знаков Зодиака. И пусть безлюдие, нагая степь вокруг; В ту ночь изведал ты все счастье дерзновенья, И в этой радости дай слиться на мгновенье С тобой, о искренний, о неизвестный друг! 7 ноября 1898 Рамсес (отрывок) По бездорожьям царственной пустыни, Изнемогая жаждой, я блуждал. Лежал песок, за валом вал, Сияли небеса, безжалостны и сини… Меж небом и землей я был так мал. И, встретив памятник, в песках забытый, Повергся я на каменный помост. Палили тело пламенные плиты, И с неба падал дождь огнистых звезд. По в полумгле томительного бреда Нащупал надпись я на камнях тех: Черты, круги, людские лики, грифы — Я разбирал, дрожа, гиероглифы: «Мне о забвеньи говорят, — о, смех! Векам вещают обо мне победы!» И я смеялся смыслу знаков тех В неверной мгле томительного бреда. — Кто ты, воитель дерзкий? Дух тревожный? Ты — Озимандия? Ассаргадон? Рамсес? Тебя не знаю я, твои вещанья ложны! Жильцы пустынь, мы все равно ничтожны В веках земли и в вечности небес. И встал тогда передо мной Рамсес. ……………………. Сентябрь 1899
Жрец Изиды Я — жрец Изиды светлокудрой; Я был воспитан в храме Фта, И дал народ мне имя «Мудрый» За то, что жизнь моя чиста. Уста не осквернял я ложью, Корыстью не прельщался я, И к женской груди, с страстной дрожью, Не припадала грудь моя; Давал я щедро подаянье Всем, обращавшимся ко мне… Но есть в душе воспоминанье, Как змей лежащее на дне. Свершал я путь годичный в Фивы… На палубе я утра ждал… Чуть Нил влачил свои разливы; Смеялся вдалеке шакал. И женщина, в одежде белой, Пришла на пристань, близ кормы, И стала, трепетно-несмело, Там, пред порогом водной тьмы. Дрожал корабль наш, мертвый, сонный, Громадой черной перед ней, А я скрывался потаенно Меж бревен, весел и снастей. И, словно в жажде утешенья, Та, в белом женщина, ждала И медлила свершить решенье… Но дрогнула пред утром мгла… В моей душе все было смутно, Хотел я крикнуть — и по мог… Но вдруг повеял ветр попутный, И кормщик затрубил в свой рог. Все пробудились, зашумели, Вознесся якорь с быстротой, Канаты радостно запели, — Но пристань видел я — пустой! И мы пошли, качаясь плавно, И быстро все светлело вкруг, — Но мне казалось, будто явно В воде распространялся круг… Я — жрец Изиды светлокудрой; Я был воспитан в храме Фта, И дал народ мне имя «Мудрый» За то, что жизнь моя чиста. |
