Осталось всего несколько дней!

Берни взглянула на светящийся циферблат будильника, в который раз поправив скомканное одеяло. Три часа утра. Она не привыкла страдать от бессонницы, но ведь и невестой быть не привыкла. Время на исходе. Уже вторник. Часы былой свободы, оставшиеся до того, что Роджер именует «предстоящим событием», скоро можно будет сосчитать на пальцах. А еще столько дел! Привести в порядок прическу, позвонить на телефонную станцию, изменить условия личной страховки.

Естественно, Берни оставит девичью фамилию, у них с Роджером полное согласие по поводу того, что равенство и свобода должны быть основой современного брака. Отдельные кредитные карточки. Отдельные счета в банке. Вот только не отдельные, со смехом подчеркнул он, спальные комнаты.

Они намерены завести двух детей, и родить первого уже будущим летом, когда на телестудии обычно бывает затишье. А второго — либо когда ей исполнится тридцать шесть, либо когда Роджер станет вице-президентом — смотря что случится раньше. Впрочем, Берни не больно-то хотелось с этим торопиться. Уж слишком велика ответственность.

И как это Флер остается такой хладнокровной. А если Алекс возмутится? Представить только, что она останется одна, с нежеланным ребенком… Ну, у этой женщины просто нет представления о том, как трудно воспитывать детей. Бедняжка Флер, неисправимый романтик, все еще верит в судьбу и в то, что сказки сбываются.

Наверное, ей следовало вырасти в такой же большой семье, как у Берни, чтобы понять проблемы, связанные с детьми. Малыши не игрушки, они не любят, когда с ними обращаются как с собственностью. И вечно они то больны, то устали, то у них просто зудит в заднице. Они врываются в вашу комнату без предупреждения, и от них никуда не скроешься, и не подаришь соседу, и не сдашь в магазин подержанных вещей вместе с прошлогодним пальто.

Появившись однажды на сцене, именно они начинают заказывать музыку. Такие упрямые, такие… непрерывные! Ужас.

Мало ли что болтает Роджер про равную ответственность. Дети были и остаются «основным женским трудом». Их рождение, их кормление, вся эта тягомотина. В конце концов его в любом случае не ждет превращение в бледную толстуху, которую будут мучить утренняя тошнота и боли в животе. А ведь это только начало.

Кто же это из комиков сказал: «Есть два способа путешествовать — первым классом или с детьми»? Конечно, если бы люди не рожали детей, человечество бы вымерло, однако Берни не забыла обзор, в котором утверждалось, что бездетные пары, как правило, более счастливы. Кстати, вот интересное дополнение к «Сердцам Нью-Йорка». Надо сказать об этом Хи, когда она вернется из свадебного путешествия. Антигуа! Забавно: когда-то они собирались побывать там со Стивом… Может, Флер в чем-то права со всей этой ерундой про судьбу.

Берни проворочалась еще с полчаса, пока не сдалась. Факт налицо: спать сегодня не придется, у нее все симптомы невроза перед битвой. Вроде как перед началом шоу: мозги работают на всю катушку, а тело — комок нервов. Такое случается перед особенно ответственной съемкой. Но при этом нельзя забывать, что наступавший затем великий день проходил как надо. Недаром она крутой профи, ветеран войны со стрессом, и нет никакой нужды дальше корчиться впотьмах. Кому-нибудь удавалось сделать приличное шоу о том, как люди борются с бессонницей? Что вы делаете, если не можете заснуть? Отличная идея. Подобрать несколько смешных ответов. И, конечно, несколько милых сцен. Утром обязательно скажет об этом Хи.

Берни прошла в гостиную и растянулась на старом скрипучем диване, верой и правдой служившем ей и в хорошие, и в плохие дни. Включила телевизор: какое-то очередное бездарное кино с Лугози. Ну и дрянь. Ну и глупость.

Через пять минут Берни крепко спала.

В день свадьбы установилась солнечная погода, даже чересчур жаркая для апреля, к полудню стрелка термометра поднялась к тридцати.

— Жара побила все рекорды, — заявил метеокомментатор с ВИЗ. В данную минуту он с двумя сотнями привилегированных гостей пытался усидеть на скамьях в церкви Святого Причастия. Эта церковь, одна из самых старых в Гринвич-Вилледж, являла живой пример того, как может влиять на атмосферу человеческое настроение. К примеру, сегодня здесь витали радость и счастье.

Берни выбрала себе костюм, сочетавший фиолетовый, темно-зеленый и белый цвета (нашей национальной сборной, как заметила Флер). Это сочетание повторялось в букетах из лилий и тепличных тюльпанов, в пурпурном одеянии органиста и даже в реявших в воздухе воздушных шарах и россыпях риса на паперти.

— Свадьба обещает быть забавной, — заметил ее босс жене, обмахивающейся носовым платком. — Особенно прием в Радужном зале. Берни умеет показать стиль.

— По крайней мере там хоть будут кондиционеры, — простонала жена.

Наверху, в тесной комнатке, предназначенной для подружек невесты, жара была еще сильнее — но даже она оказалась не в силах растопить лед.

— Не мог бы кто-нибудь, — раздраженно сказала Розмари, — открыть окно? Совершенно нечем дышать из-за дешевых духов.

Поскольку, кроме нее, в комнате находились лишь еще две женщины, нетрудно было догадаться, в чей огород брошен камень.

— Единственный запах, который я чую, — не оставалась в долгу Флер, — это запах протухшего винограда.

Диана с трудом подавила желание схватить обеих за волосы и стукнуть лбами. Две взрослые бабы ведут себя как школьницы, да уж, веселенькая им предстоит свадьба! Ничего не сказав, она распахнула пошире высокую тяжелую раму и вдохнула уличный воздух.

Наверное, Берни желала только лучшего, когда попыталась свести вместе враждующие партии, однако желание осталось желанием. Флер с Розмари наотрез отказались общаться между собой, и против воли Диане предстояло играть роль посредницы, переводчицы и громоотвода.

— Скажи своей подруге, — шипела Флер, — что она уселась на только что отглаженный жакет!

— Скажи этой особе, — не сдавалась Розмари, — пусть научится вешать свои шмотки в шкаф!

Даже самые простые действия обрастали сложными и неприятными подробностями. Из-за обещания Берни не усаживать двух бывших подруг рядом на приеме Диана оказалась в настоящем чистилище. Сесть с кем-то из них — значит спровоцировать на недовольство ту, которая останется в одиночестве.

— Ты же понимаешь, — просила Берни, — что я не желаю ссор во время приема! — И в итоге предложила Диане сидеть с родственниками Роджера.

— Да ведь я с ними не знакома! — взмолилась Диана, на что Берни ответила заверениями, что они «очень милые люди».

— У тебя свадьба, — сказала Диана, — а мне придется торчать среди совершенно незнакомых людей?..

— Извини, милочка, — последовал ответ, — но я знаю, что ты все поймешь. Ты ведь у нас добрая душа, Диана.

И добрая душа со вздохом отступила. Но при этом не смогла отделаться от ощущения, что несправедливо наказана за ребячество других.

Однако теперь она решила, что, пожалуй, лучше уж сидеть с незнакомцами, чем торчать в этой комнате. Все равно что оказаться на бочке пороха с зажженным фитилем. Диана боялась, что, если церемония не начнется достаточно скоро, ситуация выйдет из-под контроля. Кто может предсказать, на что решатся эти сумасшедшие? Не дай Бог, к примеру, Флер брякнет, что беременна, Розмари, не желая отступить, заявит, что они с Алексом помирились.

Незадолго до полудня в комнату заглянул священник.

— Вы готовы, леди? — спросил он.

— Готовы и ждем сигнала, — подхватилась Диана.

— Отлично. Как только прибудет невеста, мы дадим вам знать. — И он с улыбкой добавил: — Видимо, с минуты на минуту.

«Чем скорее, тем лучше», — подумала Диана, причем не только из-за необходимости спустить пар, но и оттого, что костюмы подружек невесты плохо переносят жару. Они совсем измялись и пропитались потом.

Раздались негромкие звуки органа: «Спящие, восстаньте!»

— Двенадцать часов, — констатировала Флер. — Я всегда говорила, что Берни опоздает на собственную свадьбу.