— Какого черта, — растерялась Диана, решив было, что попала не туда, когда ей всучили бокал шампанского. Из дверей кабинета Фрэнка Мерриана неслись взрывы хохота вперемешку с музыкой.

Видно, Фрэнк совсем свихнулся и решил устроить вечеринку.

— Эй! — замахал он распечатанной бутылкой «Муэ», и Диана засомневалась, кто из них пьянее — он или она. — А вот и последние члены команды класса «А»! — воскликнул он и вскочил со своего места навстречу Диане и Байрону, тогда как Ральф Слайтер собственной персоной подливал вина, и Марк Вандерберг — невозмутимейший, хладнокровнейший человек в мире — возглавил нестройный хор, завопив: «Ура! Ура! Звонить в колокола!»

Только тут ее замутненный алкоголем рассудок на секунду посветлел.

— Мы победили! — завизжала она, обнимая Байрона.

— Точно! — вторил Фрэнк, обнимая их обоих. — Полная капитуляция!

Судья Каниски опубликовал свое решение в полдень, как раз когда Диана с Байроном накачивались в баре виски. Двадцать шесть страниц зубодробительного текста в конце концов высказывались в пользу «Симплекса».

— И знаешь, что подтолкнуло его к такому решению? — бубнил Фрэнк. — Этот твой чертов прецедент — как его там… «Универсальные корсеты», что ли?

— Пневматические. — Диана и не заметила, как проглотила очередной бокал. Партнерство! Она ощущала его аромат в воздухе кабинета, несмотря на винные пары и густой табачный дым. — «Компания пневматических корсетов» против «Китобоев Уильямспорта». Если цитируешь, Фрэнк, делай это точно!

Победа! Полный триумф. Он увенчал четыре года изнурительного труда. Диана поспешила позвонить отцу.

Банкет продолжили, отправившись обедать в ресторан, потом пили коньяк в кафе «Карлайл», потом танцевали в «Регине».

— Знаешь, что нынче приключилось? — смеялась Диана, с трудом поспевая за Портером Рейнолдсом, ведшим ее в танце. Ах, что это была за ночь! Ах, какая чудесная у них фирма! Она чувствовала себя совершенно счастливой. Эти люди ее ценят и любят. Это ее мир, ее друзья, а «Слайтер Блэйни» — самое подходящее для нее место! — Знаешь что, Портер? Я впервые в жизни умудрилась напиться в стельку в двух разных городах — на протяжении одного дня!

— Считать это прецедентом? — расхохотался он.

Диана вернулась домой к трем часам ночи — счастливая, измученная, измотанная и грустная — и очень, очень пьяная — и повалилась спать не раздеваясь.

Почти всю субботу она провела в постели, прикладывая ко лбу пузырь со льдом и мечтая о смерти. К концу дня все же нашла в себе силы встать, одеться, заварить свежий чай и проглотить болеутоляющее — после чего решила продолжать жить. Она твердила себе, что страдает не только от похмелья, но и от всех переживаний, связанных с успехом на службе и ссорой с Аврамом. Совершенно ясно, что их отношения исчерпали себя и для них обоих лучше расстаться.

Накануне он забыл в спальне свой пиджак, но у нее не хватило храбрости ему позвонить. Вместо этого она аккуратно сложила пиджак, спрятала его в большой пакет и спустилась в холл.

— Здесь кое-какие вещи Аврама, ночного дежурного, — сказала она консьержу. — Позаботьтесь, чтобы он их забрал. — И добавила, чтобы отмести возможные подозрения: — Он ремонтировал у меня в квартире кран.

Консьерж неохотно принял пакет и сунул на полку:

— Аврам здесь больше не работает.

— То есть как? — не поверила ему Диана.

— Он взял расчет еще в понедельник и съехал. Ни с того ни с сего! — Небрежное пожатие плечами означало: «Что с них взять, с иностранцев?» — О'кей, мисс, пусть это останется у меня, на случай если он вдруг появится.

Диана заколебалась. Аврам мог оставить у управляющего новый адрес, но к чему ей знать его? Это может привести только к новой болезненной сцене. Как сказал бы сам Аврам, их роман мертв, мертв, мертв…

Не желая возвращаться домой, она отправилась прогуляться в сгустившихся сумерках. Свежий воздух влил в нее новые силы и прояснил мысли. Отъезд Аврама пришелся как нельзя кстати, особенно теперь, когда она вот-вот станет партнером в фирме. Ей придется строить жизнь по-новому. Может быть, Диане еще повезет и она встретит кого-то, а может, и нет. Завтра она еще раз все как следует обдумает. В воздухе пахло весной, на газонах вдоль Парк-авеню распускались первые крокусы. Новый сезон охоты. Новый старт скачек за мужьями.

Уже в полной тьме она вернулась домой, нагулявшись вдоволь. На панели автоответчика мигал красный глазок. Кто бы это мог позвонить — да еще в субботу вечером? Наверное, кто-то со службы. Или Аврам хочет забрать пиджак. Скорее всего Аврам.

Стиснув зубы, она приготовилась услышать его голос и нажала кнопку.

— Привет, Диана, — заполнил комнату густой баритон. Она застыла. Потом прослушала запись еще раз. И еще. И наконец в полном изнеможении растянулась на диване, не в силах поверить в свое счастье.

Все-таки есть Бог на небесах!

Несмотря на вражду между Флер и Розмари, «Клуб по средам» не прекращал существования.

— Я отказываюсь наотрез, — чопорно поджимая губы, заявила недавно Розмари, — делить стол с этой особой. Мне хватает и того, что приходится делить с ней одну планету! Честно говоря, я поражаюсь, как кто-то может продолжать дружить с ней и в то же время считаться моей подругой.

Однако и Берни, и Диана твердо занимали нейтральную позицию, стараясь сохранить отношения с обеими женщинами.

За неделю до свадьбы Берни пригласила Флер и Диану на обед.

— Я собираюсь приготовить все сама, — предупредила она. — Правда, мне все же необходимо немножко поупражняться перед ответственным моментом. Кстати, мы будем только втроем, у Роджера дела.

— Алекс все равно сегодня в командировке, — сказала Флер, охотно принимая приглашение.

Берни подумала про себя, что неплохо бы ему подольше не возвращаться, его присутствие на свадьбе могло все испортить — это все равно что размахивать красной тряпкой перед Розмари. Естественно, приличия потребовали послать приглашение на «мистера и миссис Алекс Маршалл», а у него хватило бы ума заявиться с Флер вместо Розмари, и тогда… Страшно представить, какие полетят пух и перья — если не сам свадебный пирог. Берни недоумевала, до чего же люди бывают упрямы. Сколько сил и изворотливости пришлось положить, чтобы уговорить прийти Розмари.

— Ты обязана прийти, — настаивала Берни. — Ты же подружка невесты.

— Но мне не придется с ней общаться?

— Совершенно исключено.

— Или сидеть рядом во время приема?

— Клянусь, вы будете находиться в противоположных углах. Тебе придется приблизиться к Флер на десять футов только во время церемонии, когда мы пойдем вокруг алтаря, и то между вами встанет Диана. А теперь поклянись, что не станешь закатывать сцен, в конце концов это праздник по случаю моей свадьбы.

— Я иду на это только ради тебя, — вздохнула Розмари.

Нынче вечером Берни намеревалась вытянуть сходные обещания из Флер. Не то чтобы Флер так уж рвалась в бой, но стоит ей вспомнить о погроме, учиненном в ее квартире…

Берни как раз вынимала из духовки цыпленка, когда появилась Флер — в облаке аромата «Безымянных» духов и облаченная в роскошную норковую шубу.

Она протянула хозяйке бутылку шампанского, а потом закружилась на месте, как манекенщица:

— Как вам нравится? Моя первая и единственная норковая шуба! Алекс подарил.

— Потрясно! — Берни пощупала отлично выделанный мех и осторожно произнесла: — Душа моя, сделай одолжение, не надевай ее в воскресенье на свадьбу.

— Почему же? — Флер повесила шубу в шкаф, старательно расправив складки. — Полагаешь, эта сумасшедшая искромсает шубу бритвой? О'кей, я оставлю ее дома. Не бойся, Берни, я вообще намерена вести себя тихо, как мышь. Тем более что Алекс еще не вернется из Калифорнии. Кстати, прими его поздравления и извинения, он совершенно замотался там на совещаниях. Бедняжка! Так гробить себя на службе!

— Ты поешь совсем как Розмари, — рассмеялась Берни. — Та тоже вечно жаловалась, что ее Алекс — трудоголик.