Келли был совершенным образцом уходящей эпохи.

Сёрфером-джентльменом всех времен.

В детстве Бун частенько сиживал у КК на коленях — тот дружил с его родителями-сёрферами, хорошо известными в Сан-Диего и на Кауаи, [10]родине КК. Так что Келли — или дядя Кей для Буна — время от времени приходил к ним в гости и травил разнообразные байки, которые Бун слушал, притихнув и развесив уши.

Истории из уст самого Келли Кухайо? Это нечто. Чего только стоит его биография. Келли родился в Гонолулу и уже к тринадцати годам был чемпионом Гавайев по сёрфингу. В тринадцать-то лет! Обычно грэмми в этом возрасте становятся чемпионами только в рукоблу… в общем, не в сёрфинге.

И при этом Келли нельзя было назвать каким-нибудь перекачанным тупым спортсменом. Этот худощавый юноша легко стал стипендиатом школы Пунаху [11]и окончил ее с отличием. После школы Келли уехал на Северное побережье, знаменитое своенравными туннельными волнами. Именно он изобрел доску, способную выдержать эти сложные условия, за что и заслужил прозвище «Мистер Труба».

Потом КК это надоело, и он отправился путешествовать.

Келли первым из сёрферов опробовал на себе волны Индонезии, первым обнаружил отличный левосторонний пойнт-брейк, [12]ныне известный под названием Джи-ленд. [13]По совести, конечно, он должен бы называться Кей-ленд, но Келли был чересчур скромен, чтобы давать свое имя новому брейку. Зато теперь все новички, совершающие паломничество в Индонезию, идут по следам КК, возможно сами о том не подозревая.

Когда Лэйрд, Калама и остальные члены сёрферской команды «Нищебродов» приступили к созданию техники тау-сёрфинга, [14]первым делом они пришли за советом к Келли. Тот с радостью помог усовершенствовать конструкции их стандартных досок, но сам на покорение огромных волн не решился. В то время ему было за сорок, и он прекрасно понимал, что такие гиганты ему уже не по плечу. КК был слишком хорош, чтобы отчаянно цепляться за уходящую молодость. Ему уже не надо было ничего и никому доказывать.

Переезд самогоКелли Кухайо в Калифорнию стал настоящим событием. Одна из фирм по производству одежды для сёрфинга попросила его приехать в штат, прорекламировать их новую марку. А по завершении контракта Келли уже сам решил остаться. Он снимался в небольших фильмах, выступал с лекциями — в общем, был самим собой. Ему нравилась Южная Калифорния, нравился дух Сан-Диего, нравилась местная публика.

А сёрферы не могли поверить своему счастью. Представляете, каково это: приходишь ты на пляж, а там в воде сам КК покоряет волны — легко, изящно, непринужденно. А потом он — раз! — и приглашает тебя присоединиться: «Друг, давай кататься вместе!» — говорит тебе Келли Кухайо. «Водичка отличная, да и места в океане всем хватит», — сообщает он и делится с тобой маленькими профессиональными хитростями и секретами. (Именно Келли изменил стойку Санни на доске на целых семь с половиной сантиметров, что кардинально повлияло на уровень ее мастерства.) КК всегда продвигал идеи содружества, мира во всем мире и расслабленного отношения к жизни.

КК исповедовал буддизм еще со времен тусовок с японскими ребятами в Гонолулу. Он медитировал два раза в день в позе лотоса и был серьезным, «настоящим» буддистом. Но он этим никогда не хвалился. Собственно, Келли никогда ничем не хвалился — люди просто смотрели на него и учились. Санни стала буддисткой именно из-за КК, хотя тот наверняка об этом даже не догадывался. Просто ее восхищали его энергия и самообладание, и она хотела себе такие же.

Чем же еще прославился КК?

Ну, например, он обучал сёрфингу детишек из местной школы.

Обдумайте это хорошенько. Предположим, вы — ученик старших классов, играете в бейсбол. И вот в один прекрасный день в школу приезжает Хэнк Аарон и заявляет, что будет вашим тренером. Или, например, вы на досуге любите покидать мячик в корзину — так, ничего серьезного. И вдруг является Майкл Джордан и предлагает потренироваться с ним по вечерам и выходным, чтобы отточить бросок. Можете себе такое представить?!

Келли Кухайо, он же Мистер Труба, он же Дзен-мастер, приходил в школу и рассказывал, как следует стоять на доске, как преподносить себя, как вести себя и как относиться к окружающим. Келли Кухайо, он же Мистер Труба, он же Дзен-мастер, велел им держаться подальше от наркотиков и молодежных банд, велел им делать уроки. Дети, которым повезло учиться у него, всегда знали: колоться и встревать в драки — отстой, а тусоваться с КК, поедать бутеры с ореховым маслом и джемом и бренчать на укулеле — вот это круто.

Ради КК даже бандиты из самоанских группировок выходили по субботам к океану с мусорными мешками и с веселыми шутками и прибаутками вычищали пляж. Уже убеленный сединами, КК покачивался на волнах на бодиборде, [15]окруженный черными мальчишками из Голден-Хилл, и рассказывал, на чем можно сэкономить, чтобы купить себе нормальную доску. Как раз в это же время в районе наметился спад преступности, в основном, конечно, за счет демографических проблем, но местная полиция искренне считала, что в этом есть и заслуга Келли Кухайо.

Посещал КК и местные благотворительные акции, участвовал в марафонах, а для школьных аукционов у него всегда находились какие-нибудь памятные мелочи. Он никогда не говорил «нет», если была хоть малейшая возможность сказать «да».

Он стал постоянным участником часа джентльменов. Он травил байки вместе с остальными ветеранами, но чаще всего его можно было увидеть в воде, где он все так же элегантно, но уже чуть менее ловко, чем в юности, покорял волны. Время от времени Бун натыкался на него в «Вечерней рюмке», «Бургерах от Джеффа», на пляже или на какой-нибудь сёрферской тусовке. При встрече КК всегда интересовался, как поживают родители Буна. Иногда они вместе катались на досках.

Бун уважал Келли Кухайо, восхищался им и брал с него пример.

И в этих чувствах он не был одинок — весь Сан-Диего обожал КК.

Он был героем.

Может, даже святым.

А потом его убил Кори Блезингейм.

Это произошло на улице, прямо перед «Вечерней рюмкой».

Что было и вовсе ужасно, ведь «Рюмка» — культовое для сёрферов Сан-Диего место. На стенах тут везде поблекшие фотографии знаменитых сёрферов, а с потолка свисают доски, не без помощи которых прославились их запечатленные на снимках хозяева.

Но дело даже не в каких-то вещах. «Вечерняя рюмка» всегда была оплотом братства — ну, и в последнее время сестринства тоже — сёрферов. Тут блюли истинные сёрферские ценности: миролюбие, дружбу, терпимость, индивидуальность — все то, что объединяло людей помимо пристрастия к сёрфингу. В общем, тут ценили все то, чему учил Келли Кухайо.

В Пасифик-Бич такие люди собирались именно в «Вечерней рюмке». Здесь они ели, пили, шутили и болтали. Иногда заглядывали уставшие туристы. Бывало, заявлялись и болваны с востока от Пятого шоссе в поисках приключений — на этот случай в «Рюмке» дежурили неофициальные вышибалы — Бун, Дэйв или Прибой. Но сёрферы всегда вели себя тихо и мирно. Конечно, время от времени кто-нибудь напивался так, что его приходилось выводить под белы рученьки, или кого-нибудь начинало тошнить прямо на пол (особенно часто такое случалось по вторникам, в день коктейля «Май-тай»), а как-то один паренек принял стол за доску, попытался посёрфить и очутился в отделении скорой помощи. Но в общем и целом никакого насилияв «Рюмке» отродясь не бывало.

Но все когда-нибудь случается в первый раз.

Как бы это ни было ужасно и отвратительно, но следовало признать: в мирное доселе сообщество сёрферов начало проникать насилие. Процесс пошел еще в середине восьмидесятых, когда блаженно-укуренные хиппи уступили место более жесткой, радикальной культуре. Медленно, но верно на смену травке пришел кокаин, на смену кокаину — крэк, на смену крэку — спиды, на смену спидам — метамфетамины. А мет порождает чудовищную агрессию.