Когда им хотелось сбежать, они уезжали на юг, в Ки-Уэст, находили место у воды, пили «Маргариту» и слушали Боба Марли. Проклятье, иногда даже Джимми Баффетта, героя всех белых любителей марихуаны. Баффетт умел расслабляться. Как и «Маргарита», музыка давала Гейбу ощущение праздника.

Дома Майя наслаждалась теми днями, когда им не нужно было работать. У нее всегда были планы — сделать цветочный бордюр в спальне для гостей, перекрасить ванную комнату или переставить мебель в гостиной, чтобы найти идеальное место для картины, которую она купила. И хотя Гейб всегда ворчал, ему это нравилось — они включали радио и пели вместе, снова и снова переделывая свой дом.

Дом, который он постоянно покидал, где боялся, что ему станет слишком комфортно и жилище превратится в западню.

В течение тридцати секунд Гейб погрузился в воспоминания и сожаления о прошлом.

— Капитан! — крикнул Кевонн. — Черт побери, что будем делать?

На лбу у него выступил пот, моряк отчаянно жестикулировал, показывая в сторону рифа, окруженного затонувшими кораблями, далекую «Антуанетту», их катер, а также на Боуна, Панга и Тори. Он продолжал что-то кричать, но Гейб обнаружил, что не в силах сосредоточиться.

«Шок, — подумал он. — Это шок».

Ему вдруг пришло в голову, что они в раю — на безупречно голубом небе солнце начало клониться к горизонту, длинные тени пальм легли на песок. Иными словами, присутствовали все необходимые элементы. Будь у него «Маргарита», Майя и Боб Марли, он бы чувствовал себя на небесах.

Негромкий звук — смешок или ворчание — вырвался из его горла, и он покачал головой, не в силах поверить, что это происходит с ним.

— Габриэль-будь-ты-проклят-Рио! — завопила Тори.

Она толкнула его двумя руками с такой силой, что он отступил на пару шагов. Гейб прищурился и бросил на Тори свирепый взгляд. Она стояла перед ним и каким-то непостижимым образом умудрялась выглядеть более разгневанной, чем напуганной. Ее собранные в хвост волосы, бронзовая кожа и обтягивающая футболка создавали дополнительную иллюзию отпуска в тропиках. Впрочем, Гейб уже вернулся из блаженных грез на землю.

Боун опустился на песок в двадцати футах от воды, прижал колени к груди и обхватил их руками.

— Какого дьявола, — снова и снова едва слышно бормотал он.

Панг расхаживал вдоль берега, и его взгляд в поисках возможной опасности метался между тем местом, где несколько мгновений назад затонула шлюпка, и полосой прибоя.

Кевонн продолжал кричать на Гейба:

— Капитан! Давай, друг, скажи нам, что делать?

Гейб посмотрел Тори в глаза:

— Извини. Я задумался. Все в порядке.

Тори сухо рассмеялась.

— В самом деле? Зато со мной не все в порядке, я напугана до смерти. Мы должны убраться с острова и вернуться на «Антуанетту», и я уверена, Гейб, что это необходимо сделать прямо сейчас, до заката.

Ее слова вывели Боуна из прострации. Когда он повернулся к ним, Тори заметила, что он как-то вдруг постарел.

— Вы спятили? Я туда не поплыву, Тори. Там под водой что-то есть. Посмотрите на кости! Вот что прикончило тех людей, чьи корабли затонули. Все видели симпатичный крошечный островок в Карибском море и выходили на берег, чтобы немного порыбачить, поплавать или просто отдохнуть. Но дело в том, что отсюда нельзя уйти. Неужели вы не понимаете, что они совершали одну и ту же ошибку? Все пытались уплыть! Здесь мы в безопасности. Тут хорошо.

Кевонн набросился на него:

— И что ты будешь есть, придурок? Или пить? Я не вижу поблизости ни одного фонтана, а ты?

Гейб положил руку ему на плечо:

— Достаточно. — Он посмотрел на Тори. — Что ты имела в виду, когда сказала «до заката»? Откуда такая странная мысль?

— Только так можно объяснить то, что случилось с «Марипосой». Мы точно знаем, что те, кто прячется в воде, могут выходить на берег — в противном случае мы бы нашли на острове кого-нибудь из команды «Марипосы», кто-то обязательно должен был спастись. Почему они не атакуют нас сейчас? Что-то заставляет их оставаться в воде, скорее всего солнце. Они позволили нам добраться сюда и теперь хотят задержать здесь до заката.

Гейб повернулся к Боуну и Пангу:

— Она права. Извини, Боун, но то, что говорит Тори, звучит разумно. Я не знаю, что произошло с нашими парнями, но существа, которые находятся под водой, не будут сидеть там вечно.

— Почему ты так уверен? — яростно возразил Боун, которому очень хотелось оказаться правым.

— Посмотри вокруг. Ты видишь кого-нибудь? Думаешь, ты единственный посчитал остров безопасным местом? Тори предположила, что существо, которое напало на наш катер, не любит солнце, и, если оно проводит большую часть времени под водой, это может оказаться правдой. Из чего следует, что в самом лучшем случае у нас есть время до темноты, чтобы вернуться на «Антуанетту».

— Капитан, — начала Тори, встав слишком близко к нему. — Я уверена, что остальные корабли затоплены. Люди не стали бы пробивать дыры в их днищах. Значит, это делает кто-то еще.

Панг принялся расхаживать вдоль кромки воды.

— Здесь так красиво.

— Нет-нет, — взмахнул рукой Кевонн. — С «Антуанеттой» они так легко не справятся. Это вам не игрушка богача или паршивая рыбацкая шхуна. С ней все будет в порядке. Главное — выбраться отсюда.

Гейб кивнул:

— Правильно. Нам нужно собраться с мыслями и понять, как быть.

Они замолчали. Тори опустила глаза, вдруг почувствовав тяжесть ответственности. Гейб взглянул на кладбище кораблей и теперь увидел их иначе. Натянутые сети, канаты и то, что некоторые суда столкнулись друг с другом, говорили о том, что идея о тайном лагере пиратов далека от реальности. Гейб видел не просто суда, пострадавшие от ураганов и кораблекрушений. Тросы между кораблями указывали на попытки людей спастись. Он попробовал убедить себя, что некоторые из них увенчались успехом, но логика твердила, что это не так. Если бы кому-то удалось выбраться отсюда, то кладбища кораблей больше не существовало бы.

Здесь скопились корабли лет за тридцать. Их капитаны подошли к острову, или их заманили в ловушку. Не исключено, что они успели послать сигнал бедствия, но спасатели не нашли остров или их постигла такая же горькая участь. Может быть, он ошибается и кому-то удалось уцелеть, но по каким-то причинам они не стали рассказывать, что с ними произошло. Ведь «Марипоса» сумела отойти от острова. Конечно, на борту остался только один человек, который получил такие серьезные ранения, что вскоре умер. Капитан рыбачьей шхуны подумал, что они в ловушке и на острове им будет легче защитить себя и груз. Как и Боун, он посчитал, что существо или существа, напавшие на его корабль, не смогут атаковать их на суше. Возможно, он полагал, что на берегу прикончит всех врагов, после чего путь в море будет открыт.

Он был глупцом. И тут Гейб задал себе пугающий вопрос: как именно «Марипоса» смогла спастись? Концы не сходились с концами. Разве что подводные чудовища сознательно позволили умирающему моряку увести «Марипосу» в открытое море. Из чего следовало два страшных вывода: во-первых, «Марипоса» стала наживкой, которая должна привлечь к острову новые корабли; во-вторых, существа, убившие команду, достаточно разумны, чтобы заманивать новые жертвы.

«Такими мыслями лучше не делиться», — сказал себе капитан, посмотрев в глаза своих спутников и увидев в них страх.

— Кевонн и Боун, вытаскивайте ящики на берег. Нам необходимо подобрать патроны и зарядить все оружие, чтобы не терять время на смену магазинов. Когда закончатся патроны в одном автомате, мы просто отбросим его в сторону и возьмем другой.

— «Вискайя»… — начала Тори.

— Плевать на «Вискайю», — перебил ее Гейб.

— Значит, мы попытаемся прорваться? Такое ты принял решение? — спросил Боун.

Казалось, он готов расплакаться.

— У тебя есть другие предложения? — спросил Кевонн.

— Я не поплыву с вами, — сказал Боун.

Панг рассмеялся жутким смехом человека, теряющего власть над собой.