— Ладно.

Энджи кивнула и двинулась к Суаресу, на ходу делая маленькие глотки кофе из своей чашки.

Суарес сидел на одном из двух стульев перед штурвалом и приборной доской. Энджи понятия не имела, как управлять кораблем, но не сомневалась, что в случае необходимости сумеет разобраться. Штурвал почти ничем не отличался от обычного руля — металлическое колесо, торчащее из черной коробки. Но только безумец мог думать, что такого простого устройства достаточно, чтобы подчинить себе целый корабль. Конечно, все гораздо сложнее. Впрочем, после того как в компьютерную систему навигации «Антуанетты» встроили программу, позволяющую избегать столкновений, при наличии радара и людей, подобных Энджи, которые следят за порядком в машинном отделении, даже обезьяна могла бы справиться с управлением.

Энджи оперлась на спинку свободного стула и через ветровое стекло посмотрела на море. До наступления вечера оставалось еще много времени, но вода уже начала темнеть, потому что солнечный свет падал на нее под другим углом. Дуайр встал рядом и, держа чашку с кофе в одной руке, другой обнял Энджи.

— Я с тобой, мой ангел. Надеюсь, они поторопятся.

Но Энджи не слушала его. Она даже перестала дышать. Из радиоприемника доносилось тихое шипение помех, по монитору носились зелено-желтые полосы. А сверху, на самом виду, лежал страховочный канат Джоша, его личный маячок. Он остался в резиновом футляре, и Энджи подозревала, что никто не пытался его выключить, опасаясь, что Джош сказал правду и радиомаяк подаст сигнал бедствия, если его тронут. Черно-желтый пластик делал его похожим на современную рацию или громоздкий сотовый телефон.

Дуайр сжал пальцы ее свободной руки, пытаясь успокоить.

Энджи приподнялась на цыпочки, поцеловала его в веснушчатый нос, улыбнулась и снова начала дышать.

Несмотря на усталость, она не хотела уходить из рубки. Она понимала, что ей нужно выиграть время, чтобы выбрать подходящий момент и завладеть маячком. А если такая возможность не возникнет, придется придумать повод.

Дверь с грохотом распахнулась, и на пороге появился Таппер.

— Приятель, какого дьявола ты здесь? Мне казалось, ты сейчас исполняешь обязанности вахтенного механика, — сказала Энджи.

Таппер не повернул головы в ее сторону. Он казался испуганным и явно что-то скрывал. Ворот и подмышки его футболки пропитались потом. На секунду Энджи подумала, что он увидел приближающихся федералов, но этого просто не могло быть. Суарес обязательно заметил бы их на радаре.

— Мистер Дуайр, вы можете спуститься со мной в машинное отделение? — спросил Таппер.

Дуайр и Суарес переглянулись.

— Ты явился сюда, только чтобы задать этот вопрос? — спросил кубинец. — Мог бы не бросать свой пост и связаться с нами снизу, не пришлось бы подниматься на палубу.

Может, Суарес и рассчитывал получить какие-то объяснения или извинения, но он их не дождался.

— Нужно, чтобы вы кое-что послушали, — попросил Таппер.

На лице Дуайра появилось встревоженное выражение.

— Что-то с двигателями?

— Нет. Ничего такого. Просто… сделайте мне одолжение.

И вновь второй и третий помощники переглянулись. Наконец Суарес пожал плечами.

— Сходи. Мигель скоро будет здесь.

Дуайр допил остатки охлажденного кофе и бросил стаканчик в корзину для мусора. Потом он улыбнулся Энджи, словно хотел сказать: «Проклятье, Таппер переходит все границы», и кивнул механику.

— Ладно, Тап.

Они вышли из рулевой рубки, оставив Суареса и Энджи наедине. Она понимала, что ей придется уйти. Теперь, когда Дуайр спустился вниз, у нее не осталось причин тут находиться, но лучшего шанса добраться до маячка могло не представиться. Энджи требовалось отвлечь Суареса на пару секунд, и она сразу нашла несколько способов. Впрочем, все они предполагали соблазнение или секс, а она слишком уважала себя, чтобы опуститься до этого.

«Нужно другое решение», — подумала Энджи.

Но ничего разумного ей в голову не приходило.

Джош сорвал сетку со стола для настольного тенниса и лег на него. Обе двери были закрыты, и внутри стало слишком жарко. Зато на столе он даже чувствовал легкий ветерок, дующий в распахнутые иллюминаторы. Джош выключил свет, достал из автомата холодную бутылку с минеральной водой, прижал ее к горящему лицу и постарался дышать ровно, чтобы немного успокоиться и не сойти с ума от медленно текущего времени.

Не получалось.

Казалось, мысль о тюрьме напугала Энджи, но Джош не доверял женщинам. Он не знал, хватит ли у нее мужества предать капитана, остальных членов команды и парня, с которым она спит? Если быть до конца честным с самим собой, в последнее время он вообще мало в чем был уверен. Несмотря на внутренние запреты, он позволил себе начать роман с Тори, прекрасно понимая, что будет вынужден обмануть ее. Конечно, он сделает все, чтобы, не нарушая закон, помочь ей, но Джош не сомневался, что Тори презирает его, и осознание этого было мучительным. Он не привык испытывать стыд.

Сейчас оставалось лишь надеяться, что Энджи больше хочет спастись, чем тревожится о Дуайре. Единственное, что от нее требовалось, это включить радиомаяк. Не вызволить Джоша из заточения и не принести ему передатчик. Если Энджи сумеет найти его и подать сигнал, ФБР, береговая охрана и иммиграционно-таможенная полиция окажутся здесь менее чем через два часа.

Впрочем, это большое «если». Если ее поймают или братья Рио заподозрят, что она пытается помочь ему, Энджи может оказаться рядом с ним.

— Проклятье!

Джош перекатился на бок, свесил ноги с края стола для пинг-понга и неохотно поставил бутылку с минеральной водой. Она нагрелась, но стоило ему убрать ее, как лицо снова начало пульсировать от боли. Пару часов назад оно так распухло, что ему казалось, будто кожа сейчас лопнет, но все-таки боль потихоньку отступала.

Он открыл бутылку, выпил половину залпом и поставил остатки на стол. После этого, стараясь не шуметь, подошел к иллюминатору и прижал лицо к опущенным жалюзи, пытаясь понять, кто его охраняет.

Сначала он подумал, что там никого нет, но затем услышал негромкий вздох. Джош слегка переместился, и теперь в поле зрения попадал проход к двери. Энтон Пински лежал, вытянувшись на полу, рядом с головой стояла большая пластиковая бутылка с водой. Его глаза скрывали солнечные очки, он давно не брился. Пински был невысоким, пять футов и шесть дюймов, а во взгляде постоянно читалось желание оказаться где-нибудь в другом месте.

Джош знал, что сумеет без проблем пройти мимо него. Он планировал подождать до темноты, прежде чем решиться на какой-нибудь рискованный шаг. Но если в течение следующих двух часов Энджи не принесет хороших новостей, придется включить в список возможных поступков нечто совсем безрассудное.

Специальный агент Рейчел Восс стояла на палубе яхты, конфискованной у наркобарона, и пыталась убедить себя, что Джош Харт жив. Кое-кто из агентов утверждал, будто бы у них есть шестое чувство, благодаря которому они узнают, когда что-то происходит с их напарником, женой или ребенком. Восс было бы легче, верь она в подобные вещи, впрочем, она всегда считала людей, рассуждающих о духовной связи, психических контактах и прочих глупостях, настоящими болванами.

Если исходить из того, что ей было известно, то Джош вполне мог кормить в море рыб. Она не хотела верить в это, но ей приходилось учитывать такую возможность. Она стояла под безжалостным солнцем, щурясь от ослепительного сияния воды, и пот стекал по ее спине и груди — Восс наказывала себя за то, что отказывалась принять реальность.

Существовала только одна причина, по которой Джош не привел в действие радиомаяк, — ведь прошло много часов после того, как он сообщил, что «Антуанетта» отправилась на встречу с продавцом оружия, — его раскрыли. Значит, он либо мертв, либо не имеет возможности включить передатчик. Конечно, братья Рио могли найти спутниковый телефон и радиомаяк и выбросить их вместо Джоша за борт, но Восс понимала, что принимает желаемое за действительное.