– Говорят, кто-то жаждет составить мне компанию в столь поздний час? – Она уселась на диван. – Что тебе нужно, Энтони?

– Ты специально нас свела? Она саркастически улыбнулась:

– Я не занимаюсь сводничеством. Я просто знаю, созданы люди друг для друга или нет.

От ее уклончивого ответа он рассвирепел еще больше и заорал:

– Это твоих рук дело?

В кабинет вбежал перепуганный лакей:

– Вам нужна помощь, мэм?

– Все хорошо, Уиллз. Я отлично справлюсь с лордом Сомертоном. Выйди и плотно закрой за собой дверь.

– Да, мэм, – кивнул лакей.

– Энтони, если ты влюбился, значит, сам создал ситуацию, которая не могла завершиться ничем иным. Кроме того, насколько я помню, ты утверждал, что у меня нет никаких особых способностей и все это чепуха.

Энтони сжал кулаки. Нечего припоминать ему слова, которые он произнес в порыве раздражения, когда она приставала к нему, подбирая пару для леди Элизабет.

Иногда он готов был возненавидеть Софи. И даже обвинить в том, что из-за нее расстались его отец и мать. Хотя, разумеется, в этом виноваты только они сами и никто другой.

Он посмотрел в ее печальные серые глаза:

– Мы с ней никогда не будем вместе. И оба понимаем это. У нас разное происхождение.

– Это не препятствие, если ты любишь ее по-настоящему. – Софи смахнула со щеки слезу. – Посмотри на Элизабет.

Он покачал головой:

– Нет. Старый герцог формально признавал Элизабет своей дочерью. Во всяком случае, ни разу публично не отрекся от своего отцовства. Раз так, в глазах общества она оставалась дочерью герцога. У нас с Викторией совершенно другая ситуация. И ты не можешь этого не понимать.

– Ты нужен ей, Энтони. – Софи помолчала. – И она нужна тебе.

– Есть еще Дженна. Я не стану разрушать ее будущее. Она имеет право на достойное замужество. Хватит того, что она выросла без матери. – Он встал, с твердым намерением немедленно уйти, но последние слова Софи прочно засели у него в голове. – Я не принесу Виктории ничего, кроме страданий.

– Уже приносишь. Энтони, она нужна тебе.

– Нет, я не могу. – Он ударил кулаком по дверному косяку.

– Возможно, она тебя спасет, – прошептала Софи. Энтони резко повернулся и пристально посмотрел на нее:

– Спасет? От чего?

– От тебя самого.

В шесть часов Виктория, наконец, добралась до дома. Дети так радуются ее возвращению, что, конечно, вечером ни на минуту не оставят ее одну. Особенно Бронуин. Виктория обещала почитать ей перед сном, когда все остальные малыши уже улягутся в постели.

Однако сначала необходимо разобраться с тем, что случилось в ее отсутствие. Двоих самых младших детей – Кристофера и Кэтрин – забрала из приюта некая дама, назвавшаяся их тетушкой.

– Мэгги, ты уверена, что эта женщина действительно их родственница?

– Да. Кроме того, она сказала, что будет счастлива, встретиться с вами, когда вы вернетесь. Она услышала о пожаре только через две недели, а потом целый месяц пыталась разыскать детей. Кристофер сразу узнал ее.

– Хорошо. Утром я пошлю ей письмо с просьбой о встрече.

Раздался стук. Виктория осторожно выглянула в окошко, увидела Софи и со вздохом открыла дверь:

– Зачем ты здесь?

– Думаю, ты знаешь.

– Входи. Ты тоже хочешь забрать кого-нибудь из моих детей?

Софи нахмурилась:

– О чем ты говоришь?

Пока Мэгги готовила чай, Виктория рассказала Софи о Кристофере и Кэтрин, а потом спросила:

– Итак, что заставило тебя выйти из дома и приехать сюда в такой холодный зимний вечер?

– Ты выглядишь не лучшим образом. Я заметила это, когда мы были у Дженнет, но решила повременить с расспросами. Что случилось?

– Очевидно, лгать не имеет смысла?

– Никакого.

– Я уезжала с лордом Сомертоном. – Виктория помолчала. – Это не то, что ты думаешь. Он попросил меня помочь ему выполнить задание. Я просто должна была изображать его любовницу.

– Но все это переросло в нечто большее, не так ли? – с нажимом спросила Софи.

– Да. – Виктория опустила глаза. – По правде говоря, мне неловко обсуждать с тобой подобные вещи.

– Чепуха, – отмахнулась Софи. – Я все это уже слышала от Эвис, Дженнет и Элизабет.

– Да, конечно. Однако их мужчины, кажется, не были твоими братьями?

Эффект превзошел все ожидания. За семь лет знакомства Виктории еще не приходилось видеть, чтобы Софи потеряла дар речи. Она уставилась в огонь камина, позабыв закрыть рот. Потом с трудом выговорила:

– Это он тебе сказал?

– Нет. Я сама догадалась, когда услышала историю его родителей.

Софи моргнула и посмотрела на Викторию так же пристально, как делал Сомертон. Разумеется, ведь они брат и сестра.

– Он рассказал тебе о своих родителях? О матери?

– Не все, но вполне достаточно. Чему ты удивляешься?

Вопросы Софи озадачили Викторию. Подруги всегда подчеркивали, что их мужья предельно откровенны с ними. В конце концов, любовники в определенном смысле не так уж сильно отличаются от мужей.

– Он никогда ничего не рассказывал о своей матери. Никому. Даже своей родной сестре. Я знаю благодаря моему дару.

Виктория прекрасно понимала, почему он ничего не говорил Дженне.

– Он не хочет причинять ей боль. И думает, что для нее лучше верить в то, что их мать умерла.

– Уму непостижимо, – пробормотала Софи. – Что приводит тебя в такое изумление?

– Мой брат никому не доверяет. Почти все, что мне о нем известно, я узнала, пользуясь своими способностями. Он не рассказывает ничего никому никогда. – Софи покачала головой.

Виктория пожала плечами. Да, его трудно заставить говорить. Но можно.

– А как вы ладили друг с другом? Ведь он страшно вспыльчив.

– Я столкнулась с этим только однажды, – отозвалась Виктория, вспомнив тот день, когда он разозлился и чуть не взял ее силой. – В основном он вел себя как джентльмен и обращался со мной безупречно.

– Сомертон – джентльмен? Это несовместимые понятия.

– Я нахожу его очень приятным, – сообщила Виктория таким тоном, словно говорила о погоде, а не о любимом мужчине.

– Виктория, ты его любишь? – мягко спросила Софи.

– Да, – ответила она, и ее глаза наполнились слезами. Но это ничего не значит и ни к чему не приведет.

– Я должна идти, – сказала Софи с таинственной улыбкой. – Мне нужно кое-что сделать для одной клиентки.

– В такое позднее время?

– Да. Она ужасно требовательна.

Софи вышла из приюта, спустилась по лестнице и остановилась на нижней ступеньке.

Свершилось чудо. Сомертон доверился Виктории. Любить такого человека, как он, очень непросто. Однако раз Виктории удалось растопить его ледяное сердце, значит, впереди их ждет великая любовь. Софи в этом нисколько не сомневалась.

И все-таки до сих пор не могла прийти в себя от изумления. Чтобы Сомертон раскрыл душу женщине, с которой знаком всего несколько дней? Невероятно! Они просто созданы друг для друга. И должны быть вместе.

Софи решительно сжала рукой перила. Она найдет способ решить эту проблему.

Энтони от души надеялся, что мать еще не проснулась. Ему вовсе не хотелось, чтобы она увидела его здесь. Дверь со скрипом отворилась. На пороге стояла Виктория, одетая в будничное шерстяное платье мышиного цвета.

Она выглядела как женщина, чьим единственным предназначением является забота о сиротах, а никак не рискованные путешествия в сопровождении любовника.

– Почему ты сама открываешь дверь? У тебя нет лакея? Виктория удивленно округлила глаза:

– Ну, разумеется, есть. Двадцать лакеев, десяток горничных и, конечно, дворецкий.

Энтони несколько смутился от такой язвительной отповеди:

– Извини.

– Входи, пока кто-нибудь тебя не увидел. – Она открыла дверь пошире и посторонилась.

Энтони перешагнул через порог и тотчас очутился в атмосфере домашнего уюта. Деревянные полы, тепло, воздух напоен ароматом свежеиспеченного хлеба, с верхнего этажа доносятся ребячьи голоса…