Боже правый, он сошел с ума!

Он не должен чувствовать влечение к Дженнет. Это безумие. В ней должно быть что-то, что ему не нравилось бы.

Ее увлечение покупками, решил Мэтью. Эта женщина славилась своим стилем и знанием моды, и это ему не нравилось. Весьма вероятно, ее брат может залезть в огромные долги, оплачивая ее одежду.

Правда, платье из фиолетового шелка, которое Дженнет надела на этот вечер, заслуживало похвалы. Его цвет великолепно подходил ей, а овальный вырез, отделанный полоской тонкого кружева, привлекал внимание к нежным очертаниям груди.

Мэтью даже не заметил, что старшая мисс Шелдон закончила свое музыкальное выступление, пока звук аплодисментов не возвестил ему об этом. После нее леди Шелдон представила двух своих средних дочерей, которые должны были спеть гостям несколько песен.

Мэтью заставил себя сосредоточиться на двух молодых девушках и тогда заметил, что они, вероятно, близнецы – он не смог бы их различить. У обеих были светло-каштановые волосы, блеклые светло-карие глаза и веснушки на переносицах. Осторожно взглянув на сидевшую рядом с ним девушку, Мэтью теперь понял, почему леди Шелдон настаивала, чтобы Амелия не делала ничего, чтобы привлечь к себе внимание, – Амелия была единственной красавицей в семье Шелдон.

В ней было именно то, что, как он сказал Дженнет, он ищет в женщине: она была изящной блондинкой, очень хорошенькой, из прекрасной семьи, и лорд Шелдон, не имея сыновей-наследников, во всеуслышание объявил, что даст в приданое каждой из дочерей небольшое состояние.

Так почему он не чувствует к ней никакого влечения? Мэтью заметил, что после нервозности в начале вечера она успокоилась, когда заиграла музыка, и даже несколько раз взглянула на него с застенчивой улыбкой.

Амелия Шелдон вполне подойдет. Он должен ухаживать за ней и приложить все силы, чтобы она захотела выйти за него замуж, ведь в его распоряжении лишь несколько недель до того, как он либо женится, либо продаст свои имения.

Когда музыкальный вечер окончательно завершился скрипичным соло четвертой мисс Шелдон, Мэтью обратился к Амелии:

– Могу я предложить вам лимонад?

– Буду рада. – Уголки ее тонких розовых губ приподнялись вверх.

Прохладительные напитки находились в столовой, и Мэтью, возможно, представился шанс поговорить с девушкой.

– Прошу вас, пойдемте со мной.

– Благодарю, милорд. – Она встала с лебединой грацией и взяла его под руку.

Мэтью смотрел, как девушка с довольной улыбкой на лице обводит взглядом комнату, и, поняв, что именно она делает, потихоньку вздохнул.

– Вам нравится привлекать к себе внимание? – шепотом спросил он.

– Да, – так же тихо ответила она. – Надеюсь, вы не возражаете. Очень редко бывает, чтобы кто-нибудь замечал меня, когда мама постоянно толкает старших дочерей к любому появившемуся мужчине.

– Понимаю.

– Я знаю, что вам нужно, милорд. – Она с сочувствием посмотрела на него.

– Да?

– Вы хотите жениться на богатой женщине. В эти дни сплетники ни о чем больше не говорят. Но это буду не я, милорд, – приглушенным голосом продолжила она, глядя перед собой. – Мне нравится другой.

– Правда?

– Да.

Ему следовало расстроиться, но вместо этого Мэтью почувствовал огромное облегчение и улыбнулся. По какой-то непостижимой причине у него не было желания брать в жены Амелию Шелдон. Итак, пока они шли в столовую, она использовала его, чтобы привлекать к себе внимание, а Мэтью использовал ее, чтобы вернуть себе хотя бы немного уважения.

Дженнет засунула в сумочку всякие необходимые мелочи, положила деньги и вышла из спальни. Ей нужно было как-то справиться со своим раздражением, которое пожирало ее изнутри, и единственное, что могло успокоить ее, – это покупки.

Картина того, как Мэтью под руку с улыбающейся Амелией Шелдон вошел в столовую, всю ночь не позволяла Дженнет уснуть. Ей следовало ликовать, что они так довольны друг другом, просто счастливы вместе, и уж никак не испытывать недовольство и раздражение.

– Вы готовы, мисс? – спросила Молли, когда Дженнет вошла в гостиную.

– Да, – резко ответила Дженнет, надеясь, что горничная поймет ее нежелание вести сегодня разговор.

Сев в экипаж, Дженнет откинулась на спинку сиденья и ждала спокойствия, которое обычно снисходило на нее, когда она отправлялась в магазины. Теребя кончики пальцев на перчатках, она размышляла, как много понадобится времени, чтобы к ней пришло умиротворение.

Дженнет понимала, что ее раздражение безосновательно. В прошлый вечер Мэтью сделал именно то, чего она хотела от него. Однако отношение Амелии к Мэтью удивило ее. Дженнет представляла мисс Шелдон застенчивой и скромной, а не пленяющей всех своей загадочной улыбкой. К тому же девушка оказалась воплощением всего, что, по словам Мэтью, ему хотелось видеть в будущей жене.

В пытливом уме Дженнет возник любопытный вопрос: нанес ли уже Мэтью визит Амелии? Насколько Дженнет представляла себе, как раз сейчас он мог быть в доме Шелдонов, пить чай с печеньем и, ухаживая за Амелией, вести светский разговор.

Следовательно, Дженнет должна быть довольна собой, и радоваться, а не стараться оторвать пальцы у перчаток. Она не любит этого человека – и никогда не любила.

Но в нем что-то есть.

Что-то соблазнительное, что пробуждало в ней недопустимые греховные мысли о нем: безнравственные мысли о том, как он выглядит без рубашки, такой ли он мускулистый, как кажется, или использует в сюртуке подкладные плечи, как делают многие мужчины? Хотя в последнем Дженнет очень сомневалась.

Закрыв глаза, Дженнет представила себе его каштановые волосы и подумала о том, какими они будут на ощупь под пальцами. Мягкими и шелковистыми? Густыми и жесткими? А его губы… Обожгут ли они ее губы так же, как обожгли в то утро? Как могло воспоминание о том совсем мимолетном поцелуе оставаться с ней все эти годы?

К счастью, экипаж остановился на Бонд-стрит до того, как ее мысли двинулись дальше по этой опасной дорожке. Решив, что выбросит Мэтью из головы и сосредоточится на том, для чего приехала сюда в этот день, Дженнет с горничной и в неотступном сопровождении лакея направилась в мануфактурный магазин.

Когда они вошли в небольшую комнату, заваленную рулонами тканей, над входной дверью прозвонил колокольчик.

– Леди Дженнет, как приятно снова видеть вас, – провозгласила миссис Гринвуд.

– Добрый день, миссис Гринвуд. Вы получили ткань, которую я хотела? – У Дженнет в этот день было много дел и не было времени на вежливые разговоры.

– Конечно. Подождите здесь. – Миссис Гринвуд прошла в глубину магазина и вернулась, неся рулон бархата оливкового цвета.

– Великолепный, – сняв перчатки и погладив мягкую материю, сказала Дженнет.

– Из него получится замечательное платье для вас.

– Я беру весь.

– Весь рулон, миледи? – Миссис Гринвуд от удивления разинула рот.

– Да. – Для того, что задумала Дженнет, ей понадобится вся эта ткань.

Пока миссис Гринвуд заворачивала материю в бумагу, чтобы она не запачкалась, Дженнет бродила по комнате, рассматривая другие ткани. Миссис Гринвуд могла раздобыть любую ткань, которую хотела Дженнет, и Дженнет будет скучать по ее магазину. Миссис Гринвуд протянула сверток лакею, и он забросил рулон на плечо.

– Всего доброго, миссис Гринвуд, – попрощалась Дженнет, и они отправились в следующий магазин.

После посещения обувного магазина, а потом магазина, где торгуют перчатками, шляпами и чулками, Дженнет закончила свой поход. Лакей и Молли сгибались под тяжестью покупок, а она сама несла четыре коробки. Имея возможность смотреть только поверх покачивающихся коробок, Дженнет шла по улице к экипажу, и некоторые прохожие улыбались или смеялись, глядя, как группа продвигалась вперед.

Подходя к экипажу, Дженнет заметила стоявшего неподалеку мужчину, но когда она попыталась лучше разглядеть его, налетевший ветер сдвинул ее шляпу, так что она наполовину закрыла Дженнет глаза.