– Думаю, моей дочери будет чрезвычайно приятно познакомиться с таким славным джентльменом.
Дженнет едва не выронила чашку. Что за чертовщина происходит? Никто так не относился к нему, и даже Элизабет бросила подруге недоуменный взгляд.
– Хорошо, – с озадаченным видом произнесла Элизабет. – В четверг вечером у меня литературный салон, и граф будет присутствовать.
– Значит, и мы тоже, – отозвалась миссис Уитмор с выражением истинного удовлетворения на лице.
От внезапного холода, пробежавшего по рукам Дженнет, у нее появилась гусиная кожа, и возникло необъяснимое чувство, что это знакомство – очень плохая идея.
– Пойдем, Дженнет, – встав, сказала Элизабет.
– Всего хорошего, – попрощалась миссис Уитмор, не скрывая явно злорадной улыбки.
Во что она втянула Мэтью? Дженнет молча шла с Элизабет по коридору, но как только двери за ними закрылись, она взяла подругу за локоть.
– Что они замышляют?
– Не могу понять. – Элизабет нахмурилась. – Их реакция на знакомство была совсем не такой, какую я ожидала.
– Что-то здесь не так. – Дженнет спустилась по лестнице, села в экипаж и, когда Элизабет присоединилась к ней, вздохнула.
– Что?
– Не слышала ли ты в последнее время каких-нибудь сплетен о Сьюзен? – тихо спросила Дженнет. – Скандальных сплетен?
– Ничего такого.
– У меня очень странное ощущение, что они собираются поймать его в западню, – со все возрастающей тревогой заметила Дженнет.
– Зачем им это нужно? – натягивая белые перчатки, удивилась Элизабет. – Она богатая, красивая и…
– А что, если она носит ребенка?
– Дженнет, как ужасно ты думаешь о ней! – вздохнула на этот раз Элизабет.
– А если это правда?
Элизабет задумчиво похлопала пальцем по губе.
– Тогда нужно предупредить Блэкберна, чтобы он был начеку. Если ты права, Сьюзен постарается поставить его в компрометирующее положение, чтобы ускорить события.
– Я прослежу, чтобы этого не произошло. – Откинувшись на бархатные подушки, Дженнет скрестила руки на груди.
В семь часов вечера Мэтью вошел в величественный дом леди Шелдон на Джордж-стрит. Соглашаясь на план Дженнет, он сомневался, что она сможет доставать для него приглашения на какие-то мероприятия. А сейчас у него были приглашения на этот музыкальный вечер и на литературный салон в четверг у леди Элизабет. Мэтью знал, что леди Элизабет и Дженнет – близкие подруги, поэтому Дженнет, несомненно, заставила ее пригласить его.
Однако не имело значения, каким образом он получал приглашения, пока они продолжали появляться в его доме каждый день. Мэтью не терпелось начать новую жизнь, слишком долго уважение было для него недосягаемо. И вот оно здесь, просто нужно дотянуться до него, и это не такое уж невозможное дело.
Пересекая в сопровождении лакея холл, Мэтью улыбался, но как только вошел в музыкальный зал, улыбка у него пропала. Едва он переступил порог, раздался явно слышимый вздох, по меньшей мере, пяти женщин, а вслед за ним к их губам взлетели веера.
Его не встретил ни один дружеский взгляд, а каменное выражение на лице леди Шелдон без слов сказало ему, что она согласилась на его присутствие только ради Дженнет. Оглядев комнату, Мэтью понял, что Дженнет в этот вечер не пришла, оставив его на мели среди моря неприязни, и, пройдя, сел в заднем ряду, надеясь полностью утонуть в кресле.
Суета у двери заставила его взглянуть в ту сторону, как раз когда Дженнет, шелестя фиолетовым шелком, входила в комнату. Несколько женщин, сразу же окружив ее, что-то зашептали ей.
– Я действительно не понимаю, в чем тут проблема, – ответила она нарочито громко, чтобы ему было слышно.
После еще нескольких возмущенных протестов собравшихся возле нее леди Дженнет отделилась от группы и направилась прямо к Мэтью.
– Добрый вечер, лорд Блэкберн.
Проклятие, она решила поздороваться с ним на виду у всех.
– Добрый вечер, леди Дженнет.
– Я искренне надеюсь, что вам понравится сегодняшний музыкальный вечер. У дочерей леди Шелдон настоящий талант, как к пению, так и к игре на фортепьяно.
– Уверен, что получу огромное удовольствие. – Мэтью не мог сдержать довольную улыбку.
Дженнет кивнула и бросила дамам язвительный взгляд.
– Думаю, так и будет. – Дженнет осмотрела комнату, словно искала кого-то определенного, и, тихо вздохнув, сказала: – Но нужно, чтобы кто-то сидел рядом с вами, милорд. Нельзя оставаться в одиночестве.
– Вы могли бы оказать мне честь, – сказал он так, чтобы слышала только она.
Дженнет подняла черные брови и изогнула губы, словно сочла предложение чрезвычайно забавным.
– У меня есть подходящий человек.
Дженнет отошла, прежде чем Мэтью успел остановить ее. Он предпочел бы, чтобы это она, а не какая-нибудь дрожащая дочка хозяйки сидела в кресле рядом с ним. Тем не менее, он не мог не наблюдать, как она разговаривает с какой-то несчастной молоденькой девушкой, у которой при первых словах Дженнет внезапно побелело лицо.
– Мисс Амелия Шелдон, позвольте представить вам лорда Блэкберна, – сказала Дженнет, улыбаясь обоим.
Мэтью встал и склонился к дрожащей руке мисс Шелдон:
– Приятно познакомиться с вами, мисс Шелдон.
– Б-благодарю вас, милорд.
– Вы окажете мне честь, если составите компанию. – Мэтью с трудом удержался, чтобы не закатить глаза. Девушке не могло быть больше восемнадцати лет, и она явно боялась позволить ему даже прикоснуться к ее руке. Вероятно, он должен был установить Дженнет возрастной предел – никаких женщин моложе двадцати одного года. Он не представлял себе, почему Дженнет выбрала самую младшую из дочерей леди Шелдон, если только Дженнет не считала, что Амелией легче всего манипулировать.
Сев в кресло рядом с ним и раскрыв веер, мисс Шелдон смотрела прямо перед собой, даже не пытаясь завести беседу, и Мэтью перевел внимание на Дженнет. Она заняла место на три ряда впереди него справа, так что ему были видны лишь ее профиль и стройная, длинная шея.
Резко тряхнув головой, чтобы избавиться от неуместных мыслей, Мэтью попытался втянуть мисс Шелдон в разговор.
– Вы, наверное, с нетерпением ожидаете, начала сезона? – вежливо спросил он.
Она выпучила глаза от страха и удивления, что он имел наглость заговорить с ней.
– Да, – ответила она таким тихим голосом, что ему пришлось напрячься, чтобы услышать ее, и оглянулась по сторонам, когда несколько человек повернулись чтобы взглянуть на них.
– Это будет ваш первый сезон?
– Нет, – покачала она головой, – второй.
Что ж, по крайней мере, он получил ответ уже из двух слов вместо одного.
– Вам понравился ваш прошлый сезон?
– Нет.
– Нет? – удивился Мэтью.
– Пока мои четыре старшие сестры не замужем, мама предпочитает, чтобы я не привлекала к себе слишком много внимания.
И несомненно, до сегодняшнего вечера Амелия прекрасно исполняла пожелание матери, но, сев рядом с ним, она привлекла внимание всего зала. Каждые несколько секунд кто-нибудь оборачивался и смотрел на нее, как будто хотел убедиться, что она все еще жива.
Гости продолжали посматривать на нее, и Мэтью заметил, что у девушки глаза заблестели от удовольствия.
– Понимаю, – после долгого молчания произнес он. На самом деле он ничего не понял, но сказать ей это не мог. – Вы будете выступать сегодня вечером?
– Нет, все внимание опять стареющим сестрам.
Встав, леди Шелдон прошла вперед и предложила своей самой старшей дочери, Беатрис, открыть вечер сонатой. Когда Беатрис села за фортепьяно, Мэтью позволил себе снова остановить взгляд на Дженнет.
Сейчас ее голова была повернута в сторону фортепьяно, но раньше он заметил, что, пока не заиграла музыка, Дженнет смотрела на них. В чем дело? Не явилось ли для этого причиной то, что несколько волосков выбилось из-под шпилек и упало на нежную кожу ее шеи? Шея эта столь изумительна, что его губам захотелось коснуться того чувствительного места, где она переходит в плечи.
