– Думаю, нам пора спускаться, пока обед не начали без нас.

Взяв сумочку, Дженнет пошла к двери. Пройдя по коридору, они с матерью спускались по мраморной лестнице, когда дворецкий открыл парадную дверь, и в холл вошла пара. Дженнет всего один раз видела миссис Марстон, но крепкую фигуру и ярко-рыжие волосы трудно было бы забыть.

– Обед в восемь, – доложил паре дворецкий.

– У нас почти не остается времени, чтобы привести себя в порядок, – пожаловалась миссис Марстон.

– Сожалею, мадам, но леди Астон настаивает, чтобы обед всегда начинался ровно в восемь.

Дженнет и ее мать, улыбаясь, остановились на нижней ступеньке.

Леди Селби и леди Дженнет! – воскликнула леди Марстон. – Как приятно вас видеть!

– И мы рады видеть вас, – отозвалась мать Дженнет. – Но вам лучше поторопиться, иначе пропустите обед.

– О да!

Пара торопливо пошла за лакеем в свои комнаты, а Дженнет с матерью направились в большую гостиную, где все собирались перед обедом. Лакей разносил гостям херес, и мать, взяв два бокала, подала один Дженнет.

– Осталось всего три мучительных дня, – шепнула ей мать.

Дженнет была полностью согласна с ней. Еще три дня, а потом они вернутся в Лондон и останутся там, пока не наступит время ее отъезда. Дженнет надеялась, что к тому моменту Мэтью объявит о своей помолвке с Мэри, и это даст ей возможность спокойно уехать и больше не чувствовать своей вины перед ним.

У нее впереди оставалась вся жизнь, чтобы переживать то, что она сделала с Джоном. Но, поселившись во Флоренции, она начнет новую жизнь, снова займется живописью, и будет осматривать великолепные музеи. Возможно, если она найдет подходящего мужчину, то сделает его своим любовником, и, быть может, если закроет глаза, то сможет представлять, что это Мэтью занимается с ней любовью.

Дженнет зажмурилась, чтобы удержать слезы, – это влечение к нему нелепо. Оглянувшись по сторонам, она увидела, как Мэтью склонился к Мэри, чтобы лучше слышать то, что она ему говорила, и у него на губах появилась легкая улыбка, словно в том, что она сказала, было что-то забавное.

– Еще хереса?

Дженнет с деланной улыбкой обернулась к Сомертону, который, вопросительно подняв бровь, смотрел на нее.

– Нет, благодарю вас, милорд. – Отказалась она, но взяла предложенный херес.

– И что означает это задумчивое выражение у вас в глазах?

Дженнет заметила, как он быстро взглянул на Мэтью и Мэри, а потом снова остановил взгляд на ней. Сомертон обладал неприятной способностью видеть слишком много.

– Абсолютно ничего.

– Вы невероятная обманщица. – Он отпил хереса. – А, кроме того, я бы так не расстраивался.

– Я не расстраиваюсь, – снова солгала Дженнет. Да, она не хотела чувствовать себя несчастной из-за их интереса друг к другу.

– Для них это хорошим не кончится, – шепотом добавил Сомертон.

– Что?! Все должно быть хорошо. Они должны пожениться.

– Поверьте мне, Блэкберн не женится на этой крошке. – Сомертон допил свой херес и, отойдя от Дженнет, смешался с толпой у входной двери.

На что именно он намекал своим пророчеством? Дженнет достаточно долго была знакома с ним и знала, что у него есть связи и ему известны секреты, не доступные почти никому. Быть может, ему случайно стало известно что-то, касающееся Мэтью и Мэри? Но это невероятно. Сомертон имел дело с тайными агентами и криминалом, а не занимался парами, которые, возможно, хотели пожениться.

Прежде чем Дженнет удалось подобрать всему этому какое-нибудь разумное объяснение, леди Астон объявила, что подошло время, перейти в столовую. Дженнет окинула взглядом комнату в поисках, кто проводил бы ее, надеясь снова найти Сомертона.

– Ищешь меня?

Услышав знакомый голос, Дженнет обернулась к Николасу.

– Как всегда, опаздываешь? – со смехом спросила она.

– Увы, в последнее время да. Идем? – Он подал Дженнет руку.

– Идем, – отозвалась она, радуясь, что рядом с ней друг, который не ожидает от нее ничего, кроме улыбки.

– Дженнет, он не плохой человек, – понимающе улыбнулся ей Николас.

– Кто? – Она проследила за его взглядом, обращенным на Мэтью.

– Уверен, ты прекрасно понимаешь, о ком я говорю.

– Почему тебя волнует, что я о нем думаю?

– Потому что я знаю, что тебе необходим совет, а Бэннинг не способен рассказать тебе то, что ты хочешь услышать об этом человеке. Мне посчастливилось знать его другим.

Пока они шли в столовую, Дженнет чувствовала, как у нее дрожит рука, а ее взгляд непроизвольно обращался к Мэтью, который в ответ раздраженно смотрел на нее.

– Что именно тебе известно?

– Я знаю, что большинство великосветского общества судит о нем неправильно. Ты ведь подтвердила, что, то несчастье произошло случайно. А другой случай был не более чем безрассудством молодого человека.

– О чем ты говоришь? – Дженнет искала в памяти поступок, который Мэтью мог совершить несколько лет назад, но ничего не могла найти. По-видимому, то, что случилось, было не таким уж серьезным происшествием.

– Это произошло много лет назад, и на самом деле было просто ерундой.

– И это все, что ты о нем знаешь? – тихо спросила Дженнет.

– Мне этого достаточно.

– А моему брату – нет?

– Ты думаешь, существует что-нибудь, что заставит Бэннинга поверить, что Блэкберн – хороший человек? – рассмеялся Николас. – Мы оба знаем, что твой брат найдет недостаток в любом мужчине, которого ты выберешь.

Дженнет кивнула. Ее брат был таким же упрямым, как она, если не еще больше.

– Я не собираюсь выводить замуж за этого человека так что знай это, если ты расхваливаешь его добродетели ради меня, – решительно заявила Дженнет.

– Конечно, не собираешься. Ты же совсем скоро уезжаешь во Флоренцию.

– Да, уезжаю.

– Ты стараешься убедить меня или себя? – шепнул Николас ей на ухо.

– Никого. – Будь он проклят за то, что так хорошо ее знает!

– Да, конечно. – По его тону чувствовалось, что Дженнет его не убедила.

Они уже были у двери, когда в гостиную вошли миссис и мистер Марстон. У миссис Марстон округлились глаза, а услышав ее вздох, Дженнет, остановившись, оглянулась, и ее охватил ужас, когда она увидела, как миссис Марстон смотрит на Мэтью.

– Боже мой, это правда, – прошептала миссис Марстон.

Уберите свои грязные руки от моей дочери! – рявкнул мистер Марстон.

Мэтью прирос к месту, а Мэри стиснула его руку – от страха или стараясь успокоить, он не мог сказать. Ему следовало понимать, что если с ней все складывается хорошо, то это подозрительно.

– Вы что, не слышали меня? – снова прогремел мужчина.

Мэри медленно убрала руку с локтя Мэтью и сделала шаг в сторону. Ее побледневшее лицо подтвердило его первоначальную догадку – прибыли мистер и миссис Марстон.

– Я не замышляю ничего оскорбительного, сэр, – отозвался Мэтью.

– Оскорбительного? – воскликнула миссис Марстон. – Неужели вы полагаете, что я позволю такому, как вы, человеку приближаться к моей дочери?

Быстро оглянувшись по сторонам, Мэтью заметил, что половина гостей еще находится в гостиной и наблюдает за разворачивающейся безобразной сценой.

– Такому, как я? – тихо повторил он, от негодования сжав руки в кулаки.

– Подлому убийце! – пронзительно выкрикнула она.

Взглянув на Марстонов, Мэтью позади них увидел Дженнет, все еще державшую под руку маркиза. Ее большие глаза были полны сострадания, но Мэтью меньше всего была нужна ее жалость.

– Отойди от него, Мэри, – приказала миссис Марстон. – Этот человек больше никогда не прикоснется к тебе.

– Но, мама, он не…

– Не возражай мне, – оборвала ее миссис Марстон.

– Да, мама. – Мэри жалкой улыбкой улыбнулась Мэтью.

– А теперь о вас. – Миссис Марстон шагнула вперед. – Как вы смели показаться на празднике у благородных людей? Всем известно, что вы совершили, и вам никогда не позволят вернуться в общество. И моя дочь не станет пешкой, помогающей вам снова занять ваше место.