— Ну как, затворницы! — к нам подлетела принцесса Ришка, моя подруга, но ужасная вертихвостка. — Примите участие в состязаниях?

— А какой приз?

Ришка захихикала.

— Как тебе не стыдно! Ай-яй-яй, — сказала я.

— Ну, тебе это не грозит, — легкомысленно сказала Ришка. — Серая мышка вне игры и даже подумать нельзя, что ты такого красавца заинтересуешь…

Я засмеялась и не обиделась…

— В атаку, моя более счастливая соперница! — я хлопнула ее по заду. — Надеюсь, вы знаете, как загонять медведя, шеф?

Все мои подруги, собравшиеся здесь, захихикали…

Я тоже смеялась. Было хорошо так сидеть среди подруг, высматривать опасность и весело болтать…

Все было нормально — слышались громкие голоса, играла музыка, звенели бокалы, кое-где среди знати вспыхивал смех, девчонки кружились в танце. И легко звенели колокольчиками под литавры их звонкие голоса…

А в следующее мгновение музыка точно ухнула в пропасть, загремела в мозгу, а потом точно сжалась и ухнула в никуда. И остался только такой голос. Такой знакомый голос. Такой знакомый голос, что сердце рванулось, набирая скорость как скоростном старте до небес, ухая в пропасть от отчаяния, боли, надежды и чего-то такого, отчего хотелось кричать, от чего трудно было дышать, развивая бешеное ускорение. Я, наверное, сильно изменилась в лице… Потому что для меня вокруг все стало пурпурным…

Голос… Я его знала. Я его когда-то очень хорошо знала… От этого голоса все внутри стало тяжелым, руки не подымались…

Смех мой замер, а рука, держащая стакан, задрожала… Я не в силах была его поднять, чем, видно, напугала окружающих оставшихся подруг, которые не танцевали…

— Что такое?! — испуганно, растеряно спрашивали они. Но я их не слышала. Все внутри замерло, и я оцепенела… Нет, этого не может быть! Ну скажи, господи, господи! Ведь это не может быть мой Лан?! Я пыталась себя заставить обернуться и посмотреть на источник голоса, но не могла себя заставить. Сразу вспыхнуло, как беременная я пришла на могилу, и как увидела, что он погиб. Но думать я не могла — все просто качалось, ухая то в одну, то в другую бездну. Надежда переходила в упадок, когда я подозревала себя в сумасшествии или ошибке, но двинуться не могла… Даже клеточкой шеи. Ну почему же ты сидишь, трусиха? — билась во мне мысль. Боишься снова ошибиться? И снова пережить смерть будто заново? Ладони мои стали холодными как лед. Оглянись и выясни!!!

— Сюда, принц Лан, — услышала я счастливый голос моей сестры. — Вам обязательно надо познакомиться с моей сестрой, — щебетала она. — Было бы невежливо уехать и не познакомиться с хозяйкой!

— Да? — услышала я вблизи ленивый, но такой знакомый звук, от звучания которого все мои нервы пробило до глубин, а горло налилось сухостью, тогда как в голове бил молот… Ну оглянись же, не будь трусихой, не сиди — узнай!!!

Обернись! Не могу! Я не могу!! Я задыхаюсь…

Медленно-медленно я поворачивала голову, а руки мои предательски дрожали.

Наконец, я повернулась, и глаза наши встретились…

Время словно сломалось для меня.

Подымающий с кем-то бокал принц застыл на полуслове, и бокал выпал из его руки, звякнув о пол, но тот не обратил на это внимание. Точно тигр, ринувшись прямо сквозь стоявшую впереди него мою красавицу сестру и какую-то важную старую принцессу, приехавшую с ним, сбив их на пол, и даже не заметив этого, он одним прыжком был около меня, выдохнув одно слово, впившись в меня взглядом и руками:

— Ты!!!

Наверное, почти минуту я была не в силах двинуться и даже дышать… Впрочем, это мне, наверное, показалось, а прошли лишь мгновения…

Он наклонялся надо мной, а мной охватывала странная слабость, когда меня охватывала какая-то покорность, когда я послушно отклонялась назад, покорно приоткрыв губы, когда мы сближались… Позор. Наконец, мы соприкоснулись, и тогда для меня исчезло абсолютно все, и только губы его сказали:

— Маэ.

Я безвольно откинулась назад, потеряв в этих глазах соображение и всякую власть над собой.

— Ты мавка? — хрипло спросил он.

— Меня зовут Маэ, — сдавлено ответила я.

— Какое ласковое имя… В нем словно теплый ветер, — сказал он, глотнув вставший в горле комок и тихо засмеявшись от счастья, запустив руки в мои волосы.

— Маэ.

— Лан?

Я ничего не понимала. Что, кто, где — все перемешалось.

— Ты тэйвонту принца? — нелепо спросила я. — Ты мертв?

Он улыбнулся. До меня все не доходило.

— Ты жив?!

Я не могла ничего понять, ничего сообразить и даже рассмотреть его сквозь вдруг заплывшие непонятно чем глаза. Я все дрожала.

— Ты не мертв?

На этот раз это был уже клокочущий смех, ибо меня прижимали к себе.

И тут до меня дошло, так что я захолодела… И холод начал охватывать сердце…

— Ты королевской семьи? — сдавленно и медленно спросила я, так медленно, что еще не понимала до конца, что это катастрофа, только внутри все ухнуло, будто в пропасть.

Он кивнул.

И тогда сердце оборвалось в пропасть.

Я все поняла.

— Ты принц, ты жив, и ты едешь в Аэну за невестой, — хмуро и безжалостно констатировала я, тогда как внутри все разбилось вдребезги, точно хрусталь, оставив лишь осколки боли и невыносимого тянущего ощущения провала. Мечта обернулась жестокой реальностью, любимый тэйвонту, которому я пожертвовала всем — наследным королевским принцем, который гулял и тешился с глупой девчонкой, а сейчас холодно ее отверг, и чьи люди пытались меня убить, отец дочери — ее самым безжалостным ее убийцей и врагом. За все время существования королевской власти в королевской семье не было ни одной девочки. Причина, по которой атаковали нас с Савитри, сидела напротив меня. Больше никому просто не было по силам оплатить столько покушений, только церкви. Это Власть.

— И твои люди атаковали нас, — презрительно бросила я.

Он обернулся и хотел что-то громко сказать в зал людям. Но я дернулась…

Видимо, думал как-то пошутить, подсмеяться, устроить из меня хорошую хохму! И так, привлекши внимание, успокоить дурочку, чтоб не подымала скандала. Чтоб не было ей бесчестия. Я же принцесса, показывать на людях свои чувства — позорно… Знал, чем укусить… Я поняла, что это я сама чуть не легла под него, сама прямо подставилась, потеряв соображение, покорно обмякнув, и что он, наверное, держал меня, чтобы не закричала. Вот уж наверно издевался и презирал! То-то он так странно смотрел и смотрит на меня… Пытается успокоить, как доктор, анестезирует боль и ампутацию… Даже успокаивает, гнида… Но душа моя была слишком поражена сыгранным со мной предательством…

И ужасной, вдруг открывшейся истиной — в королевских Семьях никогда не было ни одной девочки за все время существования престола. И жизнь Савитри была в опасности — никто ж не знает, что именно люди двора, которых тут разгуливают сотни вместе с принцем — потенциальные убийцы моей любимой дочери.

Я с силой вырвалась.

— Позвольте представить вам, принц, мою старшую сестру Властительницу Маэ… — холодно сказала принцу, встав с пола, куда он ее сбил, моя младшая сестра.

Но я уже вырвалась, и скрылась между людьми. Я бросилась бежать, пока еще не было поздно, пока горе от страшного предательства не парализовало меня, не убило меня, пока не убили мою дочь. Я так мечтала показать ее ему, как мы вместе будем радоваться. Могла ли я подумать, что мои молитвы и тоска по любимому обернутся таким страшным циничным оскалом, что хрупкий облик рассыплется безвозвратно. Могла ли я подумать, что отец его будет убийцей своей дочери? Меня всю трепало… Быстрей, быстрей к Савитри… Быстрей, пока я не потеряла разум, честь, достоинство, и саму крошечную дочку… А я ж сама бросилась ему на шею, буквально повисла, обмякнув, на нем, потянув за собой.

Ибо, как не содрогалось от горя мое сердце, но этого человека я любила… Как я себя вела — безжалостно констатировала я. Сначала он ничего не понял, ведь я была в простой одежде, и он даже не назвал меня женой, будто я служанка… И не опроверг слова про аэнскую невесту, — лихорадочно думала я, захлебываясь слезами и спеша в свою комнату. Он обманул меня как человека, как простую сельскую девчонку аристократ. Остальное ничто не изменило бы, даже если б он и захотел жениться на принцессе взамен кого-то. Этот маленький факт изменил все. Впрочем, они атаковали меня и в замке, так что этот ублюдок все знал, — поняла я. Этот факт ничего не менял…