Дальнейшее случилось молниеносно.

Участковый понемногу приходил в себя: небо над ним обретало четкость и контраст. В белесой пелене облаков мелкими вкраплениями кружились все те же вороны. Над лейтенантом склонилось лицо Ланцева.

Антонов вспомнил: выстрел пробыл дюймовую доску мореного дуба и швырнул щепу ему в лицо. Пуля прошла рядом с виском, чудом не задев его.

— Хорошо не картечью палил! – обрадовано басил рядом Роман, а припасливый Киреев поднес к губам Антонова горлышко фляги.

— Вы целы? – спросил бледный инспектор, и милиционер кивнул.

— Надо вызвать подмогу, сами мы его оттуда не вытащим, – хрипло добавил он, когда живительное тепло водки пробежало по жилам, приводя в чувство. – И, в конце концов, когда уберут ротозеев? Постреляют ведь идиотов! – заорал он на опешившего Ланцева.

Тот бросился выполнять поручение и, слегка сопротивляясь, толпа отступила от калитки, оставив свободный пятачок метра в четыре. Матвеев что-то набирал на своем мобильнике, но старший участковый прервал его:

— Не надо бригады. У нас есть еще пять человек, да в соседнем селе семеро. Вместе мы его заставим сдаться. Ваши люди чужие и им не место в деревне. Со своими я разберусь как-нибудь сам, – Антонов, не оборачиваясь на обиженного Матвеева, стал тыкать в клавиши служебной "трубки".

Люди внимательно следили за разговором. Антонов что-то настойчиво и зло объяснял невидимому собеседнику и, наконец, вздохнув, убрал телефон и почесал слипшиеся под теплой шапкой волосы. Повернувшись к инспектору, он пояснил:

— Придется подождать. От Ишерима не близко, да и дорогу, говорят, сейчас местами занесло, – Антонов пожал плечами.

Инспектор брезгливо пожевал губами, но промолчал.

Ждать пришлось довольно долго. Подкрепление из соседнего Ишерима прибыло только к полудню. Инспектора отогревали в доме неподалеку, а хитрый Киреев завлекал охотой и рыбалкой на лето, явно налаживая контакт с представителем власти. Инспектор оттаял и весело и заразительно хохотал над шутками фермера. Антонов вышел на улицу, проверить оцепление. Весь участок – шесть человек – стояли редкой цепью, перекрыв улицу и соседний проулок. Семья из дома напротив во избежание несчастного случая была временно выдворена во двор. Баба заливисто причитала, а муж ее злобно хмурился и изредка матерно ругал соседа, испортившего выходной. Народ серой массой шумел у перекрестка.

Антонов поймал себя на том, что разминает в пальцах папиросу, просыпая табак в снег. Он смял тонкую бумагу и бросил обломок в мусорную кучу.

Издалека донесся сигнал клаксона и, нехотя расступившись, зеваки дали дорогу бело-синему микроавтобусу милиции. Из него как по команде выскочили на грязный снег пятеро человек в форме. Младший лейтенант Гаврилин направился сразу к Антонову, доложить о прибытии.

— Вольно, Миша. Потом тянуться будешь. Сейчас давай с тобой как мужик с мужиком побазарим. К нам заехал инспектор из этих, из "сычей". А у меня на участке Чеканов с "неучтенками" – пятеро мальцов. Ну, сам знаешь, у тебя что ли такого добра нет! – рассердился участковый. – А инспектор – дурак. И как на зло – упертый. Слава богу, я не дал ему бригаду вызвать. А то эти "чистильщики" враз мужика положат. Помоги мне? – попросил он неожиданно виновато.

— Не дрейфь, Петр. Прорвемся, – Гаврилов хлопнул товарища по плечу и добавил в полголоса. – Уж постараюсь, чтоб без крови. Чай свой мужик, да и нам тут жить.

Повернувшись, он поспешил расставить своих ребят: те в замешательстве топтались возле накатанной ледяной дорожки.

Из дома вышел Матвеев:

— Как продвигаются дела? – он что-то дожевывал и речь его была невнятной.

Антонов ничего не ответил и, кинув злой взгляд на приторно улыбавшегося Киреева, зарысил к своим.

Гаврилов уже проводил рекогносцировку:

— Илюхин и Свирюков зайдут сзади дома. Посмотрят, что там в саду. Макеев и Гетманский – будете маячить в окнах и отвлекать внимание. Упаси вас Бог лезть под пули. Бронежилеты взяли?

Все разом кивнули и Гаврилов продолжил:

— Краюхин, ты, говорят, альпинистом был в институте?

— Так точно, товарищ лейтенант! – молоденький безусый паренек с сержантскими нашивками шмыгнул носом.

— Полезешь на крышу. Только тихо! Спиряев и Ревяк, несете лестницу и веревки.

Оба названных исчезли.

— Остальные, будем прикрывать лейтенанта.

Антонов кивнул, подтверждая слова младшего по званию, и завершил подготовку:

— Без нужды не стрелять. Кровь никому не нужна.

Под его тяжелым взглядом все опустили глаза, а Ланцев даже как-то съежился.

— Пошли.

Все разбежались по отведенным им местам, след скрывшихся в саду Краюхина и помощников выдавали редкие качания деревьев да стрекот потревоженных птиц. Антонов молил, чтобы с той стороны дома никого не было. Он неспешно подошел к двери и окликнул забаррикадировавшихся:

— Чеканов! Алексей! Не стреляй, я поговорить пришел!

Затихшая толпа жадно ловила звуки голоса. За дверями послышалась непродолжительная возня и пьяный голос громко прокричал:

— Вали отсюда! Поотстрелю все к чертям!

— Не ори, я ведь к тебе мирно пришел, – Антонов говорил как можно убедительней, но предательская струйка пота сползла по спине. – Чеканов, не стреляй! Мы ведь соседи. Алексей, у меня ведь тоже дети, жена! Давай мирно поговорим?

Пьяная ругань за дверью смолкла и тот же нетрезвый голос уже тише сказал:

— Ладно, участковый, чего тебе? Все равно я не выйду отсюда.

Антонов вздохнул с облегчением, по крайней мере второй раз в него стрелять не будут.

— Ты мне лучше скажи, Алексей, что дальше делать будешь?

— Что-что, посижу, подумаю. Пока водка да еда есть, – голос пьяно хохотнул, и его поддержали еще два.

Антонов встрепенулся:

— А кто у тебя там в гостях?

— Э, какой быстрый лейтенант! Дружки мои, братья! Мы тут хорошо сидим.

Пьяная удаль грозила новым взрывом гнева и участковый поспешил его предотвратить:

— Может, сдашься по хорошему, а я тебе постараюсь помочь. Суда может и не будет, а заменят высылкой на Север. Соглашайся, Алексей?

За дверью наступило затишье. Ободренный Антонов продолжил:

— И инспектор согласен. Так ведь?

Матвеев скривился, но кивнул и добавил:

— Гражданин Чеканов, я обещаю вам...

— А, гнида! Убью! – неожиданно взорвался хозяин дома.

Что случилось дальше, Антонов помнил лишь отрывочно.

На снег перед ним упала перчатка и он, подняв глаза, увидел на крыше Краюхина. А потом дверь в дом была выбита Гаврилиным и Ланцевым. Тяжелые дубовые доски обрушились на Чеканова, распластав его на полу и так и не дав ему выстрелить.

А потом в комнатах послышались крики и Антонов, вбегая в зал, увидел Ланцева со съехавшей шапкой, целящегося из табельного оружия в бородатого мужика с обрезом в руках, набегающего из-за спины незадачливого осажденного Краюхина, и Гаврилина, дышащего ему, Антонову, в затылок.

Прогремевший выстрел застил все пороховой гарью.

Бородач кулем осел на пол.

В наступившей тишине стал слышен рокот вертолетных лопастей и гомон толпы за околицей: Матвеев все-таки вызвал бригаду зачистки.

Потом убитого грузили в черный полиэтилен: "молния", чиркнув серебристым, скрыла почерневшее лицо со спутанными волосами. Во дворе стоял высокий, подтянутый мужчина. Даже без погон по нему было видно, что он возглавляет прибывшую бригаду. Антонов, переступая ватными ногами, подошел и представился:

— Старший лейтенант Антонов, начальник...

— Ладно, я понял, – прервал его мужчина. – Подполковник Данилов. Евгеническая полиция. – Он показал удостоверение.

— Товарищ подполковник, мы старались, чтобы не допустить убийства, но..., – Антонов покосился на Ланцова, которого оттирали снегом сослуживцы.

— Не извиняйся, лейтенант. Кстати, можно просто, без чинов – Евгений, – Данилов протянул руку.

Антонов молча с чувством пожал ее: подполковник понял тяжесть ситуации и старался приободрить его. Участковому полегчало.