Мужчины обменялись рукопожатием.

– Я польщен, мсье Криюфф, – ответил Смит.

– Прошу вас, садитесь. Отдохните несколько минут.

– Спасибо.

Смит выбрал ультрасовременный диванчик с хромированными ножками и съемными подушками и, повернувшись к нему, вынул из кармана брюк перочинный нож и спрятал его в правой ладони. Он сел на диванчик таким образом, чтобы его бедро оказалось на месте стыка двух подушек, и поднял лицо. Криюфф уже вернулся к своему столу. У Смита возникло ощущение, будто бы хозяин кабинета ни на секунду не спускает с него взгляд. Он еще плотнее стиснул нож в пальцах.

– Как вы, вероятно, знаете, сам я не ученый, – заявил Криюфф, опускаясь в кресло. – Надеюсь, вы не обидитесь, если я откровенно скажу, что сегодня я очень занят. – Он обвел рукой кабинет, наполненный свидетельствами его успехов – фотографиями, где он был снят вместе с важными персонами, памятными табличками от благотворительных обществ, дипломами, выданными ему компанией, – и наконец указал на свой стол, на котором высокой грудой лежали папки. – У меня неотложные дела, но, может быть, я сумею чем-нибудь помочь вам, если это не отнимет много времени. – Криюфф сложил руки на груди, откинулся на спинку кресла и замолчал, наблюдая за посетителем.

Смит собирался вложить нож между подушками, но для этого требовалось отвлечь внимание собеседника.

– Да, мсье. Я понимаю. Я буду благодарен вам, если вы выделите для меня хотя бы несколько минут. – Он рассказал о последних работах майора Сен-Жермена с новым вирусом. – Однако мои исследования во ВМИИЗ продвигаются очень медленно. Слишком медленно. В Зимбабве умирают люди. В наши дни между странами и континентами происходит непрерывное сообщение. Кто знает, где этот вирус проявит себя завтра? Может быть, даже здесь, в Гонконге.

– Хм-мм… Да. Это грозило бы катастрофой. Наш город очень плотно заселен. Но я не вижу, чем могу быть вам полезен. – Криюфф не отводил глаз от Смита.

Джон подался вперед, на его лице отразилась глубокая обеспокоенность.

– В последнее время ваше фармацевтическое отделение занималось хантавирусами, и я…

Криюфф перебил его, начиная терять терпение:

– «Биомед» находится в Бельгии, майор. В тысячах километров отсюда. Здесь, в Гонконге – по крайней мере в этом здании, – мы главным образом занимаемся маркетингом. Боюсь, мы не в силах предложить вам сколь-нибудь значительной…

Джон, в свою очередь, перебил Криюффа:

– Я знаю об этом отделении. Но у вашей компании есть также группа исследователей-микробиологов, которые работают в лаборатории в материковой части Китая. Я имел в виду именно этих людей. Насколько мне известно, они добились определенного успеха в изучении местных хантавирусов. Исследуя новый вирус, я пришел к выводу, что он может передаваться с мышиным пометом, который высыхает, превращается в пыль и разносится в воздухе, заражая людей – точно так же, как это происходит с вирусом Мачупо в Боливии и других странах Латинской Америки. Нет никаких сомнений, что хантавирусы, подобные тем, которые изучают ваши люди, переносятся таким же способом, как штамм Мачупо. – Смит одарил Криюффа сияющей улыбкой.

– Разумеется, – согласился Криюфф. Он не хотел выглядеть невежливым и вместе с тем не желал дать повод заподозрить, будто бы он что-то скрывает. – Что именно вас интересует? Естественно, если эти сведения не являются конфиденциальными.

– Естественно, – эхом отозвался Смит. – Поскольку «Донк и Ла Пьер» – деловое предприятие, ваши ученые, вероятно, создают вакцины против хантавирусов. Если это действительно так, я мог бы развить новое направление своих исследований, опираясь на уже полученные ими результаты.

– Никаких вакцин они не создают, доктор Сен-Жермен. Во всяком случае, мне о таких вакцинах ничего не известно. С другой стороны, они не стали бы докладывать корпорации о ранних и даже более поздних этапах таких исследований, не убедившись в том, что их результаты имеют значительные коммерческие перспективы. Я не исключаю, что наши микробиологи проводят подобные эксперименты с чисто научными целями, но сомневаюсь, что они изучают именно тот класс вирусов, который вас интересует.

– Вот как? Почему же?

Криюфф снисходительно улыбнулся.

– Сколь-нибудь значительные вспышки вирусных заболеваний случаются только в отсталых странах. Исследования и внедрение в этой области науки чрезвычайно дороги, особенно в последнее время. Страны Третьего мира попросту не способны оплачивать их, а уж тем более – создание вакцин.

– Да, вы правы. И все же…

– Каковы переспективы подобных инвестиций? Что произойдет с нашими акциями, если мы поддержим такое донкихотское начинание? Ведь мы несем ответственность перед нашими акционерами.

– Теперь понял. Значит, о вакцинах речь не идет. – Смит подпустил в голос разочарованную нотку. Потом он вновь просиял. – И все же у вас в Китае работают прекрасные специалисты. У них наверняка есть свежие, интересные результаты по хантавирусам. Я редко бываю в Азии и уверен, что вы не станете сердиться, если я попрошу разрешения посетить их лаборатории. Если вы будете так любезны дать мне разрешение… понимаете, мы, исследователи, учимся друг у друга. Может быть, я тоже сумею чем-нибудь помочь вашим людям.

Криюфф вскинул брови:

– Не вижу причин отказывать. Разумеется, вам самому придется оформить визу и проездные документы, но я велю своей помощнице напечатать пригласительное письмо и прислать его вам в отель. Только сообщите ей, когда уезжаете. Полагаю, китайские власти пойдут вам навстречу и разрешат въехать в страну.

– Спасибо. Ваше письмо в корне меняет ситуацию.

Нож оттягивал руку Смита. Беседа близилась к завершению, а ему до сих пор не удалось вложить его между подушками. Переборов напряжение, он вновь просиял и кивком указал на две модели кораблей на столе Криюффа. Еще четыре модели стояли в настенных витринах из стекла.

– Я любуюсь вашими кораблями, мсье, – сказал он. – Очень красивые. Вы сами сделали их? Это ваше хобби?

Криюфф рассмеялся и взмахнул рукой.

– Нет. Они изготовлены специалистами. Это модели лучших судов компании. Видите ли, «Донк и Ла Пьер» в основном занимается перевозками. – Он продолжал следить за Смитом и даже не взглянул на корабли.

– Вы работаете главным образом с китайскими предприятиями? – невинным тоном осведомился Джон.

Его вопрос застал Криюффа врасплох:

– С китайскими предприятиями? Нет, разумеется, нет.

– Ох… прошу прощения. Просто это показалось мне логичным, и я заметил, что названия многих ваших кораблей написаны не только латинскими буквами, но и китайскими иероглифами.

Криюфф невольно отвел глаза, но посмотрел не на модели, а на сейф в стене слева от его стола.

Джону хватило этого мгновения. Он облегченно вздохнул, разжал ладонь и большим пальцем втолкнул нож между подушками дивана.

Криюфф тут же повернул лицо к нему:

– Нет, с Китаем мы почти не сотрудничаем. Однако названия всех наших кораблей, зарегистрированных в Гонконге, пишутся латиницей и по-китайски.

– Разумеется. – Смит поднялся на ноги. – Я сам должен был догадаться. Что ж, больше не буду отнимать у вас время. Я очень благодарен за то, что вы согласились принять меня, и еще больше – за разрешение посетить ваши биомедицинские лаборатории.

– Не стоит благодарности, доктор.

Улыбаясь и кивая, Джон покинул кабинет и закрыл за собой дверь. Он остановился в приемной и сообщил хмурой валькирии номер своей резиденции в отеле «Шангри-Ла». Потом улыбнулся величественной секретарше и вышел в стеклянную дверь.

За дверью он столкнулся с посыльным. Сердце Смита забилось чаще, но посыльный миновал контору «Донк и Ла Пьер» и продолжал шагать по коридору. Как только он исчез из виду, Смит торопливо проскользнул в мужской туалет. Он заперся в кабинке, вынул из внутреннего кармана крохотное подслушивающее устройство и вставил его в левое ухо. Этот прибор, очередное изобретение специалистов разведывательных служб, был размером с фасолину. Смит задержался в кабинке, настраиваясь на другой лад.