Спецназовец приподнял голову за волосы и когда отпустил, та упала обратно.

— Мора совсем с ума спятил, тащить в дом покойников! — решил Иван, которому он транслировал картинку через коммуникатор.

— С чего ты решил, что это Мора? Это может быть Яндырбец. Он хозяин этого дома.

Антон упустил этот факт. Если Мора настолько беспечен, что не выставил охрану, то уж люди Фонарщика должны быть здесь по определению.

С другой стороны он слишком хорошо знал Мора. Кристоф никогда ни с кем власть делить не станет. Все упирается в сроки, и он может подмять под собственные интересы любого.

— Слишком мудрено. Впереди засада, вот и все дела, — проворчал Иван.

В стену коридора было врезано пять добротных деревянных дверей. Спецназовец открывал их по одной, и осматривал помещения через прицел, как учили. Впрочем, очень скоро он потерял свою невозмутимость.

Уже из первой комнаты шибанул настолько мерзкий запах, словно он стоял за дверью и ждал именно его, чтобы вырваться наружу.

В комнате было устроено нечто вроде прозекторской, и обнаженные тела, по большей части мужские, но встречались и женские, стояли, поддерживаемые металлическими подставками, либо висели подвешенные крюками к потолку.

Все они были давно мертвы и даже больше, чем мертвы. Руки, ноги, а то и половину тела заменяли жесткие металлические корсеты, поверх которых вились толстые жгуты силиконовых мышц. Наполовину люди, наполовину киборги, застыли с поникшими головами, словно в неизбывной горести от своей незавидной участи.

То же самое оказалось и в остальных комнатах. Там были десятки дико умерщвленных существ.

Здесь велись мерзкие эксперименты, прямо в доме, и это было страшно, отталкивающе, не укладывалось в голове. Голодоморня теперь казалась невинной детской шалостью.

Весь этаж оказался забит изуродованными трупами. Везде шланги, провода.

Чудовищным экспериментам был придан почти промышленный масштаб.

— Фонарщику было что скрывать, и Мора легко взял его за жабры! — заметил Иван.

Антон, возможно, согласился бы с ним. Возможно. Но куда делся сам Фонарщик? И где, черт возьми, Волобуев?

Он оставил позади этаж с мертвяками и оказался еще на одной лестнице, ведущей выше. Именно здесь виадук соединял поместье с Голодоморней. Некогда закрывающая выход дверь валялась внутри, вырванная с корнем, и можно было предположить, что именно так и вломился сюда Волобуев. Но куда он делся после этого?

Спецназовец опрометчиво застыл в проеме, за что едва не поплатился, когда засевшие в башне янычары разразились огнем. Неизвестно, чем они стреляли, обычными зарядами или атканларскими. У Антона не было желания это проверять. Он отскочил, а заряды еще некоторое время продолжали крушить лестницу.

Спецназовец ждал атаки, но ее не последовало. Янычары на виадук не сунулись.

И он поднялся выше.

Выше был чердак. Обширный, на весь этаж. И пустой, если не считать установленных повсюду подпорок под крышу и одиноко возвышающегося в центре трона. На троне восседал Фонарщик.

Спецназовец вскинул галакс, но наместник даже не пошевелился. Мертвый.

Он понял, что ошибся, когда приблизился, держа оружие на изготовку.

Хан Яндырбец не мог быть живым или мертвым по определению. Трон оказался не совсем троном, а блоком питания. Шейный лоскут кожи был сдернут, свисая до груди и открывая 8-ми пиновый стандартный разъем.

Фонарщик — киборг!

— В этот момент должен появиться я! — раздался голос позади него.

Спецназовец стремительно оглянулся.

Кристиан Мора нагло ухмылялся, уткнув галакс в понурую голову Волобуева, стоящего на коленях со скрученными за спиной руками. Когда он поднял голову, то показал еще и кляп.

— Я рад, что ты нашелся! — сказал Антон.

— Опусти пушку, а то я твоему дружку башку снесу! — предупредил Мора. — Ты ведь за ним пришел?

В другой руке у киборга находился эллипсовидный предмет абсолютно черного цвета.

Он поглощал весь спектр света, и киборг держал его, словно кляксу в руке. И лишь крохотная свастика горела внутри элиминатора.

Спецназовец положил галакс на пол.

— Второй! — напомнил Мора.

Выполнив его требования, Антон предложил:

— Поговорим?

Мора ухмыльнулся:

— Сейчас я должен тоже бросить оружие, и мы схлестнемся в жутком рукопашном бою двух киборгов! Должен тебя разочаровать, дорогой коллега. Ты насмотрелся дрянных фильмов. Поговорить с тобой я поговорю, не могу отказать себе в удовольствии. Но потом сразу прикончу, здесь у меня живые пули.

Волобуев вскинулся, но Мора без замаха обрушил на него удар прикладом, и силач рухнул как подкошенный.

— Как он мне надоел! — Мора скорчил гримасу. — Он воняет потом! Странные у тебя друзья, киборг! Ты опустился до человеческого уровня!

— Зато ты приподнялся.

— Хочешь меня обидеть? Не получится. Кто ты и кто я? Ты недоучившийся школяр, технический брак. А я Фалкон!

— Почему ж ты тогда не летаешь?

Злоба исказила лицо Мора:

— Ты ублюдок! Ты отнял у Фалкона слишком много времени! Это я могу предсказывать будущее! Я мог бы вершить великие дела! А я вынужден гоняться за тобой по всей галактике!

— Не гоняйся, я тебя об этом не просил.

— Я не могу явиться к Альфреду Ван дер Богу, не рассчитавшись с тобой! Из нас должен остаться один настоящий Фалкон! Предсказатель будущего и воин, способный его изменить!

— А тебя не напрягает, что именно Мистер Би может быть причастен к уничтожению "Фалкона"?

В таком случае, он убьет и тебя!

— Идиот, ты разве еще не понял, что Альфред здесь не при чем?

— Тогда кто хотел нас всех убить?

— Атканларцы, кто же еще?

— Глупец, они мертвы много веков, если не тысячелетий!

— Это ты глупец! Атканларец во мне!

Мора выкрикнул это так торжествующе, и после этого установилась тишина. Антон переваривал услышанное.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Атканларец во мне! — уже спокойнее повторил Мора. — А как ты считаешь, они могли научить нас повелевать временем, как не пересадив в нас одного из настоящих повелителей? Я не киборг! Ты киборг, а я нет. Я симбиот! Величайший симбионт в галактике! И я вынужден тратить время на такого микроба, как ты!

Антон понял, что имеет дело с настоящим психопатом, и надо это дело скорее заканчивать, но Мора хоть и был психопатом, но также был опытным профессионалом, других в «Фалкон» не брали.

— Вычисляешь противопульную змейку? — понял он. — Бесполезно! Здесь, — он снова потряс галаксом, — здесь живые пули, увернуться от которых невозможно. Они идут по теплу твоего тела, по запаху твоего страха!

Но у Антона не было другого выхода, и он рискнул. С хода войдя в боевой режим, устремился на противника. Мора среагировал мгновенно, вскинув галакс и выстрелив, но за это время Антон успел преодолеть половину разделявшего их расстояния.

Оставалось пара хороших прыжков, но пуля уже вышла.

Он видел все в своем темпе восприятия, с огромным замедлением. Видел, как разверзлось дуло галакса, сделавшись бездонным и огнедышащим. И выскользнувшую навстречу смерть.

Он сразу ушел на противопульный маневр, который сработал бы против любого другого оружия. Но не против атканларской пули. Своим замедленным взглядом он видел, как она хищно изогнулась в воздухе, мгновенно корректируя направление, и без задержки устремилась ему в лоб.

В этот момент он должен был умереть, ибо пуля двигалась на зов центрального процессора, моментально реагируя на любые его движения и стремительно сокращая дистанцию. Внезапно в сделавшейся пустой и огромной голове, а какая должна быть мишень, готовая поразиться наповал в следующее мгновение, раздался строгий голос:

— Вправо!

Антон даже не успел осмыслить сказанное, как тело послушно дернулось вправо. Его все же задело, но не так убойно, как должно было. Голова мотнулась вбок, потеряв равновесие, он крутанулся вокруг своей оси и услышал трубный рев.

— Н-ет! — выл Мора, увидев, что промахнулся и, не желая этому верить.