Ползший там сумит успел только тонко по-заячьи крикнуть, перед тем как его расплющила многотонная громада.

Спецназовец, наконец, благополучно сорвался, но свое дело он сделал. Он сверзился вниз, прямо на многострадальный труп Мордатого, и мог с наилучшего ракурса наблюдать, как унформер с тяжелым нутряным вздохом вываливается в проделанную им прореху.

Антон ринулся в дыру в шахте за долю секунды до того, как унформер всей массой ухнул на опасно зашатавшийся и накренившийся помост, но не пробил его, а лягушкой подпрыгнул и устремился в сторону ускользающего спецназовца.

Он гнался за ним! Это было ирреально, невозможно, нонсенс. Но это было так!

Антон кинулся по коридору, сразу споткнулся, бежал на четвереньках, не имея времени оглянуться. Сзади раздался сильный удар, и все заволокло пылью как после взрыва.

Когда спецназовец понял, что его никто не преследует, остановился. Что это я, удивился он собственной тупости. Унформер не может двигаться самостоятельно.

Ученые со всей галактики исписали горы электронных, пластиковых и даже бумажных носителей, доказывая, что унформер всего лишь болванка, начиненная спорами.

Он пошел по коридору обратно. Пыль к этому времени стала оседать, лампы исправно светили (те, что не разбились), так что очень скоро он смог наблюдать еще один феномен.

Унформер исчез.

Спецназовец отчетливо помнил, что после падения бомба откатилась в сторону отверстия, откуда попала в шахту. А так как она двигалась в полном беспорядке, переворачиваясь в воздухе, то по идее должна была застрять в дыре.

Даже если бы унформер каким-то непостижимым образом точно вошел в отверстие, то в таком случае, он должен был вывалиться в технологический портал и теперь лежать на полу.

Этого не было.

Зато он понял, откуда взялась пыль.

Напротив дыры в шахте появилась дыра в стене. Широкая, с рваными краями, с торчащей паутиной арматуры. Спецназовец заглянул внутрь. Там было нечто вроде неосвещенного чулана, но это не помешало увидеть, что в противоположной стене зияет похожее отверстие.

Получалось, что унформер прошил две бетонные стены общей толщиной чуть ли не в метр. И куда то делся потом. Во всяком случае, спецназовец его не чувствовал.

Не может быть, сказал себе Антон. Это ошибка. Мираж. Потому что в противном случае, если выяснится, что этот гадский папа действительно может передвигаться и прятаться(!), всем его несчастным потугам грош цена. И сотни людей на Шарагде погибли напрасно, даже не подозревая об этом. За элиминатор, который даже некуда воткнуть.

Хотя сержант Крауч нашелся бы куда.

— Эй, Шутер!

О, они впервые назвали его по имени.

Голос Михаила, усиленный мегафоном, продолжал греметь.

— Шутер, где ты, дорогой? Не заскучал? Мы тебе сейчас спустим голову твоей женушки!

— Я здесь! — крикнул Антон. — Не надо спешить! Сейчас иду, дорогой!

Ему не понравился голос Нухаева. Мало истерики. По существу, он только что потерял груз, должен был волосы на своей голове рвать, а чужим вообще резать.

Либо он хочет отыграться на его головушке?

Пытать будут, уважительно подумал Антон.

Операция входила в завершающую фазу, и чем она завершится, не предсказал бы не только настоящий Фалкон, но даже и великий К.Г. Даже сам Маза!

Элиминатор (который некуда было воткнуть) был у Михаила, Жанна тоже у него.

Антон ему на фиг не нужен (разве что для пыток), сумиты Антону тем более с Мазы упали. Вывод один, назревало большое мочилово.

— Иди сюда, дорогой! — продолжал источать елей дядя Миша.

Антон подошел к пролому в шахте, ухватился за торчащие жгуты, в одном даже было напряжение, и влез наверх, на изрядно покосившийся помост.

И сразу у него возник дискомфорт. Он почувствовал давление на оптические датчики, и те сразу повело вбок. Создалось ощущение, что нечто или некто отворачивает ему глаза и мешает смотреть ему прямо.

Спецназовец списал это на последствия полученной легкой контузии. Некоторые фермы при падении унформера повредились, но некоторые уцелели, Антон выбирал наилучший путь дальнейшего своего продвижения, чтобы сразу повиснуть на нужной части пандуса, слишком занятый, чтобы увидеть то, что пришло в движение за его спиной.

В центре помоста лежало нечто массивное и до поры до времени бесформенное, аляповато раскрашенное, словно переросший все мылимые размеры мухомор, мохнатое, шевелящееся. Оно вытянулось в сторону Антона и почти коснулось его, но тут зашлись в судорогах фермы, по которым в шахту сбежали сумиты. Существо медленно опало, подобралось, готовое в любой момент распрямиться и нанести смертельный удар.

Первым бежал Иса, и Антон с ходу получил по физиономии.

— Сбежать захотел, гяур поганый! — пояснил сумит.

Свалившийся при ударе и в очередной раз вытиравшийся кровезаменитель из носа, Антон сразу забыл обо всем на свете, когда расконцентрировавшиеся при ударе оптические датчики неосознанно уставились на центр помоста.

Если бы Антон был женщиной, он бы завизжал. Картина была жуткая и мерзкая.

Лежащее на помосте существо, отведшее глаза Антону, с сумитами поступило еще более безапелляционно. Оно внушило им, что перед ними унформер.

Сумиты безбоязненно подошли к нему, взялись голыми руками за мерзкие подергивающиеся образования, переворачивали, кантовали, подсовывая новую сеть, в общем, вели себя как с обычным грузом. Спецназовцу хотелось завопить, предупредить. Но кого? Бандитов? Пускай грузят.

Тем более у него имелись сильные сомнения, что они его послушают. Врежут по сопатке еще раз и всего делов.

После того, как сумиты спеленали монстра, наверху включился тельфер. Сеть натянулась и поползла вверх. Второй раз за этот день он пытались что-то поднять, даже еще более жуткое, чем в первый раз.

Когда тело монстра уже оторвалось от помоста, месиво из переплевшихся орочей, похожее на перепутанный мясной фарщ, еще некоторое время лежали внизу. Наконец, Всадник Тьмы повис в воздухе полностью. Орочи свисали вниз метров на 15, до поры до времени неподвижные, словно застывший ядовитый водопад.

При наиболее сильных толчках они с шипением разевали плоские шипастые пасти.

Зрелище было еще то. Глюки укуренного. Параноидальный бред шизофреника. Мечты идиота с атрофированными лобными долями.

Спецназовец припустил по пандусу, стараясь обогнать Всадника. Сзади в истерике и лютой злобе осатанел и вышел из человечьего образа (в котором родился по большой ошибке природы) Иса, стал палить ему вслед.

Спецназовец только голову пригнул, пули запрыгали по колодцу, рикошетя от круглых стен. Сверху заверещали сразу в несколько голосов. Никому не хотелось ронять груз вторично. После этого раздался дикий крик Нухаева, обошедшегося даже без мегафона, клятвенно обещавшего башку отрезать стрелку, кто бы он ни был.

Пальба прекратилась, однако Всадник, висящий посредине колодца косматой отрубленной головой, забеспокоился. Десятки орочей возмущенно зашипели, вытягивая головы. Антону повезло, что он уже успел миновать монстра и оказался выше.

Орочи вцепились в пандус и дернули. Спецназовец зашатался, опасно балансируя над разверзшейся внизу тушей, но удержался. Снизу упал один из сумитов. Сверху ругались по-русски.

— Что там у вас? — крикнул Михаил.

— Остановите подъем! — только Антон это вякнул, как Всадник раскачался и въехал всем весом в стенку.

Все вокруг содрогнулось. Спецназовец полетел вниз, но повис, уцепившись руками за пульсирующие фермы. Внизу с него сыпались сумиты. Поднялся крик.

Остерегаясь больше раскрывать рот, спецназовец влез на пандус и бегом преодолел оставшиеся несколько метров.

Наверху раскорячился ярко-желтый кран. Купол был частично разобран, и сумиты обступили шахту. Нухаев давал указания крановщику, одновременно разговаривая с кем-то по рации. Скорее всего, пытался докричаться до нижней группу, но тем было не до него.