Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Годом раньше к начальнику экспедиции обратился престарелый Мартин Ронне, дважды побывавший на Ледяном барьере — с Амундсеном и с американцами: «Рекомендую инженера Финна Ронне. Сам я, к сожалению, не смогу уже пойти, но мой сын, надеюсь, будет полезен…»

Инженера Ронне зачислили в состав зимовщиков. Его отец, заслуженный полярник, скончался незадолго до выхода экспедиции в плавание.

Опытных путешественников немало беспокоил пестрый состав зимовщиков. Среди них оказались честолюбцы, искатели приключений, люди с неудавшейся карьерой, рассчитывающие участием в экспедиции поправить свои денежные дела, сыновья миллионеров, человек, сбежавший от суда, и — для полноты ансамбля — автор модных романсов…

— Мы живем в век батисфер, лунных ракет, полетов в стратосферу и пятиметровых телескопных линз, — говорили новичкам ветераны. — Антарктида осталась почти нетронутой потому, что сплошные льды и штормы, охраняющие её берега, стужа, пурга и невыразимая безжизненность её внутренних областей нелегко поддаются покорению… Не ждите чего-либо необыкновенного, сверхъестественного, — в лучшем случае мы оторвем очередной лоскуток завесы…

К 1934 году в Антарктиде оставалась неоткрытой и неисследованной территория, на которой могла бы уместиться вся Европа.

Гробница дьявола

«Бедность приучает к изобретательности», — шутили исследователи, комплектуя авиационный отряд. Когда попытка получить в подарок большой самолет сорвалась, они вспомнили, что целое равно сумме частей, и атаковали фирмы, изготовляющие всевозможные авиационные детали. Однако полной машины из полученных даров не вышло, многое пришлось докупать. В авиационный отряд входили двухмоторный самолет «Кондор» с радиусом действия около 2000 километров, снабженный лыжами и поплавками, монопланы «Фоккер» и «Пилгрим», ранее перевозившие пассажиров и почту, и, наконец, вертолет, предоставленный во временное пользование филадельфийским аэроклубом.

Хотя опыт применения в Антарктиде наземного механизированного транспорта не удался и вездеход первой экспедиции покоился где-то в глубине Ледяного барьера, американцы взяли два легких «снеговых автомобиля» «Форд», наземный дредноут «Клетрак» грузоподъемностью 10 тонн и три французских вездехода «Ситроен».

Полезность собачьих упряжек не вызывала сомнений: они пройдут там, куда не проникнет вездеход и где не сядет самолет. Сто пятьдесят три лайки, доставленные с северного побережья Канады и Аляски, находились на борту флагманского судна «Рупперт». Крупных ездовых собак, весивших до 50 килограммов и напоминавших маленьких пони, держали на длинных цепях. «Тоби» и «Пьеретт» были куплены в Канаде у француза-фермера, который пользовался ими взамен лошадей для вспашки своего поля. Вынужденное соседство с ними на судне приводило в ужас цыплят, поднимавших неимоверный шум в своих клетках. Судно оглашалось воем, писком и… мычанием; в стойле, оборудованном на носу, обитали три коровы, подаренные скотоводческим клубом; одна из них — «Клондайк» — вот-вот должна была принести потомство. Будущие зимовщики Кокс и Кларк, которым поручили надзор за коровами, ежечасно бегали узнавать координаты «Рупперта», считая, что теленку, родившемуся за Полярным кругом, обеспечено бессмертие.

Поздней декабрьской ночью Кокс в который раз подскочил к вахтенному штурману:

— Сколько ещё осталось?

— Двести пятьдесят миль! — заревел штурман. — И если вы хотите, чтобы теленок родился за Кругом, выпросите у адмирала «Кондор», посадите в него свою «Клондайк» и летите!..

Сенсационное событие свершилось, увы, за 63-й параллелью. Новорожденного назвали «Айсберг».

К начальнику экспедиции явились три незнакомца.

— Нельзя ли поручить «Айсберга» нам, поскольку мы, так сказать, лишние люди, — довольно туманно мотивировал просьбу один из пришедших.

Это были новозеландские безработные, тайно проникшие на «Рупперт» в надежде обрести приют, пищу и немного долларов за выгрузку имущества в Китовой бухте.

— Необыкновенная вещь — антарктические зайцы! — воскликнул капитан, когда ему доложили, что в шлюпке под брезентом обитают три «безбилетных пассажира».

Спустя несколько дней лейтенант Инглиш радировал с борта «Медведя», покинувшего остров Таити: «Обнаружил на борту двух зайцев, сообщите инструкции». Начальник экспедиции ответил: «Рекомендую вернуться и добыть ещё одного, тогда у нас будет поровну».

21 декабря 1933 года «Рупперт» прошел сквозь льды за 67-ю параллель и остановился у большой полыньи. На нее спустили двухмоторный «Кондор». Около полудня гидроплан взял курс на юг по 150-му западному меридиану, машину вел Джун. Достигнув почти 70-й параллели и не обнаружив признаков земли, пилот повернул. Экспедиция направилась на восток — к 120-му меридиану, чтобы оттуда предпринять новую воздушную разведку ближайшей суши; по расчетам самолет должен был выйти к побережью Земли Мэри Бёрд.

Судно вступило в область, производившую бесконечно мрачное и гнетущее впечатление. «Чортово кладбище! Гробница самого дьявола!» — говорили путешественники. Бёрд писал в дневнике: «Эта часть океана, лежащая между 147-м и 135-м меридианами вдоль антарктического круга, представляет собой один из тех чудовищных ликов природы, которые преследуют мореплавателей на краю вселенной. Много дней подряд влажный, липкий, давящий туман, такой густой, что порой с мостика не виден был нос корабля, лежал на море. И сквозь эту свинцовую завесу, точно привидения, неожиданно надвигались бесчисленные ледяные громады, достигавшие 50 метров высоты. Словно загнанный зверь, корабль метался между ними, пытаясь спастись от грозных врагов». Мысль о внезапном столкновении с айсбергом преследовала людей, измученных дежурствами на постах наблюдения.

За сто с лишним лет до американских путешественников область «Чортова кладбища» пересекли русские шлюпы «Восток» и «Мирный». В конце 1820 года маленькие деревянные корабли под парусами лавировали между айсбергами в тумане, пробиваясь всё дальше на юг, и 31 декабря оказались за Полярным кругом — уже в пятый раз. Мичман Павел Новосильский писал тогда: «Мы беспрестанно слышали гул разбивающихся о ледяные острова волн, иногда сквозь мрачность мелькали белые пирамидальные острова, иногда мы проходили под ветром мимо невидимых ледяных громад, от которых паруса, лишаясь ветра, заполаскивали… С полуночи до 4 часов утра прошли до 300 островов… Положение наше было крайне опасно».

Американская экспедиция шла на бывшем тихоокеанском лесовозе — не первой молодости, но достаточно прочном, с нефтяными топками и паровыми машинами. Это «стальное суденышко», как называл его Бёрд, находилось в постоянном окружении пловучих ледяных гор, «по сравнению с которыми айсберг, отправивший на дно Атлантического океана «Титаник», показался бы детской игрушкой. Малейшее упущение — и катастрофа была бы неминуема…»

Первого января 1934 года «Рупперт» пересек 116-й западный меридиан, а спустя два дня остановился. Снова спустили за борт «Кондор». Четыре человека стартовали на юг. Пролетев километров двести, они заметили в центре огромного ледяного поля двух королевских пингвинов; напуганная ревом моторов, супружеская пара упала на брюшко… Единственные живые существа среди океана льдов, у окраины вселенной…

Достигнуть побережья опять не удалось. У 73-й параллели горизонт впереди потемнел. Джун развернул машину на обратный курс. «Кондор» возвращался в густом тумане. Спидометр обледенел и не показывал скорость. На плоскостях появилась наледь. Пилот снизился до 30 метров и вслепую пробивался сквозь метель. Мелькали вершины айсбергов. Внезапно вынырнула чудовищная тень, и в то же мгновение, повинуясь пилоту, «Кондор» взвился к небу. Какие-то секунды поплавки находились в непосредственном соседстве с макушкой айсберга. Запоздай Джун хотя бы на миг, и ледяная гора получила бы легкий щелчок, а гидроплан…

Посветлело. «Кондор» вышел к месту стоянки экспедиционного судна. Гидроплан подняли на борт, и путешественники двинулись к морю Росса.

47
{"b":"122576","o":1}