«На космодром, с монотонностью воды, капающей из крана, приземлялись корабли самых разных конфигураций.

Посланцы вселенной шли нескончаемым потоком. И их принимало в свое чрево огромное здание, расцвеченное флагами субъектов Федерации. Предъявив свой мандат, посланцы исчезали за массивными дверями парадного входа.

Но пускали туда не всех гуманоидов. Не всех.

Однако был еще и задний вход, возле которого маячил стражник в бутафорских латах, опираясь на бутафорскую алебарду.

Здесь тоже наблюдалось движение. Правда, не такое активное.

Вот подскакал на четвереньках рыжий орангутан – с явным намерением проскользнуть внутрь.

– Ах ты! – Стражник замахнулся алебардой. – Пошел отсюда! Хвост оттяпаю!

– Да нет у меня хвоста!.. – обиженно крикнул примат, убегая за угол.

– Что, уже оттяпали? – ухмыльнулся стражник. – Видать сокола по полету!

Он поправил шлем, постоянно сползающий ему на глаза. И обнаружил, что перед ним стоят два человека, одинаковых с лица, только один худой, а другой – полный.

– Вот наш мандат, – сказал худой с улыбкой и предъявил глянцевую карточку.

– Что значит наш? – нахмурился стражник. – Один мандат – один гуманоид!

– Да поймите, мы – один человек! – заволновался полный.

– Он – мое алтер эго! – пояснил худой.

– Чего–чего?.. – насторожился охранник и взял алебарду поудобнее.

Шлем опять сполз ему на глаза.

– Мое второе я! – сказал худой, тоже начиная волноваться.

– Ничего не знаю! – Стражник решительно оттеснил обоих от входа. – Один мандат – один гуманоид!

– Я алтер эго!.. – взвизгнул полный, силясь вернуться на прежнее место.

Худой стал его оттаскивать. Незаметно завязалась драка.

– Но–но! – строго прикрикнул стражник, поправляя шлем. – А еще гуманоиды!

– Поймите, мы – один человек! – воскликнул худой.

– Это заметно.

Охранник ухмыльнулся и принял вид мудреца из народа, хорошо знающего, что почем в этой жизни.

– Да вы прочитайте, ведь тут же написано! – худой снова протянул мандат.

– Чего там? – Некоторое время стражник читал запись на карточке, шевеля губами. Затем он нахмурился, размышляя. – Да я что… Мое дело маленькое.

– Ну? Видите? – с надеждой проговорил худой.

– Ладно! – решил охранник. – Проходите! Но только – по одному!

– Как это? – растерялся полный.

Худой что–то зашептал ему на ухо. Тот заулыбался. С сугубо официальным лицом худой снова приблизился к стражнику и предъявил свой мандат.

– Проходите, – важно кивнул охранник, тоже с официальным лицом.

Худой прошествовал мимо. Затем на цыпочках вернулся и за спиной бдительного стража протянул карточку полному.

Страж подчеркнуто не замечал этих маневров. Тем более, что шлем опять сполз ему на глаза.

– Мандат! – сказал полный.

Сдерживая волнение, он предъявил карточку охраннику.

Тот взял документ в руки. Придирчиво изучив, отдал.

– Все в порядке! – сказал он. – Проходите!

Полный радостно засеменил к двери.

Облегченно улыбаясь, эта странная пара исчезла в недрах здания.

– Морочат голову, – проворчал страж.

Оглянувшись по сторонам, он собрался как следует хлебнуть из бутылки, припрятанной у него за мусорной урной.

Но тут снова появился орангутан.

– Я тебе что сказал?! – заорал на него стражник. – А ну пошел отсюда!

– Да человекообразный я! – захныкал орангутан и быстро сунул что–то охраннику в руку.

Выражение бдительного лица мгновенно изменилось.

– Оно конечно, – в размышлении пробормотал стражник. – Что–то человеческое в тебе есть. Ну – ладно. Была не была. Проходи!

Орангутан с готовностью проскакал в двери.

– Хорошего человека сразу видно, – пробурчал стражник, пряча купюру за подкладку шлема.

И – осекся.

Перед ним возникла сногсшибательная девица. Одетая столь избирательно, что бдительный страж нервно сглотнул, чуть не выронив шлем.

– Э–э… Вы куда? Не велено! Чтобы, значит, никаких дам–с!

– Какой же вы серьезный, положительный… – заговорила девица обволакивающим грудным голосом. – А слабую женщину к настоящему–то мужчине – так влечет…

Бдительное лицо пошло красными пятнами.

Надев шлем, страж несколько судорожно обхватил алебарду, как последний оплот верности служебному долгу.

– В мужчине серьезность – это прежде всего, – продолжала сногсшибательная девица. Она вынула алебарду из рук охранника и прислонила ее к стене: – Ты когда сменяешься? Подожди меня тут. А я скоро. Не скучай, милый!

Девица исчезла за дверью.

Страж похлопал глазами.

– Ну что сказать? Не знаю я, что сказать… – Он взял алебарду в руки. – Нет, ну какая, а?!

Лицо охранника приобрело мечтательное выражение…

По залу вселенских заседаний прокатывались волны синхронного перевода.

Низенький Председатель стоял на трибуне, за частоколом разнокалиберных микрофонов, и бубнил отчетный доклад.

Худой, чуть приподнявшись в кресле, покрутил головой:

– В зале черт знает кто… И это Вселенский форум гуманоидов!

А орангутан не сводил глаз со сногсшибательной девицы, сидящей рядом.

– Пойдем отсюда, а? – шептал он. – Чего тут высиживать? Я думал, кино покажут или шоу с девочками… Пойдем, а?

– Отстань. Не мешай слушать.

– Пойдем! Фрукты, конфеты, шампанское – да все, что хочешь! Ты какое шампанское любишь?

– Коряги свои не распускай, понял? Не на такую напал… Полусладкое мне нравится.

– Ну так пойдем! Вечер при свечах. Не пожалеешь, слово мужчины!

– Лапы свои не распускай, понял? Не на такую напал. Вот доклад кончится…

– Номер – люкс! – шептал девице орангутан. – Шампанского – хоть залейся! Пойдем!

– Руки свои не распускай, понял? Не на такую напал… Давай перерыва дождемся.

– Да чего нам время терять? В шампанском – купаться будешь, мамой клянусь! Ванну шампанского налью. Нет – бассейн! В нем фрукты плавают. И ты с ними. Пойдем, а?

Председатель закончил бубнить.

– Кто желает высказаться – по существу доклада? – обратился он в зал.

– Ты щипаться?! – взвизгнула девица.

Она с силой пихнула орангутана, уже сидевшего на подлокотнике ее кресла. Примат с грохотом растянулся в проходе.

Привлеченный шумом, Председатель уставился на него:

– Что–то хотите сказать?

– И скажу! – Орангутан вскочил. – До каких пор мы, гуманоиды, будем…

– Ты что, сдурел? – зашипела девица. – А ну сядь!

– Вы мне рот не затыкайте! Правду не задушишь!

– Ба! – сразу пришел в восторг худой. – Эй, шимпанзе! Ты как сюда попал?

– Как все! – ответил орангутан с достоинством. – И я вам не шимпанзе! Я – орангутан!

– Давай, орангуташа! Крой их! – веселился худой.

– Э–э… Что же конкретно вы можете сказать по существу доклада? – снова обратился к орангутану Председатель.

– Да я уже все сказал.

Орангутан сел с победным видом. Сногсшибательная девица ошеломленно воззрилась на него.

– Э–э… Спасибо, – сказал Председатель. – Теперь давайте перейдем к прениям.

Он снова начал бубнить, глядя в бумажку. По залу пошли волны синхронного перевода.

Словно вспомнив что–то, сногсшибательная девица оглянулась на худого. И встретила его взгляд. Многие посланцы вселенной стали озираться, почувствовав мощный поток флюидов…

Стражник в надвинутом шлеме дремал, опершись на свою алебарду.

Услышав смех, он встрепенулся.

Из двери вышел худой со сногсшибательной девицей под ручку.

– Что, все уже кончилось? – пробормотал страж, поправляя шлем.

– Нет, все только начинается! – радостно сообщил худой.

– Не скучай, милый! – пропела девица, помахав стражнику на прощание.

Глядя им вслед, стражник будто жевал ядреный лимон без сахара. Он явно боролся с желанием изо всей силы шарахнуть об пол шлемом.

– Нет, ну какая, а?! И этот… Я его пустил как человека… С этим… Как его… А он… Э–эх!