– Лу!

Выпустив длиннющий импульс, для острастки, Брэндон влетел в кабину. Створки тут же сомкнулись.

Ряд кнопок. Двадцать два этажа, уходящих вниз, под землю.

Тин взглянул на Чолича.

– Наверное, самый нижний, – предположил старик. – Но как будем выбираться?

– По обстоятельствам. Наш гравилет найдут, можешь не сомневаться.

Помедлив мгновение, Тин закрыл глаза и нажал двадцать первый.

Лифт ухнул вниз.

– Решил подстраховаться? – полюбопытствовал Кьянти.

– На самом нижнем у них может быть склад, энергетические агрегаты. Ну, в общем, сам не знаю.

Кабина уже приближалась к двадцать первому. И экипаж, готовясь к выходу, ощетинился тем оружием, которое у него осталось.

Двадцать первый. Лифт остановился. Его створки разъехались в стороны.

Коридор. Гладкая темно–серая стена.

Лу выглянул:

– Никого.

Они вышли. И вправо, и влево – ряды запертых, выкрашенных белой краской, дверей.

– Держаться вместе, – предупредил Ники. – Не шуметь.

Он заклинил дверь лифта опустевшим контейнером.

– Наверняка есть вторая шахта, – сказал Чолич.

– Ничего. Нам этот чемодан не нужен. Идем.

Тин свернул направо. За ним двинулись и остальные.

Здесь было тихо. Каждый звук, вызванный их перемещением по коридору, казался очень громким.

Неожиданно открылась дверь, мимо которой они все уже прошли. В коридор ступил охранник, наверное, получивший какое–то распоряжение с верхних этажей. Обнаружив непрошенных гостей, сразу начал действовать. Ударом ноги выбил излучатель из рук Чолича, потянулся к своей кобуре.

Ники видел, как Зоран кинулся на охранника. Но Чолич двигался недостаточно быстро, неловко. Изношенное тело плохо слушалось. И теперь старик вряд ли смог бы разоружить Тина, как сделал это на корабле.

Лу мгновенно вскинул бластер, однако не выстрелил, боясь ненароком задеть старика. Чолич крепко вцепился в охранника, мешая выхватить оружие.

Солдат все же отшвырнул координатора. И Брэндон сразу нажал на спуск.

Охранник сполз по стене, с застывшим взглядом.

Подскочив к двери, Лу заглянул. По его лицу Ники понял, что опасности нет. Он подошел.

В комнате, заполненной исследовательской аппаратурой, сидела Эфиан.

Сидела в кресле, но, видимо, не по своей воле. Ее руки были привязаны к подлокотникам. А рот – залеплен скотчем. Она уставилась на Тина, широко раскрыв глаза. И замычала, прося освободить ее.

Лу остался у двери, с бластером в руках. А все остальные собрались вокруг Эфиан.

Что–то в ней казалось странным. И лицо, и одежда – все то же самое. Но мимика стала другой. И – выражение глаз.

Тин осторожно снял с ее губ скотч.

– Ники! – воскликнула она. – Отвяжи меня, пожалуйста! Как ты сюда попал?

Голос принадлежал Эфиан, а вот интонации…

– Джингл?.. – неуверенно спросил Тин.

– Да, Ники, это я! Не понимаю, что со мной произошло… Все стало другим!.. Это не моя одежда!

Если бы только одежда, подумал Тин.

– И ногти коротко пострижены, и без лака! А правая рука – вообще забинтована! И болит!.. Не помню, как я ее повредила… И я не понимаю, почему они связали меня!

Хонда Мэй смотрела на женщину с двойственным чувством. Она уже знала, кто перед ней. Девушка, с которой Ники провел ночь. Только находящаяся отныне – в теле Эфиан.

– Джингл, – начал второй пилот, – ты ведь не случайно подошла ко мне в баре, так ведь?

– О, Ники… – Она смутилась. И это смущение как–то не вязалось с представлением о ней. – Прости меня!.. Это было мое задание. Мне приказали…

– Все понятно. – Тин, оглянувшись на Мэй, догадался, о чем она думает. – Джингл, ты не смотрелась в зеркало?

– Минут тридцать назад. Или больше. А что?

Ники вынул складной нож и разрезал тонкий шнур, которым пленница была связана.

Вскочив, женщина первым делом поправила волосы. И с удивлением ощупала короткую стрижку.

– Что это? У меня же – длинные волосы…

Она подбежала к столу и схватила дамскую сумочку.

Но зеркальце едва не выпало из ее рук, когда она увидела свое отражение.

– Боже… – Джингл растерянно уставилась на Тина. Ее губы начали подрагивать. Девушка, находящаяся в теле Эфиан, не могла собраться с духом посмотреть в зеркальце еще раз. – Ники, что со мной? Это же не я! Это… Эфиан!

Чолич наблюдал за ней с долей сочувствия. Он сам прошел через нечто – подобное.

– Что ж, привыкай, Джингл, – сказал второй пилот. – Ты будешь видеть в зеркале другое лицо. К которому привыкнешь – не скоро.

– Вообще не привыкнешь, – уточнил старик. – Уж я–то знаю.

Ники взглянул на компьтеры:

– Зоран, попробуй войти в их базу данных.

Чолич сел к клавиатуре, быстро застучал по сенсорам. Наверное, прежний хозяин тела регулярно упражнялся в этом. Навык остался, пальцы все помнили.

– Не получается…

– А шрам? Приложи его к контрольному окну.

– Все равно… Он перекодировал допуск.

Старик со вздохом встал. Но присел снова:

– Хотя – стоп. Можно решить одну проблему…

Он ввел программу. Тин понял его замысел.

Теперь камеры наблюдения будут гаснуть независимо от того, пальнул в них Брэндон или нет, в произвольном, непредсказуемом порядке. Некоторые «зависнут» во времени, держа одну и ту же картинку.

Джингл тихонько плакала. Она так и не решилась посмотреть в зеркало.

– Ты была очень послушным агентом, Джингл. – Ники поймал себя на том, что ему жаль ее. – И вот – их благодарность. Они взяли у тебя молодость, отняли у тебя лучшие годы жизни.

– Но как?

– У них есть такое Устройство. И вернуть назад все можно с его помощью. Ты помнишь, в какую комнату входила с Эфиан?

– Да, Ники… Этажом ниже.

– Веди нас. По лестнице. Вытри глаза и идем. Скорее. Время не терпит. Лу, скотч прихвати.

Они притаились за углом коридора. И если основной коридор был улицей, то за углом начинался переулок.

Охранник пока не видел их. Выхаживал перед еще одной белой дверью с плазменным ружьем в руках.

Стреляя из такого оружия, довольно трудно промахнуться. Струя плазмы, обратившись в небольшое солнце, не испепелит – испарит все, что встретит на своем пути, живое и неживое.

Брэндон был готов снять охранника лучом бластера.

– В солнечное сплетение, – шепнул Зоран. – Чтобы сразу парализовало.

Тин кивнул. Даже смертельно раненный в грудь или в голову человек может выстрелить, последним, конвульсивным движением. Если поражено солнечное сплетение, то это исключено.

Лу выстрелил. И, не прячась, ступил в поперечный коридор.

За ним шагнул Ники.

Охранник кулем оседал на подгибающихся ногах, открыв рот, вытаращив глаза, беспомощно опустив ствол ружья.

Подойдя, второй пилот вынул у него из кобуры автоматический пистолет.

– Куда? – спросил Ники у Джингл–Эфиан.

Женщина кивком указала вперед.

Дальше была только одна дверь, в торце коридора, с табличкой: «Лаборатория № 7».

Дверь отворилась свободно. Видимо, тут диверсантов не ждали.

Большой зал, наполненный компьютерами и измерительной аппаратурой, встретил их тишиной.

Второй пилот взглянул на Кьянти:

– Марио, ты Устройство по виду узнаешь?

– Надеюсь.

– Лу, подежурь у двери. Марио, объясни, как оно выглядит, и мы тогда поможем искать.

Кьянти начал говорить, а Джингл–Эфиан, оглядываясь по сторонам, наверное, в поисках заветного Устройства, направилась к дальней стене.

Заметив краем глаза, что она вдруг – исчезла, войдя в стену, второй пилот резко обернулся. И стена растаяла. Голограмма скрывала отряд системщиков, с мощным оружием. А позади линии солдат, на некотором возвышении, стоял Минкус – в костюме военного покроя, без каких–либо внятных опознавательных знаков. Рядом с ним – Эфиан, в теле Джингл, и Стиви Лестов. Получив негромкий приказ, солдаты расступились перед Джингл, находящейся в теле Эфиан. Обойдя широкий броневой щит одного из тяжелых парализаторов, она присоединилась к начальству.