– Взрыв такой силы… – Ники с сомнением поднял брови. – Я кое–что понимаю во взрывном деле… От крейсера практически ничего не осталось.

– Смотря куда подложить. Если в арсенал или же вблизи энергетических установок… Ну а если и там, и здесь? Мощность заряда могла быть небольшой. Остальное – детонация.

– Значит, свои? И цель – инфанта?

– Скорее всего. Откуда враг мог знать, что она вздумает лететь с нами…

– Кто–то просчитался. Гуин уцелела, но дома ее, вероятно, ждут плохие новости.

– Поскольку нам придется везти ее домой, то и мы вполне можем оказаться неугодными.

– Ой–ей, – сказал Ники.

Всегда находятся те, кому неймется. Вечная борьба за доминирование, как в стае. Борьба за жирный кусок.

А может, все иначе? Может, это молодое дерево, полное сил, приходит на смену полусгнившему?

Ники слышал, верховный правитель Энт, какой он там по счету, – стар…

Но в данном случае с молодым растением уместнее сравнить Гуин.

Правда, и в этом случае лезть головой в чужую петлю не резон.

Чолич начал размышлять вслух:

– Солдаты королевской гвардии, что летят с нами, скорее всего, сохранят верность инфанте. Гвардейцев хорошо муштруют. А есть и другие средства, гарантирующие верность, генного характера, гипнопедического. Есть миниатюрные взрывные устройства, которые удобно вживлять в кости черепа и рядом с сонной артерией… Но солдат – горстка. Если армия и флот на стороне мятежников…

– Все понятно. Скажите лучше, к чему вы клоните.

– Инфанте не следует лететь в систему. Повлиять на происходящее там она не сможет. А вот погибнуть – запросто. Взрыв корабля в Энтойе зафиксировали. Пусть думают, что инфанта погибла. Возможно, они пошлют сюда корабли, проверить. Это не так опасно.

– Вы хотите, чтобы Мэй поговорила с ней?

– Да. И перестань обращаться ко мне на вы. Мы с тобой – одних лет. Примерно.

– Я попробую. Но мне будет трудно.

– Будет трудно – если мы полетим в систему Энтойи. На корабле полсотни гвардейцев. Нам и пикнуть не дадут. Инфанта просто не должна туда стремиться, хоть там ее отец и любимая кукла Бубу… Я кое–что знаю о политической обстановке в системе Энтойи. Только нас там не хватало. А я бы хотел дожить – свои оставшиеся три года.

– Прозоров не рвется в Энтойю. При нынешнем раскладе и мне там делать нечего. Мэй и Брэндону – тоже. Писатель – вообще не в счет. Вот только Марио Кьянти…

– А что Кьянти?

– Ему туда надо. Позарез. Это он свел нас с Гуин.

– Ты не темни. Говори, что знаешь.

– У энтойцев есть оборудование, с помощью которого он может вернуться к своим.

– И ты хотел скрыть от меня такую информацию?

– Сказал же… Я передам Мэй твое пожелание. А дальше – как получится.

– И давай приглядывать за Кьянти. Боюсь, он может выкинуть фокус.

Может, подумал Ники. Но повлиять на Марио труднее, чем на Гуин…

А с кораблем энтойцев, как выяснилось, поработал очень хороший взрывотехник. Из многотысячного экипажа уцелело шесть человек. Ни один из них не имел отношения к арсеналу или к энергетическим установкам.

Версия Чолича, похоже, была верна.

Двое из спасенных умерли от ран в ближайшие часы. Интенсивная терапия и руки энтойских врачей не помогли. Не помогли и руки Мэй. Слишком тяжелыми оказались раны.

Другие четверо, когда пришли в себя и смогли говорить, свидетельствовали в пользу диверсии.

Такая информация на любом флоте была бы секретной.

Инфанта не пожелала скрывать ее от капитана землян.

Приближенные разбирались в ситуации. И наверняка ей подробно все растолковали. Но Гуин хотела домой. Не взирая на то, что ее дом, возможно, охвачен пламенем.

Начались переговоры.

– Земной корабль арендован инфантой Гуин, – напомнил самый важный из энтойских дипломатов. – Капитан земного корабля, согласно договору, обязан выполнять ее распоряжения.

– За исключением тех случаев, когда это может привести к гибели судна, – возразил капитан. – А такая опасность существует. Мы видели, что случилось с «Аруной».

– И что вы предлагаете?

– Отправить донесение и попросить экстренную помощь. Подождать реакции. Там ведь ничего не знают о «Подкове». Сообщать или не сообщать о состоянии здоровья инфанты, решайте сами. Уйдет время. Но лучше потерять его, а не корабль.

– Уважаемый капитан, – с иронией напомнил дипломат. – Инфанта Гуин де Энт высочайше изволит настаивать на том, чтобы вы доставили ее домой.

Прозоров тяжело вздохнул:

– Я предлагаю компромисс. Посылаем сообщение и медленно движемся к Энтойе, но – не заходя в пределы системы. Ждем энтойский флот. А в случае каких–либо враждебных действий уклоняемся от боя и уходим в гипер.

Старый дипломат, зубы съевший на политических интригах, лишь снисходительно улыбнулся:

– Молодой человек, почему вы думаете, что корабли Энтойи могут вести себя враждебно, по отношению к наследнице трона?

Капитан опустил взгляд:

– Простите, мэтр, но все понимают ситуацию. И «Аруна» могла погибнуть как раз потому, что на ней – должна была находиться инфанта, наследница трона.

Теперь взгляд опустил старый лис.

– Мы принимаем копромиссное решение, – объявила Гуин.

Компромисс он и есть – компромисс, он не может устраивать всех полностью.

Но, взглянув на капитана, второй пилот понял, что Прозорова достигнутый компромисс не устраивает вообще.

Вечером Ники снова говорил с Мэй.

– Я был так занят своими поисками, что забыл о Прозорове, – сказал он.

– Подозреваешь и его?

– Если он агент Бюро – то я не разбираюсь в людях. Но хотелось бы выяснить, что им движет. И для чего он затеял все это. Ведь не ради печальных глаз инфанты.

– По ночам инфанта плачет в подушку. И не только из–за гибели «Аруны».

– Сколько ей лет?

– Пятнадцать, – вздохнула Мэй. – Первая любовь.

– Бедная девочка. Для Прозорова она – избалованный ребенок, вот и все. И он не любит галактическую знать.

– Но дело даже не в этом, – вздохнула Мэй.

Ники вздрогнул, услышав слова, ранее сказанные Прозоровым. Все не мог привыкнуть.

– Хочешь, покажу тебе? – спросила Хонда Мэй.

– Покажи.

– Смотри.

Тин прикрыл веки.

«Монорельсовый экспресс неподвижно замер у перрона.

Сергей пошел к месту посадки.

Он чувствовал радостное волнение, как бывало всегда, за несколько минут до встречи со Светланой.

Вряд ли она видела его на перроне. Сидит, наверное, сейчас с книжкой в руках, по ксенолингвистике.

Прилежная ученица, отличница…

Сергей знал ее с одиннадцати лет, с того самого дня, когда худенькая девочка с невероятно глубокими серыми глазами, войдя в их класс, потрясла его мальчишеское сердце. Первая любовь. И единственная. К двадцати годам оба считали, что чувство, их связывающее, – навсегда.

Но потом была учеба, на разных континентах, на разных планетах. И – редкие, ослепительные встречи. Они мечтали о браке. О совместных экспедициях к далеким мирам, к чему упорно готовились. Прозоров стал пилотом и в своей области опережал многих. Но успехи Светланы были все же более впечатляющи. Доктор наук, в двадцать два года – уж такое не часто случается, особенно в филологии. Светлана заслужила свою ученую степень. Она стала единственным на Земле специалистом по языку расы мекбан. Стажировалась в Энтойе. Там и защитила диссертацию, получила диплом, вернулась на Землю…

Во время их последнего разговора по дальней связи они решили, что откладывать больше не будут. Но произошло исключительное событие, важное для всей планеты. Впервые на Землю прибыла с визитом Эфиан, официальная представительница мекбан – таков был ее протокольный статус. И Светлана как специалист по языку этой расы была призвана в качестве переводчицы.