Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Так Роско выходил наружу во второй раз.

А теперь он ждет. Не меньше планет-суток провел он в большой комнате среди книг и оружия, не притрагиваясь ни к тому, ни к другому, а только ждал. Чего — не знал и сам.

…За стеной раздался двойной рык. В дверь ударило, заскребло когтями. Роско снесло, будто ветром. Дымящийся горшок, который он поставил греть, опрокинулся.

Да, уже был день. Даже не особенно мглистый. Сиу прыгали возле Роско. Прыгал только один, друг лохматого, да и то лишь пытался. Бока у него ходили ходуном, язык свисал, никак не мог убраться в пасть. Сиу был покрыт пеной. Лохматый лежал и хрипел.

Роско опрометью кинулся к тому, что было привязано к концам цепи. Подобие волокуши, и там что-то вроде большого тюка из шкур. Тюк распался, едва Роско очутился рядом.

— Роско. Я знала…

— Анджелка!

Под скомканными шкурами, пересыпанными плотным, вбитым снегом, мелькнула знакомая желтая ткань. Кажется, там лежал еще кто-то, и этот кто-то был невероятно длинен, худ и неподвижен.

— Анджи!

Он подхватил ее на руки, она слабо отбивалась.

— Нет, нет. Роско, сперва его…

— Анджи, дорогая, любимая, что с тобой? С вами? Откуда вы?

— Из Города. Роско, посмотри, ты должен…

Она тихо сомлела у него на плече, и, не тратя больше времени и слов, Роско понес ее в тепло дома. Хотел понести. Перед ним встали сиу. Они шатались, падали, они умирали, но с места бы не сдвинулись ни за что.

Роско зарычал и сам. Он уложил Анджелку рядом с длинным неподвижным, ухватился за передок волокуши, потянул ее двойную тяжесть к ступеням в снегу. Лохматый сиу попытался ему помочь, но упал и больше не шевелился.

Они скатились к двери кубарем. Здесь сиу уже не могли помешать, и первой он внес Анджелку. Она вновь забормотала об этом длинном.

— Сейчас, сейчас…

Костистое тело было неожиданно тяжелым. Роско отнес и стал укладывать на лысую кровать в спальне. Ему показалось, что человек не дышит.

— Роско…

Он почти бросил его и бегом вернулся.

— Да, Анджи, я здесь, здесь, с тобой. Что? Воды?

— Воды… да. Роско, слушай, ты должен его спасти. Ты же умеешь. Спаси его. Он очень хороший, он спас меня. Роско вглядывался в милое лицо. Анджелка стала еще красивее.

— Ты должен, Роско, потому что…

— Вот вода, пей.

— Спасибо, хороший, — Анджелка выпила теплый травяной настой. Улыбнулась слабой улыбкой, от которой у Роско все сжалось внутри. — Вот ты и вернулся.

— Да, — он не мог сейчас говорить.

— Что с дядей Ником?

— Дядей Ником?

— Роско, ты еще не смотрел его? Смотри сейчас же. Он ранен. Роско, ты должен помочь. Как ты это умеешь. Ты же умеешь, да, Роско? — От беспокойства Анджелка приподнялась на локте.

— Хорошо, я сейчас посмотрю его. Кто он такой? Здешний хозяин?

— Он хороший… хороший…

Роско прошел в убогую спальню. Вдруг вспомнился Наставник Мик с конфетой за щекой. «Как ты это умеефь, 'оско, д'уфок…» Как он это умеет. А что он умеет?

Роско принялся разматывать тряпки с закостеневшего ледяного тела. Из комнаты доносилось:

— Посмотри, Роско, только мне кажется… кажется, что он уже умер. Лохмач так мчал нас… — И всхлип.

Кое-как отмочив присохшее тряпье, Роско уставился на красно-черную, запухшую по краям зеленью, развороченную рану под правой рукой. Из-под струпа засочились дорожки мутного гноя.

Роско попробовал поднять черное провалившееся веко, нащупать удары сердца в твердой холодной груди.

— Да, Анджи, боюсь, он умер. Я ничего не могу для него сделать.

Город-под-Горой 3

По-прежнему висело серое низкое небо над заснеженной равниной, по-прежнему рваные тучи нес бесконечный ветер, бил наискось в возвышающуюся громаду безразличной Горы и отлетал, обессилев.

Но Города под огромном Горой более не существовало.

Когда были окончательно собраны и выверены списки всех оставшихся в живых, выяснилось, что «ночь огней» унесла три четверти горожан. Через день объявилось несколько групп — в основном охотников, что тайком от приказания Большого Карта уходили в степь на промысел, но это были крохи в десяток-два человек.

— Хорошо ты считаешь, — буркнул серый от усталости и горя Карт Анджел, когда Мис доложил ему. — «Крохи», — передразнил, — теперь на счету каждый.

— Да нет, Большой К., это я так…

— Солнечную так и не нашли? Ничего о ней?

— Ничего, — Мис лишь покачал своей кудлатой головой, избегая смотреть Управнику в глаза.

Дел на руинах Города оказалось во много раз больше, чем в Городе живом. Разбирали завалы, где горевшие изнутри дома не выдерживали жара и обрушивались. Потерявшие кров селились у родни или в жилищах погибших. Слишком много было таких освободившихся домов… Хоронили трупы, которые чаще всего невозможно было узнать. Да и останков было… В Мертвом ущелье просто били надписи в Горе, а ледяные глыбы, в которых никого не будет, под них привезут после.

Общественные амбары под Горой целыми выглядели только снаружи. Огни побывали и здесь, и по какой-то своей прихоти выжгли все дотла за длинными прочными стенами и крышами, хотя людей при складах находилось, как водится, всего двое — сторожа. Один даже остался жив. Но сгорело копченое чапье мясо, сгорели бочки с солониной и мука в штабелях мешков во втором складе сгорела почти вся.

Большое Мшиное поле в эту зиму раскололось из-за особо сильных ветров: отдельные его острова уже порядочно разметало — так докладывали разведчики еще в начале Дней Буранов, и на него рассчитывать не приходилось. Маленькое Городище, лежащее на путях мхов первым, тоже пощипать их никогда не упускало. Тем более теперь. Город рассчитывал на свои запасы. Они сгорели. Даже при сократившемся населении это было ударом.

Охотники, пришедшие из степи, вернулись все с пустыми руками и говорили, что зверье разбежалось даже из самых богатых мест по какой-то непонятной причине. Непонятной им эта причина была только в степи. Увидев дымящиеся черные развалины своего Города-под-Горой, охотникам она стала ясна.

Управник Карт Анджел со Скригой, Мисом и добровольцами обошел весь Город. Восстановить, как было, нечего и думать.

— Да и кому теперь? — понуро сказал кто-то.

— Что — кому?! — рассвирепел Карт Анджел. — Кто будет восстанавливать или — для кого нужно восстанавливать? — Они шли по сгоревшей Охотничьей, и Карт, сотрясаясь внутренней дрожью, боялся увидеть вдруг мертвую дочь.

— И то, и другое, Карти. Не кипятись, Управник, — Колотун Скрига положил ему руку на плечо, и плечо поникло. — Однако и ты не прав, — обернулся он к понурому, — Ригон-скорняк. Если чего-то, что было, уже не вернуть, значит, нужно строить что-то другое.

— Кто будет строить, вот я про что.

— Мы. Да и еще найдутся.

— Огни тебе найдут…

— Эй, смотрите-ка туда. Вон! В степи, видите?

— Люди… Много народу. Со скотом, с волокушами, откуда бы?

Прибежали запоздалые дозорные — доложить. Карт выругал, устремился с остальными навстречу. Высокий седой старик, шедший первым, откинул капюшон и остановился, и Карт Анджел узнал его.

— Ты привел много людей, Блон Кук, — сказал он.

Старик покачал головой. Толпа постепенно оста навливалась тоже.

Тут были мужчины с оружием и орудиями ремесла, женщины с детьми и скарбом, и позади маячили высокие крыши фургонов-волокуш, и по бокам, отдельно, гнали чап, и слышалось многоголосое стрекотание ульми, как это бывает, когда они напуганы, и даже было несколько всадников, маячащих по сторонам в охранных дозорах…

— Ты привел много людей, — повторил Карт Анджел, стараясь не замечать прожженной одежды, ожогов и ран, неприкрытого страха в женских и детских глазах и у многих мужчин. — С людьми Меринды Город поднимется опять. Мы поможем друг другу. Теперь беда у нас общая, и прошлые распри забыты на всегда.

— Нет, Большой К., — сказал старик. Он был огромный и костистый, на голову возвышался над Анджелом, и обращение прозвучало забавно, но сейчас было не до шуток. — Я привел очень мало людей. Да я и не вел их, люди сами решили, что нужно идти сюда. Здесь не одна Меринда, Карт. Здесь Села. Здесь Шесть Хуторов. Меринды здесь совсем мало. Сколько осталось — вся. Но прошлое забыто навсегда, это так, Управник.

73
{"b":"119041","o":1}