Вовочкины подпольные съемки, одним дублем, не имели ничего общего с привычной всем сочной, качественной «высокоэстетичной» порнографической «картинкой». В неподвижном кадре, при плохом освещении некрасиво копошились на кровати два голых туловища: дряблая, бесформенная, в высшей степени отвратительная Вовочкина масса, и прозрачно-белое, отнюдь не идеальное тело его подружки. Впрочем, Анечка, как с нежностью называл ее Вовочка, была в некоторой степени сексуально привлекательна: пропорциональное тело, неплохая грудь, гладкая округлая попа.

— Я бы такой засадил по пьянке! — гоготнул Бе-резкин.

В какой-то момент мне стало немного не по себе, будто я подглядываю в замочную скважину. Возникло тревожное ощущение совершаемой мерзости. Однако ни автор фильма, сопровождавший просмотр бесстыдными комментариями, ни благодарные зрители у экрана, весьма эмоционально, словно болельщики на стадионе, переживавшие происходящее, очевидно, никакой вины за собой не чувствовали, так что постепенно я успокоился и вскоре даже ощутил некоторую сексуальную наэлектризован-ность.

В кадре были ласки и поцелуи, потом довольно любопытное первое, смущенное изучение половых органов друг друга.

Вовочка, явно получая удовольствие от близости с молодой женщиной, все же ни на секунду не забывал о видеокамере и все время всячески вертел Аню, подставляя прозорливому объективу то ее грудь с блестевшими от слюны возбужденными сосками, то попу, половинки которой нарочито раздвигал руками, чтобы видеокамере были видны все физические подробности, то заросшую промежность.

Аня взволнованно призналась, что вот уже больше года не имела близости с мужчиной. Тогда Вовочка поспешил зарыться головой между ее ног и довольно быстро добился результата.

— Профи! — радостно похлопал Григорий Вовочку по плечу.

Тот смущенно зарделся, довольный высокой похвалой.

В какой-то момент всё едва не сорвалось. Аня вдруг заметила видеокамеру на телевизоре, прикрытую майкой, с направленным на нее объективом, насторожилась, приподнялась на локте и спросила у Вовочки: «Она, случайно, не включена?» — «Да нет, кассеты чистые кончились», — равнодушно отвечал тот, и сей диковинный ответ показался женщине вполне исчерпывающим…

Со временем партнеры привыкли друг к другу, приноровились умещаться в узкой кровати так, что еще оставалось свободное место, которое можно было использовать для маневров, и экспериментальным путем нашли оптимальные позы для совокупления, что оказалось совсем непросто при Вовочкином огромном весе. Вскоре изумленные зрители насчитали три «палки», которыми удостоил наш герой свою возлюбленную; она же отблагодарила его целым праздничным салютом восторженных оргазмов. На этом фенито ля комеди!

Это есть загадка такая:

Чукча приходит с зимней охоты. Входит в чум. Его встречает любящая жена. Сначала он ей кидает одну палку, потом другую. А что он делает потом?

Обычно отвечают: ну, наверное, кидает третью палку.

Но это неправильный ответ.

Потом он снимает лыжи!

Я выключил видеомагнитофон и вернул Вовочке его видео.

Все были потрясены. Любительский фильм, снятый в стиле этакого бесстыжего подглядывания, оказался лучше любой порнухи. Потому что это была не лакированная подделка с холеными женскими формами и выпуклыми мужскими мышцами, а самая настоящая жизнь, без постановки, без монтажа, без хорошо выставленного света, который неизменно разрушает некую таинственность и недосказанность интимных отношений, без фальшивых страстей, — жизнь со всеми недостатками, которые ей на самом деле присущи. И это было так необычно, так возбуждающе!

— Что ж, господа! — сказал «железнодорожник» Бе-резкин. — Я думаю, что выражу общее мнение: Вове надо помочь!

— Точно! — согласился король мусора Григорий. — Кто был ничем — тот станет всем! Саша, возьмешь нас в свою игру?

Я неопределенно пожал плечами. С одной стороны, меня, как главного режиссера-постановщика, вполне устраивало сегодняшнее положение вещей, но с другой — участие этих серьезных людей в Вовочкиной судьбе, прежде всего финансовое, могло придать событиям такой феерический всплеск, что рядовой малобюджетный сю-жетик легко мог обернуться блестящим голливудским блокбастером. Я согласился.

Два часа мы обсуждали новый сценарий, конечной целью которого было женить Вовочку на Ане.

— Ты-то сам вообще согласен на ней жениться? — спросил я друга.

— Я? Я не против, — радостно-сконфуженно отвечал Вовочка. — Если, конечно, она согласится!

— Куда она, на хрен, от нас денется! — возмутился Григорий, сопроводив речь выразительной распальцов-кой. — Будет, сучка жидовская, землю есть, но на тебе женится!

Было решено одеть Вовочку в лучшем магазине Москвы, положить на его счет в банке приличную для него сумму, устроить его на приличную работу, выделить ему машину с водителем, а также приобрести для его Ани какую-нибудь золотую побрякушку…

Прошел месяц. Все шло по плану. При нашей помощи Вовочка окончательно пленил не только Аню, но и будущую тещу, не говоря уже об Анином сынке от первого брака, который теперь ни в чем не знал отказа и просто боготворил потенциального отчима.

Надо сказать, что Вовочка, в отличие от предыдущих своих похождений, играл роль Первого Любовника вовсе не плохо, на твердую тройку с минусом — свою любимую школьную оценку, и едва ли где-то фальшивил, а если и фальшивил, то незначительно, по мелочам, поскольку подлога так никто и не заметил. Аня, наивная дурочка, не чувствовала подделки, хотя все, что происходило, было благодаря нашей с Григорием и Березкиным неудержимой фантазии и фонтанирующему чувству юмора уж слишком гиперболизированно — явно за гранью реального. Она просто слепо упивалась моментом, она была всецело поглощена созерцанием розового тумана Любви, которым обволок ее добрый, нежный, искренний, внимательный, послушный, сластолюбивый Вовочка, она зачарованно купалась в головокружительных мечтах о будущей сладкой семейной жизни с человеком, который пусть толст, стар и страшен, но зато не пьет, весьма обеспечен и всю жизнь будет носить ее на руках, словно королеву, по крайней мере, обещает это.

По ходу Вовочка закончил ускоренные курсы личных телохранителей и при помощи Григория устроился на работу в известное охранное агентство. Теперь ему платили, выражаясь былыми Вовочкиными понятиями, по пять бутылок водки в час, и не какого-нибудь отравленного пойла, а напитка как минимум «кристалловского» уровня. Вовочка возгордился и перестал здороваться с бывшими собутыльниками.

Вскоре «влюбленные» подали заявку в загс и отбыли на теплоходе в путешествие по «Золотому кольцу». Согласно нашему общему требованию, каждый свой шаг, все нюансы взаимоотношений с невестой, Вовочка сопровождал подробным диктофонным, фото- и видеоотчетом, так что вскоре достиг такого уровня искусства, прежде всего съемки скрытой камерой, что ему впору было устраиваться на телевидение, где он легко нашел бы своим талантам достойное применение.

Мы часто собирались у меня дома — Вовочка, Григорий, Березкин, — прослушивали записи разговоров, просматривали Вовочкину «документалку» и долго обсуждали: как увлекательнее развернуть сюжет, чтобы еще такое придумать? Лучшей идеей явилось мое внезапное появление на сцене, так что теперь я мог лично вмешиваться в ход событий и «редактировать» сюжет «изнутри». В итоге я, как циник, безбожник, весельчак и озаренный особым светом художник, много чего наваял в жизни Вовочки и Ани, а ближе к кульминации был представлен Аниной подруге, тоже медсестре, и однажды ночью во время ее дежурства напоил девушку водкой и овладел ею прямо в больничной палате, где спал какой-то одинокий умирающий старик. Дело закончилось тем, что старик проснулся, я накачал водкой и его, а потом моя уже абсолютно пьяная подружка сжалилась над несчастным и села промежностью ему на лицо, позволив насладиться своими нежнейшими прелестями. Старик прослезился от счастья и остался в итоге очень доволен, правда, на следующий день преставился…