В нескольких случаях я ограничился тем, что слегка осовременил подлинное роханское название – как, например, в словах Дунхаргская Крепость, Снаубурн или Скадуфакс. Я не был особо последователен, ибо старался поступать, как хоббиты, – а те, не мудрствуя лукаво, брали слова, корни которых они могли распознать, или слова, похожие на знакомые засельские названия, и запросто переиначивали на свой лад. Все остальное они оставляли без изменения, что, вслед за ними, делал и я – как, например, в случае со словом Эдорас, что значит «королевский двор». По этой же причине я со спокойной совестью перевел некоторые личные имена – например, Червеуст[875][876].

Этот метод много облегчил мне перевод специфических хоббичьих словечек местного значения, не имеющих северных корней. Я выбрал для их передачи формы, какими могли бы обладать утраченные нами древнеанглийские слова, если бы стали нам внезапно известны. Так, например, словцо мэтем призвано воскресить к жизни древнеанглийское мàтм (màthm), а заодно запечатлеть действительное соотношение подлинного хоббичьего каст и роханского касту. Соответственно, смайл («нора») могло бы вести свое происхождение от smygel, что удачно представляет взаимосвязь хоббичьего тран и роханского траган. Смеагол и Деагол – созданные подобным же образом искусственные эквиваленты к подлинным Трагальд («рытье нор, ввинчивание вглубь») и Нагальд («тайна»), как они звучали на северных языках.

Язык Дейла, лежащего дальше к северу, в этой книге отразился только в именах гномов, которые жили в окрестностях этого города и поэтому говорили на языке его жителей, черпая себе из него «внешние» имена. Англоязычный читатель легко может заметить, что в трилогии, как и в английском оригинале книги «Хоббит», множественное число от слова dwarf («гном») везде пишется как dwarves, хотя словари убеждают нас в том, что правильное написание – dwarfs. На самом деле, если бы, как в случае со словами «человек» и «люди», единственное и множественное число развивались бы в течение лет своими собственными путями, множественное число от dwarf звучало бы как dwarrows (или dwerrows). Но в последние века слово «гном» уже не попадает нам на язык столь же часто, как слово «человек», да и память о гномах у людей так потускнела, что они перестали держать специальное множественное число для этого забытого народца, целиком отошедшего в область волшебных сказок, где все–таки сохраняется тень истины о гномах, в отличие от позднейших дешевых побасенок, куда гномов вводят только для потехи. Однако в Третью Эпоху гномы еще не потеряли прежней славы и могущества, хотя ореол этой славы начал тускнеть уже тогда; гномы помнили о своем происхождении от Наугрима, о днях Старшей Эпохи, и в сердцах их еще горело древнее пламя Кузнеца Аулэ[877], и дымились угли древней обиды на эльфов, а руки их по–прежнему помнили не превзойденное никем на свете гномье искусство обрабатывать камни.

Я говорю об этом, чтобы подчеркнуть намеренное использование в этой книге формы dwarves, с помощью которой я надеялся отстраниться от нелепых позднейших россказней. Форма dwarrows сослужила бы мне, конечно, еще более верную службу, но я воспользовался ею только в одном случае, введя ее в топоним Dwarrowdelf – аналог наименования Мории, только на Общем Языке; на самом деле это название звучит как Фурунаргиан, что означает «Гномьи Копи», и уже тогда воспринималось на слух как овеянное древностью. Что касается самого имени Мория, то это прозвание дано было Гномьим Копям эльфами, не питавшими к этим пещерам особой любви, поскольку Элдары никогда не селились в подобных местах по собственному желанию, хотя жестокие войны с Темной Силой и ее служителями, которые они вели на протяжении веков, могли вынудить их в случае необходимости воспользоваться той или иной подземной крепостью. Но сердце их всегда оставалось со светилами небесными и зеленой муравой, и слово Мория на их языке означает всего лишь «Черная Бездна». Сами же гномы называли ее, не делая в этом случае тайны из подлинного имени, Казад–дум, или «Обитель Казада», ибо они зовут себя на своем языке собирательным именем Казад – так повелось с того самого дня, скрытого в безднах времен, когда Аулэ нарек им это имя при сотворении.

Слово эльфы использовано здесь как перевод слова Квенди («говорящие») – так называют себя и все свое племя Высшие эльфы – и слова Элдары, как принято именовать Три Эльфийских Рода, на заре дней взыскавших Бессмертного Края и добравшихся до него (Синдары в Три Рода не входят)[878]. Эльфы – единственное достаточно старинное слово, которое подходит для этой цели; некогда оно действительно служило для людей символом того малого, что они помнили об этом народе, и, может, предназначено было помешать людям по–настоящему безвозвратно отдалиться от эльфов и стать им окончательно чужими. Но в ходе веков истинное значение этого слова было утрачено, образ эльфов измельчал и многим начал представляться глупой или милой фантазией, столь же далекой от истинного облика древних Квенди, как бабочка от стремительного ястреба, – хотя, кстати сказать, крыльев ни у кого из Квенди никогда не было: крылатость присуща им не более, чем людям. Эльфы, Старшие Дети этого мира, были племенем прекрасным и благородным; владыками их были Элдары, ныне покинувшие эту землю, – Народ Великого Перехода[879], Народ Звезд. Были они высоки ростом, белы кожей и сероглазы, хотя кудри имели темные – за исключением тех, кто принадлежал к золотоволосому роду Финарфина; что же касается их голосов и песен, то были они прекраснее и полнозвучнее всего, что слышит ныне ухо смертных. Отважно и доблестно было племя Элдаров, но скорбная судьба постигла тех из них, кто возвратился в Средьземелье, став изгнанниками; и хотя в давние дни Творения пути их и пересеклись с путями наших Праотцев, судьба эльфов отлична от человеческой. Времена их владычества давно прошли, и сегодня эльфы пребывают вне кругов нашего мира, в который не вернутся уже никогда.

ЗАМЕЧАНИЯ ПО ТРЕМ ИМЕНАМ –ХОББИТ, ГЭМГИ И БРЕНДИВИН

Хоббит – слово выдуманное. Если кому из носителей Западного Языка и случалось изредка упомянуть об этом народце, они пользовались для этого словом банакиль («невеличек»). Однако в описываемые времена хоббиты Заселья и Бри называли себя несколько иначе – кудук(и), причем слово это в других источниках не встречается. Правда, по свидетельству Мериадока, он сам слышал от короля Рохана слово куд–дукан («живущий в норах»). А поскольку, как об этом уже говорилось выше, хоббиты говорили когда–то на языке, родственном роханскому, вполне может статься, что кудук – не что иное, как выродившееся куд–дукан. По изложенным выше соображениям я перевел последнее как хольбитла; хоббит, в согласии с этим, – наиболее подходящее слово, призванное изобразить сокращение от хольбитла, как оно выглядело бы в древнеанглийском языке, если бы подобная лексика в нем имелась.

Гэмги. Согласно зафиксированной в Алой Книге семейной традиции этого рода, фамильное имя Гэлбаси, или, в сокращении, Гэлпси, происходило от деревеньки под названием Гэлабас, которое, как считалось в народе, имело в своей основе корни гэлаб- («игра») и вышедший из употребления суффикс–бас-, более или менее эквивалентный английскому суффиксу–wick (-wich) (произносится вик, вич). Если учесть это, Гэмвич (что по–английски правильнее произносить как Гэммидж) – перевод вполне удовлетворительный. Гэмги (Гэмджи) – сокращение от Гэммидж, как и Гэлпси от Гэлбаси. Нужно добавить, что сознательного каламбура, который намекал бы на особую связь Сэмуайза с семьей Хижинсов[880], здесь не содержится, хотя подобная шутка была бы вполне в хоббичьем духе, будь тому хоть самомалейшее основание в их языке.