– Может, и смогу, – кокетливо сложив губки, сказала Эшли. – А что мы будем делать?

Он многозначительно хмыкнул:

– У нас будет целая ночь, что-нибудь да придумаем. Я мог бы встретить тебя на углу твоего дома, а рано утром привезти обратно.

– Звучит заманчиво. Надо подумать.

Скотт весело улыбнулся:

– Только не думай слишком долго. Я не собираюсь ждать вечность.

– Ты будешь ждать столько, сколько я попрошу. – Эшли передернула плечиком. – Ты не единственный парень в Далласе, у которого есть красный «мустанг» и которому нравится шататься по городу.

Он засмеялся:

– Ты можешь предложить что-нибудь другое, девочка? Хорошо, но, может, ты поделишься со мной своими соображениями?

Эшли наклонилась и поцеловала его.

– Обязательно. А сейчас я должна идти в школу. Сегодня мы сдаем тест по истории, и результаты его пойдут в табель успеваемости.

– Я думаю бросить школу, – лениво растягивая слова, сказал Скотт.

– Сейчас? Тебе осталось учиться совсем немного. Ты же в выпускном классе.

– Меня тошнит от школы. Может, мы вместе убежим куда-нибудь?

Эшли рассмеялась.

– Я и об этом подумаю, – сказала она, выходя из машины. – Завтра увидимся? Мы могли бы поехать на озеро.

– Договорились.

По дороге в школу Эшли улыбалась. Жизнь казалась ей такой интересной и такой простой, что просто прелесть.

Этой ночью она решила притвориться, что спит, а затем посмотреть, когда родители ложатся спать. Она слышала, как отец проверил входную дверь, как ее мать, прослушав последние новости по телевизору, легла спать. Райн утихомирился уже ближе к полуночи. Но все равно, как и предполагал Скотт, выйти ночью из дома не составляло большого труда. Только вот неясно, что из всего этого получится…

Эшли лежала, прислушиваясь к звукам в доме. Она услышала, как открылась дверь в комнате Бетани и как та прошла в ванную. Через несколько минут послышался звук, издаваемый при отрыгивании. Эшли села на кровати и всмотрелась в темноту. «Неужели Бетани снова худеет таким дурацким способом?» – подумала она. Эшли считала это ужасным и противным. Поднявшись с кровати, она решила пройти к сестре и сказать ей все, что она думает о ней.

Бетани сидела на полу, обхватив руками унитаз. Ее лицо было словно вылепленное из воска. Эшли, запинаясь, спросила:

– Ты больна?

Бетани покачала головой и тут же снова уткнулась в унитаз.

– Я чувствую себя ужасно весело, – приходя понемногу в себя, сказала она. – Мои мышцы болят и у меня спазмы. А сердце прекрасно работает.

– Как, это прекрасно?

– Думаю, тебе лучше пойти за мамой.

Эшли развернулась и выбежала из ванной. «Если бы Бетани специально вызывала рвоту, то никогда бы не попросила сходить за мамой», – мелькнуло у нее в голове. Она вбежала в комнату к Карен и стала трясти ее за плечо.

– Мама, проснись. Бетани плохо.

Карен приподнялась и попыталась открыть глаза.

– Эшли? Который час?

– Я не знаю. Уже за полночь. Бетани плохо.

Карен села и протерла глаза:

– Плохо?

– Она в ванной. Ее рвет.

– Идем, – вскакивая с постели, почти выкрикнула Карен.

Эшли стояла в дверях ванной и смотрела, как мать прижимала к себе сестру. Было очевидно, что Бетани плохо и ей нужна помощь.

– Сходи за отцом, – сказала Карен, обращаясь к Эшли. – Мы должны отвезти Бетани в больницу.

Эшли мигом сбегала вниз, позвала Райна, а затем, забежав к себе в комнату, оделась. Она не хотела ничего забыть, ведь ей так редко приходилось выходить из дома ночью, особенно когда утром нужно было идти в школу.

Они посадили Бетани в машину, накинув на нее поверх пижамы большой платок, и на всех скоростях помчались в больницу. Время от времени, поглядывая на дочь, которая сидела, прижавшись к Карен, Райн ловил беспокойный взгляд жены. «Я знал, я чувствовал, – лихорадочно думал он. – За что наша дочь так страдает…» Бетани сидела и смотрела впереди себя невидящим взглядом, едва дыша и, похоже, едва понимая происходящее.

Когда Морганы приехали в больницу, дежурный врач взглянул на Бетани и быстро послал санитара за доктором Батлером, который, несмотря на поздний час, находился в больнице. При больничном освещении кожа Бетани казалась синей.

С каждой минутой девочке становилось все хуже и хуже. Когда, наконец, появился Батлер, она была на грани потери сознания.

– Доктор, мне очень плохо, – едва шевеля губами, прошептала Бетани и лишилась чувств.

Приподняв ей веки и прощупав пульс, доктор нахмурился. Если бы она была в сознании, то дала бы какой-то знак, но за исключением редких подергиваний мышц Бетани лежала неподвижно.

– Вам лучше пройти в комнату ожиданий, – обращаясь к Райну, сказал дежурный врач. – Доктор Батлер подойдет к вам через несколько минут.

Карен пыталась возразить, но Райн вывел ее и Эшли из приемной.

– Он должен обследовать ее. Спросить ты сможешь и потом.

Комната, куда их отвел санитар, была абсолютно пустой. Они сели, тесно прижавшись друг к другу. Карен судорожно схватила Райна за руку.

– С ней будет все в порядке, – обнимая Карен за плечи, сказал он.

– Ей так плохо! Почему она ничего мне не сказала?

– Наверное, она спала, – ответила Эшли. – Я не слышала шагов в ее комнате. Как ты думаешь, у нее грипп или еще что-то?

– Не знаю. – Карен покачала головой. – Я ничего не знаю.

Райн молчал. В отличие от жены он видел, что за последний месяц Бетани снова похудела и была такой же, как в прошлый раз, когда ее положили в больницу. Как она могла так быстро сбросить все, что набрала?

Райн взглянул на Карен. Судя по ее реакции, она не забыла их последнего разговора, когда он настаивал на еще одном визите к доктору. Карен же хотела дождаться окончания учебы и только потом, если было бы необходимо, положить дочку в больницу. Вспомнив это, Райн жутко разозлился. Он резко встал, чуть не оттолкнув от себя жену.

Казалось, прошла вечность, прежде чем вернулся доктор Батлер. У него был мрачный вид.

– Боюсь, у меня плохие новости. Бетани очень больна.

– Вы оставите ее здесь? – спросила Карен. – Она не будет ходить в школу?

Доктор сел рядом с ними.

– Позвольте мне объяснить, что, по всей вероятности, происходит с вашей дочерью. Судя по ее виду, она сбросила все, что набрала у нас. Подозреваю, она принимала слабительные и, возможно, мочегонные средства. У вас дома не пропадали лекарства?

Карен взглянула на Райна:

– Я не смотрела.

– У нее повреждены почки. Я боюсь, что они со всем перестали работать.

– Вы сможете что-нибудь сделать? – в замешательстве спросила Карен.

Райну казалось, что все происходящее здесь не имеет к семье никакого отношения.

– Все не так просто. – Доктор Батлер покачал головой. – Боюсь, что она находится в критическом и весьма нестабильном положении.

– Что вы хотите этим сказать? – спросил Райн.

– Бетани может умереть. – Доктор выразительно посмотрел на Райна.

Это было почти приговором.

Райн словно онемел от неожиданности.

– Вы ошибаетесь! – взвизгнула Карен; еще не много и с ней случился бы истерический припадок. – Этого не может быть. Она сегодня была в школе! У нее ничего не болело.

– Это вполне возможно. Я видел девочек, которые ставили нас в тупик. Надо немного подождать, а там будет видно. Я не Господь Бог и могу ошибиться.

Райн видел, что доктор всего лишь хочет смягчить удар.

– Как долго ждать? – спросил он тихо.

– Если почки Бетани отказали полностью, то, боюсь, что недолго. Я, конечно, буду все время находиться рядом с ней.

Доктор похлопал Карен по плечу и вышел. Райн долго смотрел на дверь, в которую вышел док тор Батлер. Неужели Бетани умирает?

– Она сегодня была в школе, – повторила Карен. – Он не прав.

Эшли тихо плакала. Карен не заметила, как обняла свою дочь.

– Позвони Челси, – попросила Райна Карен.

– Прямо сейчас? – Он взглянул на часы. – Пол второго ночи.