Ариана умолкла, а Джастин еще размышлял, еще обдумывал ее слова. Впрочем, он знал, что подчинится. Юноша старался обнаружить в предложении начальницы замаскированные ловушки. То, что он сам уже угодил в ловушку, ускользало от его внимания. В данный момент более всего его ужасало приглашение в гости. Ибо дома у Ари все обычно и происходило…

— Можешь идти, — милостиво разрешила она.

Джастин ушел. Миновав дежурившего во внешней лаборатории Флориана, он вышел в коридор, потом за дверь с хитроумным замком, поднялся по лестнице и оказался наконец в общих помещениях первого корпуса. Всю дорогу до кабинета ему попадались какие-то люди, бормотали приветствия; смысл сказанного достигал рассудка Джастина с опозданием, и потому он не мог припомнить, с кем встретился.

А еще молодой человек не знал, как посмотрит в глаза отцу. Поначалу он решил связаться с Джорданом по телефону. Сообщить новость по телефону, а за обедом все объяснить. И поскорее покончить с этим. Отец должен видеть его убитым горем.

Ари права. Если Джордан начнет действовать, то наломает дров и все испортит. А потому, рассудил юноша, нельзя вмешивать в это отца…

Лучшим выходом из положения Джастину казалась возможность выждать, а затем собраться с силами и еще раз подумать, стоит ли посвящать отца во все подробности происшедшего.

Невзирая на то, что время — деньги.

— То, что мы натворили… — Джастин вертел в пальцах ножку бокала, через который пытался смотреть на окружающие предметы, не рискуя взглянуть в лицо отцу. — То, что случилось, мы уже давно планировали осуществить, окажись хоть один из нас в безвыходной ситуации. Она специально привязалась к Гранту — чтоб надавить на меня. Знаю, знаю: ты предупреждал, что в случае чего я должен рассказать все тебе. Но все случилось настолько неожиданно, что времени было в обрез. Мы точно не успели бы обратиться в суд, а потому пришлось действовать спонтанно. Для Гранта могло бы оказаться слишком поздно. Кто знает, как сильно она бы перепрограммировала его, прежде чем мы сделали бы ему инъекцию, если бы это вообще оказалось возможно… — Юноша выразительно повел плечами. — И вряд ли нам в конце концов удалось победить, ибо закон на ее стороне, к тому же затея с Фаргоной окончательно сорвалась бы — после того, как все с таким трудом утрясли. А потому я ухватился за возможность, которую счел единственной. Так мне казалось. Все, больше нечего сказать.

Отец и сын решили перекусить вдали от чужих глаз и ушей — на кухне у Джордана. Пауль организовал скромный обед — незатейливые сэндвичи — однако собеседники так и не притронулись к еде.

— Черт возьми, — пробурчал Джордан. Он мало что понял, но предоставил сыну рассказывать, не перебивая его вопросами. — Черт возьми, все равно ты должен был посвятить меня в положение дел. Я ведь просил…

— Я не мог. В этом случае Ариана обязательно решила бы, что это — твоих рук дело. Нам не хватало еще судебного разбирательства!

— Как, ты подал иск?

— Что до меня, то боюсь, что здесь все предельно ясно. Но это — часть договоренности. Потому-то я и остался. У Ари есть на меня какой-то компромат. Она решила использовать меня против тебя так же, как планировала использовать против меня Гранта. А теперь он ей не нужен, правильно?

— В этом ты прав — Грант действительно ей не нужен. Боже мой, сынок…

— Не все так печально. — Джастину удалось сохранить спокойный тон. — Я сказал, что она блефует. Она говорит… Говорит, что именно так все и будет: ты получишь назначение на новое место, как только завершат фаргонский комплекс. Клянется всем на свете. Так что…

— Но в этом случае ты останешься здесь, и она будет вольна сделать с тобой что угодно!

— В этом случае, — негромко отозвался Уоррик-младший, — она будет знать, что может воздействовать на тебя, пока я в ее власти. Твое молчание нужно ей, пока осуществляются ее проекты. Военные не дадут тебе откровенничать на публике. Ари это понимает. Но и ее возможности не безграничны, а потому рано или поздно мы выберемся отсюда. В конце концов это произойдет.

Джордан долго хранил молчание. Наконец, подняв бокал, он сделал небольшой глоток, после чего поставил бокал на место.

И продолжал молчать.

— Мне вообще не следовало принимать к себе Гранта, — наконец сказал ученый. — Это ведь была затея Ари. Я знал, что так случится. Знал, подозревал все эти годы. Запомни: никогда не пользуйся добротой врагов!

— Но ведь тогда было уже поздно, не так ли? — бросил Джастин. Откровенность отца шокировала юношу, так что он едва не расплакался. Не сумев сдержать гнев, он с раздражением спросил: — Что еще мы могли сделать?

— Ты уверен, что он в безопасности?

— Я побоялся наводить справки. Думаю, Ари обязательно сообщила бы, если бы события развивались в худшую сторону. Я все продумал. Даже если Грант не дозвонился по номеру, которым я снабдил его, Кругерсы спрячут его до лучших времен. В конце концов Грант дозвонится.

— Это номер Мерильда?

Джастин кивнул.

— Боже. — Джордан встряхнул шевелюрой и в отчаянии взглянул на сына: — Но полиция легко доберется до Мерильда.

— Да ведь ты всегда твердил: если что-то случится… И повторял, что Мерильд — лучший друг Кругерсов. К тому же Ари не собирается заявлять в полицию. Она вообще не хочет ничего предпринимать. Она сама так сказала. Так что обстановка под контролем. Я уверен, что все сделал как надо.

— Ты уверен в себе куда больше, чем следует, — раздраженно бросил отец. — Грант неизвестно где, да и полиция запросто может нагрянуть к Кругерсам… Мерильда может не оказаться на месте. Ты ведь знаешь, что он разъезжает по всему континенту…

«Все-таки следовало предварительно позвонить ему», — мысленно выругал себя Джастин.

Лицо Джордана побагровело. Он снова отпил вина, и на сей раз темно-красной жидкости в бокале значительно поубавилось.

— Мерильд — адвокат. И потому этика для него — не пустой звук.

— Но у него есть и друзья, не так ли? Много друзей.

— Все равно это ему не понравится.

— Но ведь с таким же успехом к нему мог обратиться и я. — Неожиданно Джастин перешел от наступления к обороне. — Грант ничем не отличается от меня. И Мерильд это знает, так? Какой может быть разговор об этике, если он выдаст Гранта полиции?

— Все могло оказаться куда проще, и такие вопросы просто не возникли бы — если бы тебе хватило ума отправиться вместе с ним.

— Он принадлежит не нам, а лаборатории. Мое пребывание с ним было бы истолковано как незаконное.

— Но по тому же закону ты пока несовершеннолетний, к тому же налицо смягчающие обстоятельства — окажись ты рядом с Грантом…

— Да, но в этом случае дело неминуемо дошло бы до суда. Кто знает, какие обвинения нам предъявили бы. Разве не так?

Джордан глубоко вздохнул и устремил на сына взгляд из-под кустистых бровей.

Юноша страстно желал услышать отрицательный ответ, к которому были бы присовокуплены веские аргументы — и тогда все окончательно встало бы на свои места…

Однако Джордан, беспощадно руша иллюзии сына, глухо уронил короткое «да».

— Выходит, все ясно, — отозвался Джастин, — верно? И тебе вообще не нужно дергаться, если вдруг все решится. Если у меня будут проблемы с Ари, я тебя извещу, можно?

— Как теперь? — уточнил ученый.

— Нет, не такие, как сейчас. Обещаю. Договорились?

Джордан взял с тарелки сэндвич, оставляя вопрос без ответа. И Джастин понял: не все так просто. Однако поделать с этим он ничего не мог.

— Тебе не стоит задерживаться здесь после моего перевода, — решил Уоррик-старший. — Я что-нибудь придумаю.

— Просто ничего никому не рассказывай.

— Я ничего не собираюсь рассказывать. Ари голыми руками не возьмешь, пойми. Она держит слово только до тех пор, пока это ей выгодно. Случай с Грантом — лишнее тому доказательство. Она чертовски хорошо умеет сносить людям головы, учти это на будущее, если снова вздумаешь блефовать. О тебе, обо мне и о всех остальных она думает исключительно как о подопытных существах. Отношение к окружающим у нее сродни отношению к одному девятилетнему ази-садовнику: Ариана решила очистить его разум и запрограммировать на что-нибудь более подходящее, ибо к своей работе он оказался не способен. И еще она привыкла видеть вокруг себя простор. Если проблема неразрешима, то она не бьется над ней до последнего и даже не передает моим сотрудникам — а просто бракует неудачный генотип. В прошлом месяце, к примеру, она уничтожила трех совершенно здоровых ази — те показались ей опасными — только потому, что она не нашла времени возиться с ними, да и эксперимент подошел к концу — большего ей и не требовалось. Доказать это я не могу, ибо не располагаю конкретными данными, но знаю, что случай имел место. Вот с кем ты связался. Чужая жизнь для нее — ничто, помоги господь ее подопытным! К тому же общественное мнение ей безразлично, она неимоверно хитра, подотчетна только закону Союза, и карман у нее далеко не пустой, а всех нас она держит на мушке. — Джордан отпихнул тарелку и резко сказал: — Сынок, не верь ее обещаниям. Она способна на все.