А сердце… сердце стонет…

Не отпускай… не отпускай… не отпускай меня!

Всё как в тумане. Дорога к дому, где остановилась тётя. Это дом её свекрови. Меня встречают как родную – ну, я и есть родная, да? Просто я не привыкла к такому обращению.

Раньше я везде была словно пария.

Дочь недостойной матери.

Я привыкла, хоть и было больно. Помню моменты, когда я возненавидела маму. И как потом я готова была убить сама себя за свой подлый, предательский поступок. Эти мысли!

Что мама меня бросила, что мама думала только о себе, что она испортила мне жизнь!

Как я могла так думать о маме? О МАМЕ!

Это немыслимо.

Сейчас, когда я сама жду малыша, мне даже страшно представить, что он когда-нибудь от меня отвернётся.

Нет. О таком я думать не буду.

Зулейха отводит меня в комнату, которую для меня приготовили, показывает, где можно принять ванную

- Я помогу тебе, всё приготовлю, помойся, отдохни, потом будем обедать, или сразу ужинать.

- А… кто-то еще будет?

- Нет, не бойся, только свои. Знаешь… Многие подруги моей якьад хотели зайти, посмотреть на тебя. Кто-то передавал слова поддержки, кто-то, - тётя рукой машет, - кто-то любопытный просто, знаешь? Как в зоопарке…фу… Но она сказала – только свои будут. Родня. Всё. Не надо тебя никому показывать. И не надо никому тебя видеть, правильно?

Я киваю.

Конечно, мне не хочется быть выставленной на всеобщее обозрение, как какая-то диковинка. Правда, как в зверинце…

Тётя помогает с ванной, добавляя ароматной соли.

- Это соль с магнием, очень полезная, и аромат нежный, расслабляет. Я же в Москве занимаюсь продажей косметики, пару магазинов открыла, но больше онлайн. Что-то заказываю, что-то сама делаю. Это так, для души, конечно. Муж сказал – детей родила, занимайся чем хочешь. Помогает мне. Но я тоже уже начала зарабатывать, так что всё хорошо.

Лежу в воде, глаза закрыв.

Больно.

От воспоминаний.

Джакузи в горном шале…

Не могу.

В памяти тот наш день. Самый счастливый день. И самая сладкая ночь.

И Осман.

Я всё сделала правильно.

Не нужно нам быть вместе.

Он… Он слишком сильный для меня. Слишком жёсткий. Жестокий.

Я… я слишком слабая. Слишком чувствительная.

Мне лучше одной. Мне не нужен мужчина. Никакой не нужен.

Нет, теперь я не буду одна. Со мной будет мой мальчик. Мой сын.

Почему-то я уверена – у Булатова только сын родится.

К ужину выхожу в красивом платье, которое мне тётя купила.

Почему-то мне очень неуютно без волос.

В клинике было проще. Там это было… привычно, что ли? Нормально.

А тут… Постоянно трогаю отросшие до ушек пряди.

Может, тётя права, и можно нарастить? Или это выглядит пошло? Буду как… Как шармута.

Боже, какое гадкое слово.

И гадкое понятие.

Кто имеет право так называть женщину? Почему?

По какому праву?

И почему у меня такое чёткое убеждение, что по-настоящему непристойные и развратные женщины с виду все такие праведницы, скромницы, как Эльмира. Или же наоборот, наглые, беспринципные, но никто не посмеет их обозвать.

Захожу в гостиную и замираю в шоке.

За столом сидит мой Саид! И бабушка Нурия рядом!

Этого я точно не ожидала.

Обнимаю бабушку, и брата тоже. Нурия вытирает слезы.

- Девочка… Милая наша девочка, да что же это… - гладит меня по голове.

- Всё хорошо, бабушка, всё хорошо. А волосы отрастут.

Главное, что жива осталась. Хотя малодушно тогда хотела смерти.

Но я жива и буду жить!

- Саид, брат!

- Сестра! Теперь я точно тебя одну не оставлю! Всё! Теперь ты под моей защитой.

- Ишь какой суровый! – смеётся Зулейха, но я вижу – она довольна.

Потом она шепчет мне по секрету, рассказывает, что Саид хорошо учится, и зарабатывает прилично.

- Всё этой занимается… валютой какой-то…

- Криптовалютой? – поправляю я.

- Да. И… Осман твой ему помог. Это он ведь Саида и бабушку вытащил. Так что… Не совсем он плохой, твой муж, он…

- Не надо, тётя. Пожалуйста. Не сейчас.

Я знаю, что он не плохой.

Знаю.

Просто я… не могу.

Застолье у нас на удивление веселое, свекровь у тёти Зули очень бойкая, заводная, она и поёт, и рассказывает кучу разных историй, и очень вкусно готовит!

На столе и традиционные местные блюда – даргинский хинкал с круглыми рулетиками теста, курзе с соусом из сметаны и чеснока, конечно, чуду, а еще – салат оливье, и селёдка под шубой, рулетики из баклажан, рыба под маринадом. Я помню, такую готовила мама.

Я с аппетитом ем, мне всё вкусно.

Ловлю себя на мысли, что я как будто впервые попала в настоящую семью.

Меня тут любят.

Я дорога. Я ценна.

У моего отца был богатый дом, дорогие ковры, посуда, мебель, какой-то антиквариат, картины. Но я в этом доме была лишней. Ненужной. Нелюбимой.

В доме Османа тоже было богато, красиво, современно.

Но этот дом был для меня тюрьмой.

Надеюсь, скоро я смогу устроиться в своём доме.

Осман сказал, что купил его мне. Я хочу, чтобы тётя и её муж посмотрели документы. Я буду жить там только если дом реально записан на моё имя.

Я так хочу.

Если нет, то… буду как-то сама пробовать зарабатывать. Пусть хоть на лачугу в горах. Только свою.

Чтобы не зависеть от мужчин. Больше никогда.

Саид обещает помогать – брату я верю. Его помощь приму.

Но больше мужчин в моей жизни не будет.

Если только сын.

Утром следующего дня мы улетаем в Москву. Встречает нас муж Зулейхи. Симпатичный, улыбчивый мужчина, Рамзан.

У них очень уютный, красивый дом. Детей тёти я вижу впервые. У неё прекрасная дочь девяти лет и два сына, семь и три.

Трехлетний Рустамчик сразу говорит, что я буду его женой, заявляет безапелляционно, потом так серьёзно объясняет, что я похожа на воительницу! Да, да, в три года почти выговаривает это слово!

- У девчонок вовосы двинные! А у тебя нет! Тебе удобно скакать на лошади с мечом! Будешь скакать со мной р-ядом.

Мы смеемся. Я обещаю скакать.

И снова вспоминаю Османа.

Он не звонил.

Не писал.

Он отпустил.

Только…

Моё бедное сердце его не отпускает.

Новая жизнь, которая не перестаёт меня удивлять и будоражить! Оказывается, можно вот так просто жить!

Носить, что тебе нравится!

Есть, что тебе хочется – ну, в разумных пределах, учитывая мой статус будущей мамочки.

Все дружелюбные, ну или по крайней мере нейтральные.

Большинству тут в принципе наплевать на тебя и меня это, как ни странно, совсем не напрягает. Наоборот.

Я наслаждаюсь свободой.

И независимостью.

Именно так.

Дом реально мой. Записан на меня. Муж Зулейхи всё проверил, мы даже сходили к юристу. Карточки и счета тоже оформлены на моё имя и ни от кого не зависят. Ну, то есть снять или перевести деньги со счёта нельзя. Никому, кроме меня.

Осман дал мне щедрые отступные.

Отступные.

Не знаю, почему я всё время прокручиваю в голове это слово.

Он не развёлся со мной.

Он по закону всё еще мой муж.

И отец моего малыша.

Я встала здесь на учёт – Зуля отвела меня в очень хорошую частную клинику. Доктор внимательная, всё мне рассказала. Мне тоже пришлось ей рассказать свою историю. Я переживала, что моему ребёнку могли навредить.

- Вы правы, Алия. Ваши переживания, конечно, не то, что нужно для нормального развития плода. Но у вас еще достаточно много времени, и если это время вы будете правильно питаться, наслаждаться жизнью, гулять, слушать музыку, получать положительные эмоции – то и ваш ребёнок будет успокаиваться и развиваться в гармонии.

Положительных эмоций у меня на самом деле с избытком.

Общение с тётей и её подругами.

Занятия и игры с её детьми.

Дочь Камила любит наряжаться – мы с ней подолгу выбираем наряды, устраиваем импровизированные фотосессии, снимаем видео.