Сбежала от мужа.

Предала семью.

Знаю, что меня тут осудит любой, независимо от того, почему я сбежала.

Законы гор – такие законы.

Ты жена. Терпи. Это твоя обязанность.

Твой крест, так говорят христиане, да и мусульмане тоже.

Крест, который ты несёшь.

Женщина должна.

Во всех религиях.

Во всех сообществах.

Женщина всегда и всем должна.

Будь покорной и смирись.

Молчи.

Слушай.

Страдай…

Я не хочу страдать!

И мой малыш страдать не будет!

Но это мои желания.

А есть общество, в котором принято, что женщина всегда ниже мужчины, ниже отца, ниже мужа, брата…

Даже если мужчины несправедливы к ней.

Общество осудит.

Я не должна была убегать.

Я обязана была терпеть. Как все терпят.

Как же так получилось, что люди встали на мою сторону?

- Люди знают правду. О том, что Эльмира тебя оговорила. Что ты никуда не убегала. И Рахимат это всё подстроила. Специально, чтобы издеваться над тобой и убить. Рахимат, она… с ней работают психотерапевты, психиатры. Она… она больна. Она сумасшедшая. Там… там столько всего раскрылось…

Больная? Сумасшедшая? Разве это было непонятно?

Только вот… не собираются ли её отпустить, если она больна?

Это пугает.

Ежусь, словно от холода.

Не могу сказать, что мне не страшно. Мне страшно. Я вспоминаю безумие в её глазах. Лютую ненависть.

За что?

Только ли за то, что сделала моя мать? Только ли в этом дело?

- Алия, я хотела тебе сказать… Ты всегда можешь приехать к нам, жить у меня в Москве. Я даже настаиваю, чтобы ты переехала.

Смотрю на тётю и задумчиво головой качаю.

- Что, дочка? Что?

- Я жду ребёнка. От Османа. Он… он меня не отпустит.

- Отпущу…

Я не слышала, как он зашёл.

Поднимаю голову и его взгляд пронзает до самого сердца. Больной, страдающий, жадный…

- Отпущу…

Отпустить…

Отпустить, чтобы иметь хоть какую-то возможность, хоть иногда видеть, знать, чувствовать.

Отпустить и дать ей ту свободу, которой она была лишена.

Всю жизнь. Всегда.

Лишена.

Я ведь пообщался с её тёткой. Зулейха Каримова, когда я приехал за ней в Москву то увидел почти столичную штучку. Джинсы, пиджак, дорогая сумочка. Она закрыла рот ладошкой и заплакала, когда я рассказал кто я и зачем приехал.

- Убить вас мало! Убить… Мужланы! Садисты проклятые! Прикрываетесь гордым именем горцы! Вы не горцы! Вы… трусы и слабаки! Нашли себе мишень, девочку для битья. Девочку! Она ведь хрупкая, беззащитная. Всегда была такая. Как и Елена… Нет, у Елены был стержень…

- Не нужно вспоминать про Елену, Зулейха, я прошу.

- Не нужно? А может, наоборот, нужно? Я же помню тебя, Осман! Хорошо помню. Как ходил вокруг, как волк к добыче подбираясь. Как смотрел на неё. Смущал…

- Зулейха… не надо. – сам не узнавал свой голос. Глухой, убитый.

Я не хотел снова в прошлое.

Не хотел вспоминать.

Елену. Отца. Мать…

Рахимат воющую, и рвущую на себе волосы.

А сейчас Зулейха смотрела так странно.

- Надо, Осман, надо! Кто же еще откроет тебе глаза на твою жизнь?

- При чём здесь…

- Ты так ничего и не понял, дурачок… Елена…Она хорошо к тебе относилась. Она любила тебя… как младшего брата. Говорила мне, если бы он был постарше, если бы я была свободна… Она знала, что не может дать тебе ничего кроме разочарования. Даже если бы она сбежала с тобой.

- Она сбежала с отцом.

- Она никуда не сбегала.

- Они ехали вместе в машине. Они собирались…

- Она попросила твоего отца отвезти её в больницу, в другой город. Она была больна, а отец Алии, её муж запрещал ей лечиться. Она боялась, что у неё рак, что она умирает. Не хотела дочь оставлять.

- Что?

- Елена была подругой твоей матери. Твоя мать предположила, что Елена не просто так себя плохо чувствует. Её травили, несколько лет подряд. Вытравляли её детей. Поэтому она не смогла родить Магомеду сына. Его мать хотела другую невестку.

- Я не понимаю…

- Рахимат! Мать Магомеда хотела, чтобы он женился на Рахимат. Он готов был взять её второй, но тут случайно познакомился с Лианой, она была из простой, бедной семьи, как и моя мама. Только моя мама любила отца. Она по любви с ним пошла и жила второй женой без особых прав и привилегий. А Лиана… Лиане нужны были только деньги Магомеда. Но это не важно сейчас, просто… я хочу, чтобы ты понял, Осман…

- Понял что?

- Елена не была любовницей твоего отца. Её заманили в ловушку.

- Кто? Как?

- Она должна была поехать с водителем. Твой отец обещал дать ей машину, просто машину и сопровождающего, чтобы помочь. А потом он решил сам сесть за руль.

- Откуда вы всё это знаете?

Зулейха вздохнула, покачала головой.

- Я была дружна с Еленой, мы были близки. Она сама призналась мне, что хочет уехать, что нужна помощь и семья Булатовых помогает.

- И кто же мог подставить её, хотеть её смерти? Магомед?

- Магомед трус. Он не мужчина. Он видел, что его любимая женщина страдает. Елена потеряла одного малыша, потом снова… Я говорила ему – отвези её в хорошую клинику, увези в Россию, пусть её обследуют там. Но он, дурак, слушал только свою мать. А она постоянно твердила, что Елена пустышка, сына не родит. Потом появилась Лиана.

- Это я понял. Кто, если не он? Кто?

- Подумай сам, Осман. Если ты мужчина. Подумай.

- Вы… вы знаете?

- Я предполагаю. Я много размышляла об этом. Много. Знаешь, что говорят те, кто ловит преступников?

- Что?

- Ищи, кому выгодно. Кто выигрывал от смерти Елены?

Я задумался, у меня голова раскалывалась от напряжения. А еще от того, что я сам от себя скрывал то, что сразу пришло на ум.

Рахимат.

Тётя…

Она…

Но зачем ей? Она хотела, чтобы Магомед был свободен?

- Зачем? Зачем ей это?

- Ненависть. Зависть. И… Она не хотела, чтобы твой отец погиб.

- Неужели? – угрюмо хмыкаю я.

- Рахимат ведь старшая сестра твоей матери, так? Разница у них была небольшая, погодки. Рахимат должна была выйти за моего брата Магомеда. Но что-то там расстроилось. Твоя мать вышла замуж, хотя Рахимат была только просватана. Сначала должна была быть свадьба Рахимат. В последний момент что-то пошло не так, а свадьба твоей матери уже тоже была готова. Не отменять же? Так и получилось. Рахимат осталась старой девой. Жила с родителями. Магомед оставался холостым.

Зулейха рассказывала, а я слушал и не верил. Я всего этого не знал. Рассказывали, что жених Рахимат погиб. Получается, не погиб совсем?

- Лет через пять мать Магомеда снова стала клинья к Рахимат подбивать, снова начала ходить, просить. Рахимат тоже хотела за Магомеда. А он артачился. Годы шли, он уехал в Россию, там начал дела делать, ну и встретил там Елену, привез. Уже жену привёз. Мать его тогда дикий скандал устроила. Орала, что она их разведёт. Я знаю, что Рахимат к нему приходила. Прокляла его. Говорила, что он и его потомство в боли захлебнётся…

Я закрыл глаза, вспоминая тот ужас, который увидел тогда, в сарае, где пытали Алию.

Вырванные, выстриженные волосы, синяки, разбитые в кровь губы, заплывшие глаза, и раскалённый прут у её тела…

А-а-а! Мне хотелось орать, выть от боли.

Почему я этого не знал? Почему я всего этого не знал?

- Елена была уверена, что в её состоянии виновата Рахимат. Она ведь так и общалась с матерью её мужа. А сама Елена познакомилась с твоей матерью, и они начали общаться. Елена стала вхожа в дом. А Рахимат… Рахимат завидовала сестре. А может и не просто завидовала.

- Как?

- Твой отец. Может, в нём дело? Рахимат и его ревновала к Елене.

- Значит мой отец и Елена всё-таки…

- Нет. Нет, говорю тебе! Они просто дружили! Дружили с твоей мамой и с отцом.

- Дружили…

- Для Елены ты был сыном подруги. Не сыном любовника, пойми. Она… ты нравился ей. Но ей было тридцать лет, а тебе не было и двадцати…