В кабинет начальника лагеря постоянно кто-то заходил, поэтому я уже несколько часов находился в состоянии боевой готовности, готовый в любой момент схватить предателя.

Время шло. Уже вечерело, но никто так и не попытался достать конверт с данными военной операции. Завтра мы с Орловым уезжали, поэтому это была единственная возможность поучаствовать в поимке предателя, но враг не торопился разузнать подробности и передать сведения османам. Может, всё дело в том, что Краснов схвачен, и отпало одно звено их преступной цепи, а значит больше нет возможности связаться с османами?

Или мы сработали недостаточно убедительно, и предатель всё понял? Или Апраксин проговорился кому-то, и информация дошла до предателя? А может, он сам рассказал предателю, даже не подозревая, что это и есть враг? Вопросов так много, что я потерял всякую надежду на то, что у нас все получится.

К десяти часам вечера я так устал сидеть под столом, что, казалось, будто заныли все мышцы. Я уже несколько раз менял положение тела, но мне приходилось сидеть, скрючившись и поджав под себя ноги, поэтому как бы я ни сел — тело всё равно затекало.

— Саша, это я, — послышался тихий голос Глеба со стороны двери, когда я уже думал выходить. — Как ты там?

— Всё затекло, — признался я. — Но я потерплю.

— Уже полночь. Может, пора расходиться?

— Нет. Дождёмся утра. А ты иди на своё место, не светись здесь. Он может заявиться в любой момент.

— Хорошо. Как скажешь. До утра так до утра, — устало выдохнул он и ушёл.

Прошло не больше минуты, когда снова послышались осторожные шаги. Я уже думал, что Глеб вернулся, но шаги не остановились у двери, а прошли мимо меня прямо к рабочему столу Апраксина, куда он спрятал конверт.

Шуршание, невнятное бормотание, будто незнакомец не мог найти нужное. Закрывшись магическим коконом, я приготовился.

— А вот и ты, — еле слышно сказал незнакомец.

В это время я откинул полог скатерти и увидел, как мужчина выудил из ящика стола тот самый конверт и теперь запихивает его за пазуху. Во тьме я не мог разглядеть его лица, но габариты показались знакомыми.

— Руки за голову! — выкрикнул я и выпустил магические лианы.

Замешательство противника длилось лишь доли секунды. Он среагировал так быстро, что застал врасплох меня. Метнувшись к выходу, он взмахнул рукой, и в меня устремилась ледяная стрела. Прямо в сердце. Я был закрыт коконом, но всё равно напрягся, когда стрела ударила в защиту напротив моего сердца.

Лианы схватили только воздух, а мужчина выбежал из кабинета. Я бросился за ним, но долгое сиденье под столом не осталось без последствия — ноги просто не слушались. Я сделал два шага и почувствовал, как их сводит судорогой. Горногово безумие! Неужели он уйдёт⁈

Кое-как добравшись до основного помещения, где в дальнем углу за ширмой притаился Орлов, я увидел, как мужчина почти добежал до выхода и готов выскочить на улицу, но на этот раз я среагировал в разы быстрее. Выпустив лианы, я сумел схватить его за левую ногу и выкрикнул:

— Сергей Кириллович, он здесь!

Щёлкнул выключатель, и штаб озарило белым светом магических кристаллов.

— Не может быть, — выдохнул Орлов.

Он находился в полной боевой готовности с огненным хлыстом, который создал в руке.

А за ногу лианами я держал того самого генерала, что допрашивал меня и, по его словам, знал деда.

— Гриша, неужто это ты всё натворил? — Орлов двинулся к нему, не торопясь использовать хлыст, но генерал даже не думал сдаваться.

— Отпусти меня, щенок! — взревел он и дёрнул ногой, но лианы держали крепко.

В следующее мгновение от выкрикнул заклинание, и между нами появилось ледяное лезвие. Взмах рукой, и лезвие со свистом полетело вниз и отсекло магические лианы. Маг, почувствовав свободу, ломанулся на улицу. Кислота его раствори!

Мы с Орловым ринулись за ним. Выбежав на улицу, увидели, как Глеб атакует генерала, а тот отправляет в него ледяные копья. Остальные же пятеро дежурных по лагерю не понимают, что происходит и на чью сторону вставать.

Я вытащил из-за пояса зельестрел и прицелился, когда неподалёку раздался громогласный голос Апраксина.

— Григорий Васильевич, сдавайся! Иначе умрёшь прямо здесь, как собака!

Генерал обернулся и, увидел начальника лагеря, который вместе с охраной двигался к нам со стороны казармы. Генерал побледнел, грязно выругался и с силой швырнул конверт на землю. Затем закрыл лицо руками и покачал головой. Похоже он понял, что ему не уйти и сопротивляться бесполезно. А значит, насколько мне были знакомы законы российской империи, он обречен. Его дальнейшая жизнь была предрешена. Его наверняка казнят. Учитывая что идет война, в этом не было никакого сомнения.

Когда на генерала надели антимагические кандалы и повели в штаб на допрос, мы с Орловым и Глебом зашли в столовую. Здесь никого не было, поэтому можно спокойно обсудить произошедшее, а также подкрепиться.

— В голове не укладывается, — Орлов невидящим взглядом смотрел в тарелку с борщом. — Я же доверял ему как себе. Он же знал обо мне всё и даже больше. Мы дружили, а он….

Он поднял на меня влажные глаза.

— Гриша отправил меня на верную гибель. За что?

Я пожал плечами. Можно строить догадки и выдвигать множество предположений, но лучше всего спросить у него самого. У каждого человека есть слабости. Видимо османы очень хорошо подготовились, прежде чем предлагать ему сотрудничество. У них явно был козырь, если смогли провернуть такое.

— Саша, что ты молчишь? — Орлов выжидательно посмотрел на меня.

— Мне нечего ответить. Идите на допрос и сами всё узнаете.

— Нет, не хочу, — помотал он головой. — Видеть его не могу. Боюсь, что не сдержусь и наделаю глупостей.

Он съел ложку супа, ещё с минуту посидел, задумчиво глядя перед собой, и резко встал.

— Нет, я всё-таки пойду и посмотрю ему в глаза, а ещё спрошу, за сколько он продал родину и друзей.

Орлов энергично двинулся к выходу, резко распахнул дверь и исчез в ночной полутьме, освещенной лишь редкими фонарями. Мы с Глебом неспеша поужинали в тишине и пошли в свой дом.

— Завтра утром выезжаем? — спросил Глеб, когда мы укладывались спать.

— Не знаю. Это от Орлова зависит. Я бы хоть сейчас сел в машину и поехал домой.

— Я тоже соскучился по своим, — мечтательно произнес он, вытянувшись на кровати. — Первый Новый год без семьи встречал. Хорошо хоть подарки заранее закупил. Вернёмся домой, и подарю.

— Чёрт, а я про подарки даже не подумал, — с досадой ответил я.

— Ерунда. Не в подарках дело, — махнул рукой мой бывший телохранитель. Или всё же действующий? Я как-то уже запутался, кто он сейчас для меня. Всё же больше склоняюсь к тому, что мы уже друзья. — Ты в этом году столько сделал для своего рода, что это они должны осыпать тебя подарками.

Я ничего не ответил, ведь Глеб был прав. За те семь месяцев, что я живу в теле Александра Филатова, жизнь многих сильно изменилась. У кого-то дела пошли в гору, а у кого-то, наоборот, случился полный крах. Следующими, кого постигнет незавидная участь — Харитоновы. Они сделали большую ошибку, подделывая лекарства. За такое их наверняка лишат не только заказов военного ведомства, но и серьёзно накажут. И додумались же — подделывать не витамины хотя бы, а антибиотики!

Вскоре Глеб заснул, негромко похрапывая, я же окунулся в воспоминания последних дней. Прошло чуть меньше недели, но за это время я спас человека с заражением крови и выявил предателей. Немало. Но интуиция подсказывала, что впереди меня ждут куда более грандиозные события, которые я должен пройти с достоинством.

Ближе к трём часам ночи я всё же смог заснуть. Утро наступило так быстро, что я сильно удивился, когда мне на плечо легла рука, и знакомый голос проговорил:

— Саша, вставай. Пора.

Открыв глаза, увидел над собой Орлова с помятым лицом и темными кругами под глазами. Он явно спал ещё меньше, чем я.

— Выезжаем? — хриплым голосом спросил я.