Я посмотрела на наёмника, который так и остался лежать в траве. Живой, но будто сломанный. Не телом, а уверенностью. И вдруг меня пронзило: этот мир, куда я попала, не детская сказка, где зло наказуемо по щелчку пальцев. Здесь всё сложнее и опаснее.

Я догнала Вэлмира только у поворота. Он не сказал ни слова, когда я поравнялась с ним. Просто чуть сбавил шаг, подстраиваясь под мой. Молчание между нами было не гнетущим — оно стало новым языком. Не нужно было объяснять, что мы теперь связаны не только фиктивной помолвкой, но и этой ночью.

Впереди ждал привал. И, возможно, ответы. Или новые ловушки.

Отдохнуть решили у ручья, под густыми ветвями странного дерева, отдалённо напоминающего привычный дуб. Только вот его ствол был не буро-коричневым, а будто покрытым застывшей лавой — багряный, с прожилками, отдававшими мягким, тревожным светом. Прикоснувшись, я убедилась: не обжигает, лишь тёплый, даже возникло чувство, будто дышит.

Верхушка дерева выглядела куда менее дружелюбной. Толстые, тяжёлые ветви были опутаны слоями плотной, белёсой паутины. Не лёгкой и воздушной, как у обычных пауков, а липкой, грубой и плотной, словно выверенной ловчей сетью. Я встала как вкопанная, вжав пальцы в ткань плаща.

Никогда не питала любви к восьмилапым хитиновым чудовищам. Но если с мелкими я могла сосуществовать, то мысль о крупной особи, способной натянуть такие нити и унести в кокон не одну птицу, вызывала дрожь в коленях. На одном из уровней ветвей, чуть выше нас, я заметила три крупных кокона. И уже не сомневалась — те, кто угодил в ловушку, давно перестали быть собой. Птицы или зверьки — неважно. Остались только плотно обёрнутые силуэты и хищная тишина.

— Ты уверен, что здесь безопасно? — тихо дернула Вэлмира за рукав и кивнула в сторону ветвей. — Кажется, он не против поужинать и нами.

— Не переживай, он уже сытый и пока крепко спит. Сейчас не его время для охоты, — проследив за моим взглядом, спокойно отозвался Вэлмир. — У нас есть несколько минут для отдыха. По крайней мере, другие хищники сюда не сунутся из-за ауры монстра.

Я с сомнением посмотрела на аристократа. Хладнокровный, собранный, будто этот лес подчиняется его воле, а паук — не угроза, а декоративная часть пейзажа. Под густыми кронами дерева он двигался уверенно. Ни малейшего страха, ни капли напряжения. И только я одна не могла перестать смотреть вверх, мысленно представляя, как с той ветки спрыгивает нечто липкое, когтистое и мохнатое.

— Откуда такая уверенность? — не удержалась я.

— Скорее, наблюдательность, — бросил он, уже скидывая камзол и оголяя торс. — Если не тронешь сеть и не начнёшь шуметь, он нас не тронет. А если хочешь быть уверенной — слушай птиц. Как только они замолчат, тогда и начнём беспокоиться.

Он подошёл к ручью, опустился на колено и плеснул в лицо холодной водой. Мышцы на спине чётко обозначились в движении, но я насильно отвела взгляд — сейчас не время. Тем более, этот мужчина только что назвал «несколько минут» временем для отдыха в логове твари, способной затянуть в кокон даже оленя.

Я не верила ни единому слову, но осталась на месте. В отличие от меня, он хотя бы выглядел как человек, умеющий выживать в экстремальных условиях. А может, именно это и пугало сильнее всего.

Осталась в тени дерева, но от ствола отступила на пару шагов, предпочитая не терять из виду коконы над головой. Даже если паук и спит, идея отдыхать в его спальне казалась мне крайне неудачной. Но Вэлмир продолжал вести себя так, будто находился в безопасном замке, а не на территории хищника, способного проглотить нас целиком и даже не поперхнуться.

Я обхватила себя руками, чувствуя, как холод ручья сочится сквозь ботинки, и старалась не смотреть вверх. Зачем я вообще спросила о безопасности? Лучше бы оставалась в счастливом неведении. Но стоило подумать об этом, как вдруг… всё вокруг замерло.

Я не сразу поняла, что изменилось. Просто в какой-то момент стало слишком тихо. Ни щебета, ни стрекота. Лишь слабый плеск воды, доносящийся от ручья, да моё собственное учащённое дыхание.

Я медленно подняла голову — паутина дрожала. Едва-едва. Возможно, от ветра. Возможно… нет. Резко обернулась к Вэлмиру, но он не сдвинулся ни на сантиметр. Всё так же стоял у воды, спиной ко мне. Спокойный, как штиль перед бурей.

— Вэлмир… — прошептала я, не рискуя повысить голос.

— Не двигайся, — отозвался он спокойно, но в голосе что-то изменилось.

— Он проснулся?

— Возможно. Или просто повернулся во сне, — он медленно выпрямился, вытирая руки о штаны, и на этот раз посмотрел прямо на меня. — Но если замрёшь и не дёрнешься — он тебя не заметит. Монстры этого вида реагируют на движение и биение сердца. Так что… дыши ровно.

Я замерла и постаралась выровнять дыхание, не поддаваться панике и не ставить заранее на себе крест. Паутина над головой колыхнулась снова. С каждым ударом сердца внутри разрасталась тишина. И я поняла, что всё, что было до этого, — не самое страшное. Страшное начинается сейчас.

Может, я и поверила бы, что всё обойдётся, но секунду спустя тень сгустилась. Что‑то медленно сползло с верхушки дерева, не шелестя, не срывая веток. Огромный паук с фиолетовым свечением на лапах, изогнутыми суставами и уродливо-притягательным лицом, в котором проступали почти человеческие черты. Он смотрел на нас с высоты, слегка покачиваясь в воздухе на толстом магическом жгуте. Глаза мигали вразнобой, словно он выбирал, кого съесть первым.

Я сжалась, отступая на шаг. Вэлмир всё ещё стоял неподвижно. Только пальцы на его запястье слегка дрогнули.

— Ты сказал, он сыт, — прошипела я сквозь зубы.

— Он и правда был сыт, — медленно выдохнул он. — Но, видимо, проснулся… ради десерта.

Паук вдруг издал щелчок, напоминающий треск сухих веток. Его когтистая лапа потянулась чуть вперёд, качнулась, зависла… и застыла. Тварь будто колебалась. Она чувствовала угрозу и чужое присутствие. Возможно, магию.

— Не шевелись, — повторил Вэлмир. — Он не решится напасть, пока не уверен, что сильнее.

— А если решится?

— Тогда придётся показать, что ошибся.

Он развернулся ко мне, и на его лице впервые за долгое время появилось нечто похожее на тревогу. Но спустя мучительно долгие секунды, существо, кажется, передумало. Оно замерло, втянуло лапы, а затем с лёгким колебанием тяжёлого тела начало медленно ползти вверх, обратно, под крышу своей паучьей империи. Я затаила дыхание, не в силах пошевелиться.

— Думаю, мы ему не интересны, — наконец проговорил герцог, когда тяжесть взгляда исчезла.

— Пока, — выдохнула я.

Осторожно шагнула к Вэлмиру, надеясь поскорее оказаться ближе к уверенному магу и его не менее устрашающей ауре. Не успела даже переместить вес на правую ногу, как над головой раздалось резкое, вибрирующее шипение, будто воздух внезапно прорезал раскалённый клинок. Я вскинула голову, подозревая самое худшее.

Паук. Он больше не затаивался и даже не наблюдал. Он летел. Стремительно, как выстрел из арбалета. Его лапы — длинные, искривлённые, с фиолетовыми искрами на концах — тянулись вперёд, готовясь вонзиться в меня. Пасть, усеянная клыками, растянулась в подобие жуткой улыбки, а из глаз хлестал мрак, как из чернильных капель ада.

Я не думала и на удивление даже не закричала от ужаса. Просто пригнулась, почти рухнув на колени, и в следующий миг над моей спиной со звоном и клацаньем прошёлся воздух — паук промахнулся на доли секунды, но удар его лап снес целую ветку, которая с глухим треском рухнула рядом и начала растворяться прямо на глазах. Если бы я так и осталась стоять на месте, мне бы запросто снесли одним ударом голову.

— Не двигайся! — неожиданно рявкнул Вэлмир.

Но я уже отползала, чувствуя, как руки дрожат, а сердце отчаянно лупит в рёбра. Паук взвыл резким, неестественным звуком и снова ринулся вперёд, но теперь уже не ко мне, а к аристократу, перетянувшему на себя внимание.