— Морвен был моим учителем, — начинаю я, и голос срывается на первом же слове, ломается, как тонкая ветка под тяжестью снега, но продолжаю, потому что должен, потому что обязан. — Больше, чем учителем. Был другом. Наставником. Отцом, которого никогда не имел в этом мире. Он принял меня, когда все остальные видели угрозу. Поверил в меня, когда я сам не верил. Научил любить то, что я боялся.
Делаю паузу, смотрю на собравшихся, вижу слёзы на их лицах, и это даёт силы продолжать. Собираюсь с духом, делаю глубокий вдох.
— Он научил меня не только магии. Научил видеть красоту в каждом элементе, в каждом мгновении. Понимать гармонию не как абстрактную идею, а как живую силу, что связывает всё сущее. Любить стихии не как инструменты, а как партнёров, как друзей. Уважать их волю, их характер, их сущность. Он показал, что истинная сила не в контроле, а в сотрудничестве. Не в принуждении, а в гармонии. Не в том, чтобы подчинить мир своей воле, а в том, чтобы стать частью его воли.
Смотрю на собравшихся, вижу, как кивают головы, как кто-то утирает слёзы.
— Он отдал всё. Жизнь. Силу. Себя. Свою магию, накопленную за почти век жизни. Своё тело, своё будущее, всё, что мог бы прожить. Чтобы мы жили. Чтобы мир выжил. Единственный способ отплатить этот долг — продолжить его дело. Изменить систему, которая заставляла страдать невинных. Вылечить тех, кто страдает от Искажения, кто теряет себя в магической коррупции. Найти другие Разломы, где реальность кровоточит. Исцелить их, закрыть эти раны. Построить мир, где магия свободна, где стихии уважают, где люди живут в гармонии с природой, а не в войне против неё.
Опускаюсь на колени перед могилой, больше не в силах стоять, и земля холодная под коленями, сырая от недавнего дождя.
— Обещаю, учитель, — шепчу, и теперь не важно, слышат ли меня остальные, потому что говорю только ему, только духу, который, может быть, всё ещё здесь, слушает. — Обещаю продолжить. Не подведу тебя. Никогда. Буду достоин твоей веры. Буду помнить каждый урок, каждое слово, каждую улыбку. Буду учить других так же терпеливо, как ты учил меня. Буду строить мир, о котором ты мечтал.
Ветер шелестит в траве. Кажется, слышу его голос. Тихий. Добрый.
«Знаю, мальчик. Всегда знал, что справишься.»
Засыпаем могилу. Последняя горсть земли. Последнее прощание.
Солнце садится. Окрашивает небо в красные и золотые тона.
Стоим молча. Склонив головы. Отдаём дань уважения героям.
Когда церемония заканчивается, когда последняя горсть земли брошена на могилы, подходит Селена. Её лицо бледное, опухшее от слёз, но в глазах решимость. Протягивает мне небольшую книгу, и я вижу, как дрожат её пальцы.
— Морвен попросил передать, — говорит она тихо, каждое слово даётся с усилием. — Если что-то случится. Его личный дневник. Последние записи. Сказал, что ты должен прочитать это сразу, не откладывая.
Беру книгу дрожащими руками, и она тяжелее, чем кажется, словно весит не граммы бумаги и кожи, а годы жизни, мысли, надежды человека, которого больше нет. Кожаный переплёт, потёртый от времени и прикосновений, тёмный, почти чёрный, с выцветшими узорами по краям. Чувствую тепло, которое всё ещё исходит от неё, словно она хранит частичку его магии, его сущности.
Открываю последнюю страницу медленно, боясь того, что найду там. Вижу знакомый почерк — аккуратный, размеренный, с изящными завитками на заглавных буквах. Почерк человека, который никогда не торопился, который находил время сделать всё красиво, даже простую запись в дневнике. И начинаю читать, и с каждым словом комок в горле становится больше, слёзы текут, но я не вытираю их, читаю сквозь них:
«Александр. Если читаешь это, значит, я ушёл. Не горюй долго. У тебя впереди важная работа.
Я уже рассказывал тебе о семи Разломах. Ты исцелил первый. Но остальные шесть ждут. Они в других землях. Может быть, в других мирах.
Я не успею помочь тебе с ними. Но ты справишься. Ты Связующий. Ты рождён для этого.
Найди других Связующих. Они существуют. В каждом мире, где есть Разлом, есть и тот, кто может его исцелить.
Места некоторых Разломов я разгадал. Это загадки, мальчик. Разгадай их:
'Где пламя танцует в стране вечного льда' — второй.
'Где вода течёт вверх, против воли небес' — третий.
'Где земля парит в пустоте без опоры' — четвёртый.
Остальные ты найдёшь сам.
Объедините силы. Спасите реальность.
И помни. Когда любишь стихии, они отвечают. Вот и весь секрет магии, мальчик. Всё остальное — детали.
Не забывай любить. Ни на минуту.
Твой учитель и друг,
Морвен.»
Закрываю книгу, и она кажется теперь священным артефактом, последним подарком, последним уроком. Слёзы текут по моему лицу свободно, без стыда, без попыток скрыть, но сквозь них пробивается улыбка, кривая, дрожащая, но настоящая.
Даже уйдя, Морвен продолжает учить меня. Продолжает направлять, поддерживать, верить. И в этом есть что-то невероятно утешительное, что-то, что говорит мне, что он не ушёл совсем, что часть его всегда будет со мной, в этих словах, в этих уроках, в этой любви к магии, которую он вложил в меня.
— Спасибо, — шепчу небу. — Спасибо за всё, учитель.
Ночью разбиваем лагерь у подножия холма, и в темноте костры кажутся звёздами, упавшими на землю. Магистры Совета и наши люди сидят у одних костров, и это само по себе чудо — ещё вчера они готовы были убивать друг друга, а теперь сидят плечом к плечу. Делятся историями о павших товарищах, о битвах, о страхах, которые испытывали. Смеются над глупыми шутками, которые звучат слишком громко в этой тишине. Плачут открыто, без стыда, и никто не осуждает. Начинают исцеляться, медленно, по крупицам возвращая себе человечность, которую отняла война.
Тенераус подходит к нашему костру, его силуэт высокий и тёмный на фоне пламени. Садится напротив меня, и свет играет на его лице, выхватывая из темноты то морщины усталости, то блеск глаз, то тень улыбки.
— Завтра вернёмся в столицу, — говорит он. — Нужно собрать полный Совет. Объявить о реформах.
— Думаешь, они примут? — спрашиваю я.
— Некоторые примут, — пожимает он плечами. — Другие будут сопротивляться. Но мы справимся. У нас есть доказательство. Ты исцелил Разлом. Никто не может отрицать это.
— Не я один, — поправляю я. — Мы все. Вместе.
Тенераус кивает. На его лице слабая улыбка.
— Да. Вместе. Впервые за триста лет мы работали вместе. И это сработало. Возможно, это и есть ответ на все вопросы.
Он встаёт, собирается уйти, потом оборачивается.
— Александр. Я был неправ насчёт тебя. Думал, ты опасность. Ересь. Угроза. Но ты спаситель. Герой. И я буду делать всё, чтобы весь мир узнал об этом.
Уходит, не дожидаясь ответа.
Элиана прижимается ко мне теснее, её тело тёплое и мягкое, и я чувствую, как она дышит, как бьётся её сердце, как магия пульсирует под её кожей в ритме, который отзывается в моей собственной магии.
— Странный день, — говорит она тихо, почти шёпотом, словно боится нарушить хрупкое спокойствие ночи.
— Самый странный в моей жизни, — соглашаюсь, и голос звучит хрипло от усталости и эмоций. — И самый страшный. И самый важный. Всё одновременно.
— Думаешь, что будет дальше? — её пальцы находят мои, переплетаются, и это простое прикосновение даёт больше утешения, чем любые слова.
— Много работы, — вздыхаю я, и от одной мысли о том, что предстоит, становится тяжело. — Нужно перестроить систему обучения в Академии. Переучить тысячи магов, которых десятилетиями учили неправильно. Исцелить сотни, может быть, тысячи тех, кто страдает от Искажения, кто теряет себя в коррупции. Убедить Совет принять реформы. Найти ресурсы, людей, время. И это только начало, только первые шаги.
— А потом? — она поднимает голову, смотрит на меня, и в свете костра её глаза кажутся бездонными.
— Потом искать другие Разломы. Морвен оставил загадки, ключи к местам, где реальность кровоточит. Нужно разгадать их. Найти места, которые могут быть в любой точке мира, в любом измерении. Исцелить раны в ткани реальности, пока они не стали неисцелимыми. Найти других Связующих, научить их, объединить усилия. Спасти не один мир, а все миры.
