Павел покачал головой и хмуро посмотрел на меня, а затем снова принялся мыть полы. Но молчал он недолго — всего пару минут. После чего спросил, наблюдая за тем, как я готовлю зелье:

— И что ты собираешься сбацать?

— Зелье омоложения пятого ранга.

— Ого! А ты сумеешь?

— Да как два пальца об асфальт, — отмахнулся я и закинул несколько веточек розмарина в алюминиевый котелок, нагревающийся над горелкой.

От воды уже пошёл лёгкий белый пар и появился терпкий травяной запах.

— Дедушка, откуда у тебя все эти знания? — медленно произнёс пухляш, подозрительно сощурив зенки. — Ты в институте удивил Владлену Велимировну, а в Лабиринте справился с двумя Гнилыми крысами. Сейчас же готовишь зелье омоложения аж пятого ранга, чего прежде не делал.

— Секрет. Но тебе я могу его выдать. Только т-с-с. Хорошо?

— Хорошо, — судорожно кивнул тот и подался ко мне, развесив уши.

— Мне всё это боженька подсказал.

— Опять твои шуточки!

— А ты не суй нос, куда тебя не просят. Придёт время — всё узнаёшь, — налившимся металлом голосом выдал я, быстро помешивая деревянной лопаткой получившееся варево.

Внук шмыгнул носом и чуть обиженно произнёс, глядя на бурлящую воду в котелке:

— А может, не стоит так рисковать? Ты сегодня принял уже много зелий. Если переборщишь — каюк, очередные похороны.

— Ежели я не буду делать такие рискованные вещи, то и не помру никогда, — ухмыльнулся я, а потом уже серьёзно добавил: — Ты не забыл, что мне завтра светить физиономией перед аудиторией канала «Первый имперский»? Я должен выглядеть преотлично, чтобы не уронить честь нашего рода. А ты, гляжу, уже пол вымыл, так что дуй на кухню. Приготовь мне что-нибудь вкусное, желательно побольше и посытнее. Я после зелья омоложения страсть как буду хотеть есть. Могу и тебя сожрать. Иди, иди. Чего глядишь? Ничего со мной не будет.

Павел поколебался пару мгновений, но всё же прислонил швабру к стене, закинул в рот леденец из жестянки и удалился.

А я довольно потёр морщинистые лапки и использовал «трансформацию», открывающуюся на тридцатом уровне ветви «пастырь душ». Магия переработала заключённые в «клетке» души рядовых крыс в энергию, а та стекла с моих пальцев в кипящее варево, дав ему нужные свойства.

Оригинальное зелье омоложения пятого ранга обычно варится не меньше часа, а я с помощью магии управился за двадцать минут.

— Да ещё и пенка идеально белая. Значит, зелье, как всегда, вышло безукоризненным. А теперь его надо остудить, — пробормотал я и сунул эликсир в холодильник.

Подождал немного, достал его и залпом выпил. По телу сразу будто разбежались огненные муравьи. Мышцы начали подёргивать, а кожа — разглаживаться.

Нет, конечно, меня не распёрло во все стороны, как Халка. Мышцы лишь слегка пришли в тонус, а кожа стала немного более упругой и менее морщинистой.

Но всё же я начал выглядеть получше, будто за пару минут скинул лет пять. Неплохо, неплохо! Но, к сожалению, подобные зелья нельзя пить часто.

Вдруг громко и требовательно забурчал желудок. Однако я не метнулся на кухню, а снова взялся за алхимию.

И всего за час сварил несколько низкоранговых зелий поднятия уровня, а также зелье жизни шестого ранга, чтобы завтра его выпить. На этом ингредиенты закончились.

Поцелуй меня ундина! Опять придётся пополнять запасы! К счастью, завтра должны заплатить за ток-шоу.

Пока же я шустро покинул лабораторию, чувствуя просто зверский голод. Благо, когда добрался до кухни, оттуда уже тянуло приятным ароматом. Оно и понятно: ведь на плите исходила паром чугунная сковородка, в которой громоздились золотистые ломтики картошки, румяные кусочки курицы и поджаренные грибочки.

— Ммм… — втянул я носом запах, едва не захлебнувшись слюной.

— Ого! — удивлённо выдохнул Павел, сидя с телефоном в руках на небольшом диванчике в углу кухоньки. Его ошарашенный взор скользнул по моей тушке. — Эдак ты скоро станешь выглядеть лучше меня. Тебе сейчас никто не даст больше семидесяти.

— Это дело нехитрое — выглядеть лучше тебя. Думаю, к вечеру начну у тебя девок отбивать. Ну, ежели они у тебя есть, что, конечно, звучит фантастически.

Внук возмущённо запыхтел и пробурчал, позволив себе ехидную улыбочку:

— Фантастически звучит то, что ты у меня девок будешь отбивать. Нелепица прям какая-то. Ты ведь даже не знаешь, как фотки в соцсетях лайкать.

Я раскрыл рот, придумав достойный ответ, но так его и не произнёс, резко уставившись за окно. Там в свете уличных фонарей к дому Зверевых торопливо шла пара полицейских с серьёзными физиономиями. И что-то мне подсказывало, что их сюда манил вовсе не запах жареной картошки.

— Ты яблоки у соседей не воровал? — посмотрел я на внучка.

— Нет, ты чего? — удивился он.

Я молча показал пальцем в окно на полицейских и скорбно глянул на сковороду. Она манила картофелем, но мне уже было ясно, что сейчас я его не откушаю.

— А зачем они к нам идут? — удивился Павел, глядя в окно на парочку служивых.

— Может, хотят арестовать преступно красивого старика?

Я воровато цапнул со сковороды пару кусочков картошки и вышел из кухни вместе со встревоженным внуком. Он явно мысленно перебирал все свои грешки.

А полицейские уже без всяческого почтения терзали дверной звонок. По дому разносилась отвратительная трель. Аж зубы заломило.

Скривившись, я вошёл в укрытый сумраком холл и открыл входную дверь, попутно гаркнув:

— Прекратите насиловать дверной звонок!

— Кхем! — выдохнул от удивления молодой полицейский с тонкими усиками и поспешно убрал палец от кнопки звонка, словно тот ужалил его.

— Так-то лучше, — пробурчал я и закинул в рот успевшую остыть картошку. — Что надобно, уважаемые?

Молодой смущённо поправил форменную фуражку и глянул на обрюзгшего мужчину с сединой на висках, въедливым взглядом и бульдожьей физиономией. Красные с прожилками щёки едва на погонах не лежали.

— Игнатий Николаевич Зверев? — требовательно прохрипел тот, обдав меня запахом табака.

— Имею честь им быть.

— Капитан Сомов, — представился полицейский и вальяжно кивнул на парня. — А это младший лейтенант Чистов. У нас появились сведения, что вы не задекларировали артефакт, найденный сегодня в Лабиринте.

— Капитан, вы что сегодня курили, помимо сигарет? Что за ерунда? Какой ещё артефакт? — хмуро выдал я и глянул на внучка.

Тот сразу замотал головой: дескать, он ничего тайком не вытаскивал из Лабиринта.

— Попрошу побольше уважения, — сурово сощурил глаза капитан, гордо вскинув подбородок. — Пусть я простолюдин, но представляю закон. Вы обязаны уважать меня. А не то… кхем… будут последствия.

— Пфф! Вот ещё! — фыркнул я. — Ваше удостоверение!

Меня начали охватывать смутные подозрения. Уж больно нелепыми выглядели обвинения. Артефакт — это же очень редкая вещь. Их порой находили, но только в Лабиринте, а за пределами оного никто не умел делать ничего подобного.

Да и рожи этих двоих не внушали доверия. Я им верил ровно так же, как и своему отцу, то бишь ни на грамм.

— Вот! — злорадно выдал Сомов и сунул мне «корочки» чуть ли не в лицо. — Любуйтесь!

Мне его тон понравился не больше, чем раскалённая кочерга в заднице, но документы на первый взгляд казались подлинными.

— В доме кто-то есть, помимо вас? — требовательно рыкнул капитан, хмуря брови.

— Да, семь голых баб в спальне и ещё столько же на кухне. Сегодня у нас не многолюдно.

Сомов недовольно дёрнул щекой, а в его глазах отразился свет люстры, вспыхнувшей в холле стараниями Павла. В люстре горели далеко не все лампы, но все же их света хватало, чтобы осветить большой камин и родовое древо над ним.

— Мы должны осмотреть ваш дом, — подал голос младший лейтенант Чистов. — Понятые прибудут с минуты на минуту.

— Обыск? — вскинул я бровь. — А соответствующий документ у вас есть? Хотя с каких это пор полицейские в Российской империи соблюдают закон? Наверное, попытаетесь войти без него?