Тяжело вздохнув, я устало покосился на внучка. Тот что-то искал в телефоне, закусив от напряжения кончик языка.

— Голых девок рассматриваешь? До дома бы подождал, — ехидно произнёс я, проведя рукой по затянувшимся мелким царапинам на лице. Их мне залатал маг жизни, дежуривший в башенке.

— Да какие девки? Рейтинг нашей семьи проверяю, — прострекотал он, а затем выпалил, глядя на экран: — Есть! Деда, мы поднялись на сто тридцать девятое место в бронзовом списке! Сразу на три позиции. Нам дали неплохие очки за трофеи, добытые в Лабиринте.

— Сто тридцать девятое? М-да, гляжу, тебе много для радости и не надо. Что же будет, когда мы в золотой список попадём? Ты лопнешь от счастья, как воздушный шарик? Только запах конфет от тебя останется и огромный член, ну, ежели ты в меня пошёл.

— Ох, дедушка, перестань ты мечтать о золотом списке, — улыбнулся внучок, попутно тыкая пальцами в сенсорный экран, дабы вызвать такси.

Я ничего не ответил, а лишь усмехнулся и вдохнул полной грудью, чувствуя, как резко навалилась усталость. Беготня в Лабиринте сильно сказалась на мне, да ещё я кучу зелий выпил. Вот меня и потянуло в сон. Еле дождался такси. А когда оно подъехало, сразу же уснул на заднем сиденье.

Приснилась же мне та самая встреча в Лабиринте, изменившая мою жизнь. Я заключил сделку, обернувшуюся скитаниями по мирам в поисках проходов в Лабиринт, ведущих к тем локациям, где обитали носители нужных мне душ. Для чего всё это? Людям требовался герой, но за неимением оного пришлось обходиться тем, что есть… так я ступил на этот скользкий путь, уже порядком извалявшись в крови и боли.

Вскоре мой сон был нарушен тревожным голосом Павла, словно тот допускал мысль, что его дед уже снова коньки отбросил:

— Деда, деда, приехали! Деда!

Я со скрипом открыл тяжёлые веки, и пару мгновений пытался осознать, где нахожусь. А потом понятливо хмыкнул, втянул пропахший угарным газом воздух и выбрался из такси, очутившись на тротуаре.

Лёгкий ветерок облизал мои заросшие бородой щёки, а прояснившиеся глаза с подозрением уставились на торопливо идущего ко мне мужчину лет тридцати в приталенном голубом бархатном пиджаке. На его лице сверкала широкая белозубая улыбка человека, который явно хочет обмануть бедного дедушку.

Дамы и господа, пришло время расчехлить лайкометы, а то дедушка грустит, глядя на такое маленькое количество лайков под историей о нем. Помните, важен каждый лайк — это отражение интереса к истории. Чем больше их будет, тем выше вероятность целой серии книги про этого главного героя. Да и мне самому пишется веселее и интереснее, когда я вижу, что читатель заинтересован.

Такси хрипло рыкнуло мотором и умчалось, отражая задним стеклом солнечные лучи. Они заставляли щуриться того самого незнакомца. Он энергично шел ко мне, а его загорелое холеное лицо светилось дружелюбием.

— Игнатий Николаевич Зверев, я так полагаю? — преувеличенно бодро спросил он шелковистым голосом, пробежавшись по мне оценивающим взором.

— А кто спрашивает? — хмуро приподнял я седую бровь, краем глаза заметив, как напрягся Павел.

— Моё имя Генрих Красавцев. Вы наверняка слышали обо мне.

— Нет, не слышал.

Мои слова заставили его улыбку слегка поблёкнуть, но он, несмотря на это, продолжил тем же энергичным тоном:

— Я ведущий одного из самых рейтинговых ток-шоу на канале «Первый имперский».

— Это то самое шоу, где дочь забеременела от собственного отца, который оказался её братом, украденным в детстве цыганами, но вернувшимся с мешком денег и норовистым конём?

— Э-э-э… — замычал сбитый с толку Гена и уклончиво ответил: — На моём ток-шоу бывают разные истории. Вот, собственно, ради одной из них я и прибыл к вам. Заметьте — лично. Никого не стал посылать, хотя имею такую возможность.

— А вот я, наоборот, люблю всех посылать, — многозначительно ухмыльнулся я.

— Дедушка, постой, — горячо зашептал мне на ухо Павел, взяв под локоть. — Кажется, я знаю, зачем он здесь. Послушай его хотя бы минутку, это пойдёт на благо нашего рода.

Я с трудом промолчал и глянул на ворону, насмешливо каркнувшую с черепичной крыши соседнего дома, а затем жестом показал Красавцеву, чтобы он продолжал.

— Игнатий Николаевич, вы в последнее время настоящая звезда. Видео, как вы выбрались из гроба, набрало в интернете уже огромное количество просмотров. Я предлагаю вам завтра посетить моё шоу. Поговорим о том, что вы видели в загробном мире, существует ли он, и как вообще вышло, что вас чуть не похоронили заживо. Естественно, я полностью оплачу ваше время. Как вы на это смотрите?

Я смотрел на это довольно однозначно — к чёрту такое шоу. Однако мне уже удалось сообразить, как устроен этот мир.

Посему я повернулся к Павлу и прошептал, проводив взглядом проехавший мимо старенький автомобиль, кашляющий мотором:

— Выступление на ток-шоу этого клоуна даст нашему роду какие-то очки рейтинга?

— Конечно даст.

— Ясно, — кивнул я и повернулся к Красавцеву. — Вы ведь в курсе, что моё время очень дорого? С учётом моего почтенного возраста, его осталось не так уж и много. Кажется, я уже слышу ангелов, зовущих меня обратно в Рай. В последний раз, когда я там был, они уже стол накрыли и даже чай заварили…

— Понимаю, — облизал тот губы и искоса посмотрел на меня: — О какой сумме идёт речь? Только знайте, я ограничен рамками бюджета.

Я спрятал хищную улыбку пираньи, почуявшей кровь. Деньги мне нужны. Без них при капитализме никак. Вот я и начал торговаться. И не как какой-то базарный торгаш, а с присущим мне аристократизмом, воспитанным в последние годы.

Гена сперва пытался подражать мне, но быстро сдался, покраснел и начал хрипеть, размахивая руками, как какой-то простолюдин. Он-то думал, что чуть ли не забесплатно получит сенсацию, что глупый старичок с радостью прибежит к нему в студию, виляя хвостом. Но он не с тем связался.

Мне вон однажды довелось в Лабиринте переспорить ведьму, да не такую, как моя бывшая, а настоящую.

— Ну знаете ли… вы… вы требуете слишком многого! — в какой-то момент хрипло заявил он, дёрнув воротник рубашки, словно тот душил его.

— Тогда я пойду на канал «Второй имперский». Там мне предложили больше.

— Как⁈ Эти стервецы уже приезжали к вам⁈

— А то! И не только они. Но я всем сказал, что к вечеру выберу наиболее интересное предложение. И ваше пока самое слабое, — презрительно сморщил я нос и повернулся к Красавцеву спиной, держа её прямой как палка, хотя она изрядно болела. — Павел, пойдём, нам больше не о чем разговаривать с этим молодым человеком.

Мы успели сделать лишь три шага, а потом Красавцев сломлено заявил:

— Я согласен на ваши условия.

Отлично! Угрозы как бизнес-тактика никогда не подводили меня.

— Договорились, молодой человек. Завтра к полудню я буду в вашей студии.

— Я пришлю вам сообщение с адресом и точным временем, — прошелестел тот и вытер носовым платком вспотевший лоб. — И вы, Павел, тоже приходите. Для вас найдётся место среди зрителей. Только платить за это я точно не стану.

— Приду, — счастливо улыбнулся тот.

А я подался к Гене, взял его под руку и отвёл чуть в сторону.

— Моего старшего внука звать не надо.

— Почему? — удивился тот, остановившись возле узкой полоски газона, зеленеющей перед особняком Зверевых.

— Воспитательные меры, — многозначительно сощурил я глаза.

Генрих согласно кивнул, пожал мне руку и направился к белому «мерседесу», за рулём которого сидел шофёр в фуражке с лакированным козырьком.

Я же с каменной миной на физиономии вернулся к Павлу.

А тот восторженно заулыбался, тряся подбородками:

— Вот это да! Деда, тебя покажут по телевизору, представляешь? Да ещё и денег дадут!

— Тебе точно надо совсем немного, чтобы порадоваться или удивиться, — усмехнулся я и услышал мелодичный звук, прозвеневший в кармане штанов внучка.