И в огне, который трещал в очаге, было что-то очень честное: это время не давало расслабиться, но и не позволяло врать себе.

Глава 11.2

Ночь после прихода Этьена выдалась тревожной — не из-за угрозы, а из-за осознания.

Наташа долго не могла уснуть. Дом поскрипывал, будто старик, которому неудобно на новом месте. Где-то под крышей шуршали мыши, во дворе тихо переговаривались часовые, поставленные Гийомом. Этот звук — шаги, паузы, снова шаги — неожиданно успокаивал. Ритм. Порядок. Признак того, что за стенами не пустота.

Она лежала, закинув руку за голову, и думала о мыле.

Глупо, да?

В другом времени — ерунда, расходник, копейки.

Здесь — маркер цивилизации.

Мыло означало, что можно снизить болезни. Что можно мыть руки перед едой. Что можно приучить людей к простым действиям, которые через год станут привычкой, а через десять — нормой. И если подумать… розы, вода, дренаж, стекло, мыло — всё это не «женские мелочи». Это фундамент.

Рядом тихо сопела Шура.

Наташа повернула голову, посмотрела на неё — на расслабленное лицо, на выбившуюся прядь волос. В прошлой жизни они бы сейчас лежали каждая в своей квартире, максимум переписывались бы в мессенджере. А здесь… здесь они делили дом, страхи и будущее.

Вот так и рождаются союзы, — подумала Наташа. — Не из великих слов. Из общей усталости и общей ответственности.

Утром она проснулась раньше обычного — от того, что кто-то осторожно постучал в дверь. Не громко, не нагло. С уважением.

Она накинула плащ и вышла.

Во дворе стоял Гийом. Один. Без оружия на виду, но Наташа знала — оно при нём. Он выглядел уставшим, но собранным, как человек, который не спал не потому, что не мог, а потому, что следил.

— Что-то случилось? — спросила она.

— Нет, — ответил он. — Но случится, если мы не поговорим.

Это было сказано без угрозы. Скорее — как констатация.

Наташа кивнула и жестом пригласила его пройти к скамье у стены дома. Сели. Между ними было расстояние — не интимное, не официальное. Рабочее.

— Вас начали обсуждать, — сказал Гийом прямо. — Не здесь. Дальше. Говорят, что вы слишком быстро поднимаетесь.

— Это плохо? — спокойно спросила Наташа.

— Это опасно, — ответил он. — Быстро поднимаются либо те, за кем сила… либо те, кого хотят сбить.

Она вздохнула.

— Я не могу идти медленно. У нас нет времени.

Гийом посмотрел на неё внимательно, долго.

— Именно поэтому я здесь, — сказал он наконец. — Я не хочу, чтобы вас сбили.

Эти слова были простыми. И от этого — тяжёлыми.

— И что вы предлагаете? — спросила Наташа.

— Формализовать присутствие, — ответил он. — Не «две женщины с идеями». А хозяйки земли, под защитой. Пусть знают, что у вас есть союзники. Не любовники. Не покровители. Союзники.

Наташа усмехнулась.

— Вы сейчас говорите, как стратег.

— Я и есть стратег, — кивнул Гийом. — Просто раньше мне некого было защищать так… добровольно.

Она посмотрела на его руки — сильные, с рубцами. На лицо, где не было ни одной лишней эмоции.

— А если я скажу «нет»? — спросила она.

Он пожал плечами.

— Тогда я всё равно буду рядом. Но без права голоса.

Наташа медленно кивнула.

— Я подумаю.

Он встал.

— Подумайте быстро, — сказал он. — Это время не любит долгих раздумий.

Когда он ушёл, во двор вышла Шура с кружкой дымящегося напитка.

— Ну что, — сказала она, — военный приходил мерить территорию?

— Приходил предупреждать, — ответила Наташа.

Шура хмыкнула.

— Это даже хуже.

Позже, ближе к обеду, появился Этьен.

Как всегда — вовремя. Как всегда — с подарком. На этот раз это был свёрток ткани и маленькая книга — тонкая, с неровно обрезанными страницами.

— Рецепты, — сказал он. — В основном мази и настои. Ничего революционного. Но полезно.

Наташа приняла книгу, пролистала.

— Вы собираете всё подряд? — спросила она.

Этьен улыбнулся.

— Всё, что может стать ценным. Вы ведь делаете то же самое.

— Я делаю это ради результата, — сказала Наташа.

— А я — ради перспективы, — ответил он. — И, если честно… ради вас.

Шура, стоявшая чуть поодаль, демонстративно кашлянула.

— Эй, вы тут аккуратнее. У нас дом, а не салон для признаний.

Этьен рассмеялся, но взгляда с Наташи не отвёл.

— Я уважаю границы, — сказал он. — Но предпочитаю обозначать намерения.

Гийом и Этьен.

Сила и расчёт.

Прямая линия и гибкая сеть.

Наташа вдруг ясно поняла: дело не в том, кто ей больше нравится. Дело в том, с кем она сможет построить то, что задумала, не потеряв себя.

Вечером, сидя у очага, она записала в блокнот:

Власть — это не контроль.

Власть — это когда тебя спрашивают, а не проверяют.

Мне нужно сделать так, чтобы нас спрашивали.

Шура заглянула через плечо.

— Ты опять умничаешь?

— Я опять выживаю, — улыбнулась Наташа.

Шура вздохнула и протянула ей кружку.

— Ладно, хозяйка будущей провинции. Пей. Завтра у нас будет ещё больше людей. И ещё меньше тишины.

Наташа взяла кружку, сделала глоток и посмотрела в огонь.

Она больше не сомневалась: назад дороги нет.

Но впереди — наконец-то был выбор, а не бегство.

Глава 12.