— Предмет несёт эмоциональный отпечаток, профессор. Не классическое проклятие, а… наслоение. Страх. Страх отравления. Длительный, хронический.

Вербус поднял бровь. Его сухое, жёсткое лицо ничего не выражало.

— Интересно. Большинство чувствует лишь «негативный оттенок». Вы смогли детализировать. Метод?

Я сглотнул.

— Я… сконцентрировался на тактильном ощущении. Оно было не магическим, а почти физическим. Как холодок.

— Хм, — Вербус взял нож из моих рук, повертел его. — «Тактильная диагностика». Редкий, но зарегистрированный навык. Обычно у тех, чья магия связана с некромантией или психометрией. Продолжайте.

Он двинулся дальше. Я выдохнул.

«Видишь?» — сказал Голос. «Ты не можешь создать искру. Но ты можешь прочитать историю, которую оставила в предмете чужая искра страха. Это тоже сила. Просто другая.»

После практикума ко мне подошёл Леон. Он выглядел задумчивым.

— Тактильная диагностика, а? — сказал он, снимая очки, чтобы протереть их. — Удобно. Особенно если не хочешь демонстрировать активную магию.

Я насторожился.

— Что ты имеешь в виду?

— Ничего, — он водрузил очки на место. — Просто констатация факта. У тебя уникальный набор навыков, Вейл. Полезный для Дома Костей. Думаю, брат Хельвин это уже оценил.

Он ушёл, оставив меня с неприятным ощущением, что я — открытая книга, которую все читают, но делают вид, что нет.

Вечером я отправился на Нейтральный Пол — место, о котором говорила Бэлла. Это оказался небольшой внутренний двор, зажатый между крыльями разных факультетов. Здесь не было ничьей явной власти. Студенты разных Домов сидели отдельными группами, но в воздухе висело негласное перемирие.

Бэлла уже ждала меня у старого фонтана, вода в котором была чёрной и неподвижной.

— Ну? — спросила она без предисловий.

Я кивнул.

— Книгу очистил. Нож на практикуме — прочитал.

— И?

— И ты права. Я вижу структуру. Искажения похожи на… швы. Или узлы.

Она достала ещё один листок.

— Вот. Следующая порция. Четыре пункта. Проверь их в течение недели. И… будь готов. Завтра наше «совместное исследование» официально начинается. Сегодня была лишь проверка. Нас вызовут к куратору для постановки задач.

— Кто куратор?

— Сирил Веспер с вашей стороны. С моей — мастер Арсан Валемар. Но реально курировать будет Сирил. Он не доверяет межфакультетным проектам.

От этой новости у меня похолодело внутри. Сирил. Тот, кто уже подозревает меня больше, чем нужно.

— Идеально, — пробормотал я.

— Не волнуйся, — она положила руку мне на запястье. Её прикосновение было лёгким, быстрым, профессиональным — как врач, проверяющий пульс. Но от него по коже побежали мурашки. — У нас всё официально. Мы просто два любопытных студента, желающих внести вклад в академическую науку. Ничего подозрительного.

Она убрала руку и встала.

— До завтра, Кайран. И… удачи с пунктом номер два из первого списка. Свиток в «Запрещённых гимнах». Говорят, он особенно неприятный.

Она ушла. Я остался сидеть у фонтана, глядя на чёрную воду.

«Она ведёт тебя к опасным местам,» — заметил Голос. — «Намеренно. Проверяет твои пределы.»

— Я знаю, — ответил я мысленно.

«И всё равно идёшь.»

— А какой у меня выбор?

Вода в фонтане не отражала свет. Она была как портал в никуда. Я встал и пошёл прочь. Впереди была ночь, а утром — встреча с Сирилом и первое задание в рамках «научного проекта».

Я возвращался в Склеп, когда в коридоре услышал странный звук. Тихий, прерывистый скрежет. Как будто где-то далеко точили огромный каменный нож.

Я остановился, прислушиваясь. Звук шёл из стены. Из тёмной, ничем не примечательной каменной кладки.

«Не трогай,» — немедленно предупредил Голос. — «Это не для тебя. Ещё рано.»

— Что это? — мысленно спросил я.

«Пищеварение,» — ответил Голос, и в его «голосе» прозвучало что-то вроде отвращения. — «Система перемалывает то, что в неё попало. Иди. Быстрее.»

Я пошёл, стараясь не смотреть на стену. Но звук преследовал меня ещё несколько шагов, пока не растворился в обычной тишине каменных коридоров.

В спальном блоке все уже спали. Я забрался на свою койку, отгородился занавеской и достал листок Бэллы. Пункт номер два: «Библиотека, сектор „Запрещённые гимны“. Свиток с шифром Л-44. После контакта — временная потеря голоса.»

Завтра. Завтра я это проверю.

Я лёг и закрыл глаза. Внутри была знакомая пустота, но теперь в ней что-то изменилось. Было не просто голодно. Было… любопытно. Как у хирурга, впервые взявшего в руки скальпель.

Морбус был тюрьмой. Бэлла дала мне карту его камер. А Голос научил меня, на что смотреть в замках.

Осталось только начать открывать двери.

Утром, ещё до завтрака прошла встреча с кураторами состоялась в одном из вспомогательных кабинетов Дома Костей — маленькой комнате без окон, освещённой тремя масляными лампами. Воздух пах пылью и старыми пергаментами.

Сирил Веспер сидел за столом, его осанка была, как всегда, идеальной. Напротив него, в таком же прямом кресле, расположилась Бэлла. Она выглядела собранной и деловой, руки сложены на коленях, взгляд направлен на Сирила с вежливым вниманием.

Я вошёл последним и занял оставшееся место рядом с Бэллой.

— Проект межфакультетного сотрудничества, — начал Сирил без предисловий, положив перед собой тонкую папку. — «Изучение малых аномалий в неживых носителях». Инициатива Дома Шёпота. Одобрена.

Он произнёс последнее слово так, будто речь шла о смертном приговоре, который ему приходится привести в исполнение.

— Цель? — спросил я, бросив взгляд на Сирила, а затем на Бэллу, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

— Сбор данных, — ответила Бэлла, не отводя взгляда от Сирила. — Дом Шёпота располагает обширными архивами слухов и неофициальных сообщений об аномальных явлениях. Дом Костей обладает методиками их диагностики. Синтез может дать новое понимание природы малых проклятий и их влияния на повседневную жизнь академии.

Она говорила гладко, как будто зачитывала заранее подготовленный доклад. Сирил слушал, не меняя выражения лица.

— Вэйл, — обратился он ко мне. — Вы ознакомились с первоначальными материалами?

— Да, — кивнул я. — Список из семи пунктов. Я проверил первый — гримуар в архиве. Аномалия была классифицирована как структурное искажение с эмоциональным компонентом.

— Результат?

— Очистка проведена успешно. Гримуар стабилизирован. Отчёт у брата Хельвина.

Сирил что-то записал на пергаменте. Его перо скрипело по бумаге, звук был громким в тихой комнате.

— Методика? — спросил он, не поднимая головы.

— Тактильная диагностика с последующей направленной нейтрализацией, — выдавил я, повторяя формулировку, которую придумал заранее. — Без использования активных заклинаний.

— Риски?

— Минимальные, — вмешалась Бэлла. — Все объекты в списке относятся к категории низкой опасности. Наша задача — анализ, а не героизм.

Сирил наконец поднял взгляд. Его серо-зелёные глаза медленно перешли с Бэллы на меня, потом обратно.

— Я не одобряю неподконтрольную инициативность, — сказал он ровным тоном. — Особенно в первый месяц обучения. Но раз проект одобрен наверху, я буду его курировать. Вы будете отчитываться мне. Подробно. Каждый шаг, каждая аномалия, каждый вывод. Любое отклонение от списка — только с моего разрешения. Понятно?

— Понятно, — одновременно ответили мы с Бэллой.

— Ваше расписание будет скорректировано. Два часа через день выделяются под совместную работу. Место — архивная комната семь в северном крыле академии. Там есть необходимые материалы и изоляция. — Он свернул пергамент в свиток. — С сегодняшнего дня вы — рабочая группа. Ваши успехи и провалы будут отражаться на рейтинге обоих Домов. Не подведите.

Аудиенция была окончена. Сирил кивнул, давая понять, что мы свободны. Мы вышли в коридор.