Постепенно, когда гости прибыли, воздух начал гудеть от низкого гомона приглушённых голосов и скрипа досок. С оружием сюда не пускали, но я уверен, что многие хорошо прятали ножи, заточки и прочие инструменты воров и разбойников.

В отличие от гостей, я да и остальные из моего отряда были вооружены. Мы следили за безопасностью, а Барс отвечал за неё не только репутацией, но и головой. Жаль, что бандитам было невдомёк, что голова Барса принадлежала мне.

Ярослава, в потрёпанной кожаной куртке с простым платком на голове, прислонилась к балке. Её поза была расслабленной, но зелёные глаза выхватывали из толпы, кто где стоит, как говорит и куда смотрит. Иван исполнял роль силача и стоял в проходе к сцене. Его массивная фигура прикрывала вход, а скрещенные на груди руки говорили сами за себя.

Напряжение медленно нарастало. Тихие голоса перешли в нетерпеливые выкрики.

— Ну что, Барса видим, а товар-то где? Будет кто игрушку показывать?

— Может, уже в канаве с перерезанным горлом валяется?

— Ти-ши-на! — Голос Кощея, на удивление мелодичный и вовсе не старческий, разнёсся по складу.

Местная публика тут же замолчала. Барс благодарно кивнул и одним рывком забрался на сцену.

— Товар есть, — коротко заверил всех он. — В абсолютной целости. Цена договорная, торг уместен и даже приветствуется. — Барс оскалился двумя рядами желтоватых зубов и хрипло засмеялся. — Но сначала — показ.

Барс откинул импровизированную занавеску из парусины, и один из Воронов Артёма, замаскированный под бандита, вывел «невесту князя». Она вышла медленно, будто против воли.

Её руки были скованы цепью — не особенно тяжёлой, но достаточной, чтобы не дать ей сбежать. Платье на ней когда-то было дорогим, цвета тёмной вишни, только оно потускнело и порвалось в нескольких местах. С серебряной, грязной вышивкой по подолу, оно висело на её хрупкой фигуре, создавая видимость худобы. Волосы были спутаны и падали на лицо, скрывая часть черт, которые зелье и так уже сделало удивительно похожими на Луну.

Но главным оставались глаза. Широко раскрытые, смотревшие испуганно, с отстранённостью, в них читалась глубокая апатия загнанного в угол зверька. И самое главное — они отливали золотом.

Ворон толкнул Агату вперёд, и на её шее зазвенела цепочка-подвеска — один из настоящих аксессуаров Луны.

И даже в таком виде Агата в роли Луны выглядела сногсшибательно. Дыхание в зале замерло. Бандиты, разбойники и главари всех мастей уставились на неё. Толстяк Гриша облизнулся и несколько раз постучал себя по пузу.

Купцы переглядывались в полумраке. А Кощей достал из-за пазухи деревянные очки, надел их на нос и прищурился. Он явно сопоставил девушку на сцене с какими-то своими описаниями и удовлетворённо кивнул.

Я коснулся пальцами каменного диска в кармане, проверяя его в последний раз. Он отдал холодом. Всё было готово. Рыба собралась, пора было начинать торг.

Барс вызвался исполнить большую роль, чем я рассчитывал. Он стал аукционером. И он первым нарушил тишину склада.

— Живой товар, — прорычал он, усмехаясь. — Не бита, не тронута, в дорогом платье. Начинаем с пяти сотен серебра, шаг в пятьдесят. Кто даст пятьсот?

Первая пауза была томительной. Все присутствующие взвешивали цену, оценивали не только товар, но обстановку и друг друга. Толстяк Гриша, сидящий на бочке, фыркнул.

— Пять сотен, — проговорил он. — Хоть посмотреть есть на что.

— Пятьсот пятьдесят! — тут же раздался голос одного из купцов у стены. Его напарник лишь слегка кивнул.

Лёха Журавль, брат Гриши, злобно цыкнул, но денег не добавил.

— Шесть сотен! — выкинул кто-то из толпы мелких сошек, чьё лицо я даже не запомнил.

Азарт, как зараза, начал распространяться по залу. Цена перестала быть абстрактной, это уже были серьёзные деньги, которые для простого люда были попросту огромными.

— Шестьсот пятьдесят, — снова сделал ставку купец, деловито и без всяких эмоций.

— Семьсот! — Гриша покраснел, его жирная шея напряглась. Он втянулся в игру.

Торги пошли по накатанной, голоса звучали чаще, отчего даже огни факелов задёргались. Цена поползла выше: восемь сотен, девять. Сумма, за которую можно было купить хороший дом на окраине Ярмута. Атмосфера накалялась, жадность перевешивала осторожность. Глаза бандитов уже видели не бледную девушку, а мешки с монетами, которые можно будет с неё заработать.

Я просто стоял, скрестив руки, наблюдая, как жадность делает за меня всю работу. Я должен был разогреть интерес ставками, но вмешиваться даже не понадобилось. Ещё немного, и можно было начинать финальный акт.

— Две тысячи, — раздался спокойный голос Кощея.

И все остальные на складе замерли. Матёрый бандит повысил цену вдвое, и это не могло не вызвать реакцию. Именно в этот момент один из купцов сделал шаг вперёд — не тот, что делал ставки, болтливый, а помоложе. Он поднял руку, утомлённо, как человек, которому надоела базарная суета.

— Слово, — произнёс он тихо, но так, чтобы все услышали. — Прошу слово.

— Не лезь, когда ставки делают! — грозно прорычал кто-то из толпы. Но на купца это не повлияло.

— Господин Кощей поставил две тысячи, — произнёс он. — Вокруг висят картинки, портреты, да мы все их видели. А тут… бродяжка, ни дать ни взять. Красивая сказка. Где гарантия?

— Умей проигрывать, — коротко, но весомо ответил Лёха Журавль.

Но на этот раз Кощей, самый авторитетный из бандитов, был заинтересован. Всё-таки его ставка была самой высокой.

— Господа, у меня есть все гарантии, — попытался вклиниться Барс. Но Кощей поднял ладонь перед собой и сжал её в кулак, заставив Барса замолчать.

— Что ты предлагаешь? — холодно произнёс Кощей.

— У меня с собой человек, — ответил купец. — С чутьём. Давайте проверим товар прежде, чем сорить серебром, а уж тем более золотом.

Он обвёл взглядом зал, бросая вызов всем присутствующим. Это было настоящее заявление.

Из тени прямо за купцом вышел невзрачный мужчина средних лет в одежде серого цвета. Никакой мантии, никаких символов, только внимательные, сосредоточенные глаза. Я же, даже в полумраке, освещённом факелами, распознал в нём то, что уже видел несколько раз — мягко умирающий мир вокруг.

Человек передо мной явно был магом, и он постоянно подпитывал ману от окружения. Было сложно определить ранг, но бандиты явно не могли привезти никого сильнее адепта. Покровитель из администрации решил подстраховаться, прихватив с собой мага.

Что ж, раскрыть обман было частью плана, и то, что он ускорялся, было не так уж и плохо. Гриша замер и тяжело сглотнул. Все смотрели на сцену. Барс медленно, демонстративно развёл руками, изображая обиду профессионала.

— Не доверяешь? — хрипло спросил он, глядя на купца. — Ну что ж, проверяй. Товар качественный, бояться нечего. — он сделал небольшую паузу, — но если твой человек напортачит, заплатишь двойную цену.

Купец едва заметно кивнул, приняв условие. Его, похоже, не интересовали угрозы, только результат. Маг двинулся вперёд. Он подошёл к Агате. Девушка стояла, опустив голову, её плечи слегка вздрагивали — прекрасная игра естественного страха.

Маг остановился в шаге от неё. Тонкие пальцы начали двигаться в воздухе, описывая медленные, сложные узоры вокруг девушки. Глаза мага затянулись молочной пеленой. Все вновь затаили дыхание.

Я бросил быстрый взгляд на Ивана — он напрягся. Рука Ярославы незаметно скользнула к рукояти клинка. Моя собственная ладонь в кармане сжала каменный диск так, что холодные края впились в кожу. Маг водил руками, его лицо было непроницаемым. Прошла минута, потом ещё одна. На лбу мага выступил пот. Агата стояла неподвижно. Наконец маг отшатнулся и опустил руки, пелена сошла с его глаз.

Я мягко положил палец на руну и был готов привести её в действие. Напрягся и приготовился к рывку.

— Сила в ней есть, — заговорил маг сухим, шелестящим голосом.

— Что это значит? — прямо спросил Кощей.

Маг повернулся к нему и вздохнул.