— Ратник, не обидеть хочу, — проговорил Мирон, немного стушевавшись. Его глаза расширились. — И уж прими как есть…

Я улыбнулся и кивнул.

— Ты что же, с ума сошёл? — прошептал Мирон. — Впустить этого волка сюда? Он же придёт не один, и разговаривать не станет. Просто прирежет меня и возьмёт, что хочет!

— Да, он придёт не один, — согласился я. — Но для начала, чтобы поговорить. Потому что получить трактир без шума выгоднее, чем устроить резню, которая обязательно привлечёт лишнее внимание. Барс обязательно явится насладиться своей победой и увидеть страх в твоих глазах.

Я сделал небольшую паузу, давая Мирону вникнуть в мои слова.

Я примерно понимал положение дел. Мог, конечно, ошибаться, но это должны рассудить следующие дни. Барс был в деле недавно. Крыши у него, скорее всего, не было, а вот амбиций — море.

— И ты, Мирон, — продолжил говорить я, — будешь к этому готов.

Мирон смотрел на меня пристальным, изучающим взглядом. В его глазах читалась внутренняя борьба между страхом и зреющей надеждой.

— Потому что у меня, — добавил я и вежливо улыбнулся, — есть для тебя деловое предложение.

Простое деловое предложение могло означать для Мирона что угодно: от взятки стражникам до найма головорезов. Но я видел, что он догадывается, речь идёт о чём-то большем.

— Бойня в твоём трактире — это последнее, что нам нужно, — начал объяснять я, медленно обводя взглядом зал и уже представляя себе расстановку сил. — Шум, крики, трупы. Это привлекает внимание, а нам нужно сделать всё тихо и по-умному.

— Ты что же, — нахмурился Мирон, — хочешь против Барса пойти?

— Мне, Мирон, — спокойно ответил я, — нужен не только Барс, но и его лучшие бойцы.

— И как же их всех одолеть-то, — почесал затылок Мирон, — без крови и шума?

— А вот это моя забота, — отрезал я. — Тебе нужно написать письмо. Ты получишь избавление от падальщиков. Ну, а если твой трактир приглянется кому из ратников, то это уже будет бонусом. Будет у тебя своя территория и гарантия, что никто не придёт к тебе с дубинами или казённым зерном.

— Зачем тебе это? — серьёзно спросил Мирон.

— Барс мне дорогу не переходил, — прикинул расстановку сил я. — Даже нападение его людей я мог бы пропустить, не в первый раз. Но он оказался не в том месте не в то время. А ты, наоборот, можешь считать, что тебе повезло.

Мирон молчал долго, очень долго. Он смотрел на стол, затем взглянул на свои мозолистые руки. Я видел, как в его голове идёт борьба: страх перед Барсом и его людьми, ненависть к ним за смерть родственника, нежелание впутываться в дела, которые пахнут ещё большей кровью.

— А если прогорим? — наконец выдавил из себя он, поднимая на меня тяжёлый взгляд. — Если он что-то заподозрит и приведёт не пятерых, а десяток или два? Или просто сожжёт «Кота» со мной внутри?

— Не прогорим, — честно ответил я. — Слишком уж он уверен в себе. А у меня есть элемент неожиданности, позиция и… — я тронул рукоять меча, — преимущество в силе и подготовке. И я буду не один. Сделаем всё быстро, чисто и тихо. И в городе станет на одну банду меньше.

Мирон тяжело вздохнул.

— А если тебе повезёт ещё раз, то больше никто из бандитов в Ярмуте крышевать тебя не сможет.

Мирон резко выпрямился, будто сбрасывая с плеч невидимую ношу.

— Чёрт с тобой, — прохрипел он. — Я в деле. За Стёпку и за трактир.

Решение было принято. Теперь нужно было действовать.

— Хорошо, — кивнул я. — Тогда первое: нужно закрыться и отправить гостей по домам, чтобы здесь, кроме нас, не было ни души.

Мирон, не говоря ни слова, вышел в зал. Я услышал его грубый, но привычный для посетителей окрик.

— Всё, довольно! Закрываемся! Недопитое и недоеденное забирайте с собой!

Послышались удивлённые вздохи и ворчание, но авторитет хозяина был неприкасаем. Вскоре гости разошлись, двери захлопнулись, и в трактире воцарилась непривычная для этого часа тишина.

Я вышел из подсобки в главный зал. Мирон искал за столешницей письменные принадлежности. К моему удивлению, он их нашёл. Он взял клочок пергамента, чернильницу и гусиное перо.

— Это… с чего начать-то? — стушевался он.

— Пиши, — начал инструктировать его я. — «Господину Барсу. Готов обсудить ваше предложение без лишних глаз в моём заведении после закрытия. Завтра в час ночи. Мирон».

— «Господину», — с горькой усмешкой повторил Мирон.

Но перо уже заскрипело по пергаменту. Он закончил писать и дал чернилам высохнуть.

Я взял клочок бумаги и пробежался по нему глазами. Всё было в порядке. Я сложил его и не стал запечатывать в конверт, пусть Барс видит, что скрывать нечего.

— И как передать-то послание? — спросил Мирон, почесав бороду. — Неужто самому идти?

— Есть у меня одна зацепка, — успокоил его я.

Мы сели и молча принялись ждать. Буквально через несколько минут раздался тихий, неуверенный стук в дверь, но не в главную, а в боковую, что выходила в переулок. Мирон нахмурился и потянулся к тяжёлому бердышу за стойкой. Я поднял руку, остановив его, и сам подошёл к двери. Затем, не открывая, спросил.

— Кто?

Оттуда донёсся молодой голос.

— Это я, Лёня. Ну, из переулка. Мне сказали найти дядю Мирона. Он же здесь?

Ситуация была ироничной настолько, что у меня чуть не вырвался смешок.

— Вот и курьер прибыл, — усмехнулся я.

Я откинул засов и распахнул дверь. На пороге, съёжившись от ночного холода, стоял молодой бандит, который назвался Лёней. Его лицо было серым от усталости, глаза бегали, не находя точки, чтобы сконцентрироваться. Увидев меня, он чуть не подпрыгнул и сделал шаг назад, но бежать было некуда.

— Заходи, — коротко бросил я.

Он шмыгнул носом, вздохнул и скользнул внутрь, оглядываясь при этом по сторонам. Я закрыл дверь на засов.

— Я… я ничего не рассказал, — тут же заверил меня и Мирона Лёня. — Мне Барс приказал следить, что тут у вас. Ну, я и решил сразу зайти.

— Он сам тебе новое задание выдал? — сухо спросил я.

— Нет, — покачал головой Лёня, явно уловив что-то в моём голосе. — Я попросил… ну, выбрал. У нас можно.

Я внимательно присмотрелся к пареньку. Вроде не врёт. Хотя хрен его знает, до конца разобрать ложь и правду можно только с помощью ауры или магии. И черная в выявлении правды не подходила…

— Молодец, что вызвался, — спокойно сказал я и передал ему письмо. — Ты как раз кстати. Передай это Барсу лично в руки и скажи, что Мирон ждёт.

Лёня взял записку дрожащими пальцами.

— Передам, — пробормотал он и тут же рванулся к выходу.

— Стоять!

Мой резкий голос пригвоздил его к месту. Он обернулся, и в его глазах плескался страх. Я подошёл к нему вплотную.

— Ты теперь работаешь на меня. Понял?

Он закивал так часто, что мне показалось, что он просто сломает себе шею.

— Понимаю… всё сделаю… клянусь!

— Клятвы на ветер меня не интересуют, — отрезал я. — Мы сейчас скрепим твои слова чем-то понадёжнее.

Я привёл в действие свою ауру, прикрыл глаза на мгновение, и тёмно-серая дымка пахнула в зале трактира. Лёня стоял и смотрел как заворожённый.

Это было просто. Тонкая, почти невидимая линия потянулась от моей ладони и обвила запястье Лёни. Он зашипел и дёрнулся.

— Это что? — ахнул он с округлившимися глазами.

— Гарантия, — спокойно сказал я. — Если проболтаешься Барсу или его людям о сегодняшнем разговоре или попытаешься сбежать или предупредить их, то умрёшь от проклятия. Понял?

Лёня закивал, не в силах вымолвить ни слова. По его щеке скатилась слеза.

— А если сделаешь всё как надо, — я отпустил ауру, она рассеялась, оставив лишь лёгкое ощущение морозца, — то после завтрашней ночи будешь работать у Мирона.

Я посмотрел на трактирщика. Он нахмурился, но спорить не стал.

— Всегда будет койка и еда, — заверил Лёню я. — Да и девчонки здесь есть симпатичные.

Выбора у паренька, конечно, не было, но мне нужно было, чтобы он поверил, что выбор есть.