Суть этого всего была в том, чтобы при любом раскладе остаться в выигрыше. Даже если татары уведут с собой всех лошадей, в том числе принадлежащих убитым, мы, по идее, сможем снять трофеи с убитых нами людоловов.

Понятно, что большой добычи таким образом не взять, зато относительно безопасно, а главное — это то, что мы сами себя обкатаем в бою, что сейчас особенно дорогого стоит.

В общем, понимаю, что дурью мы собираемся заняться, а поделать с этим ничего не могу и, что самое странное, не хочу. Появился какой-то непонятный азарт и желание не только посмотреть на этих пресловутых татар, но и попробовать хоть по мелочи ограбить грабителей.

Странное желание драки и непонятное предвкушение будущего противостояния слегка напрягает ещё и потому, что подобное состояние совсем не присуще мне прошлому.

Ушёл в этих размышлениях настолько глубоко в себя, что прозевал появление бабушки, которая, увидев меня, обложившегося пистолетами, спросила каким-то вкрадчивым голосом:

— И куда это ты собираешься?

Наверное, из-за того, что я ещё витал в облаках от навеянных размышлений, ответил не задумываясь практически равнодушно.

— Степан занёс свои заряженные самопалы, велев нам с Дмитрием его внуком приглядывать сегодня ночью за берегом озера, а я решил, что мои пистолеты тоже лишним не будут. Заряжаю вот, — выпалил я все это на одном дыхании и только тогда посмотрел на бабушку, уловив, что она выдохнула с облегчением.

— Я уж думала, татар идти бить собираешься.

— Пошёл бы, да казаки не берут с собой и лодки наши взяли.

— За лодки знаю, а про битвы и думать забудь, мал ещё.

Пожал на это плечами неопределенно и произнес в ответ:

— Сейчас ребята за мной зайдут, и мы засветло пойдём к озеру, хоть лапника нарежем, чтобы ночью на сырой земле не сидеть.

Бабушка на это только кивнула одобрительно и направилась к землянке со словами:

— Я вам тогда узелок соберу, чтобы было чем перекусить вечером.

Когда она скрылась в землянке, я выдохнул с облегчением, сам себе удивляясь, насколько легко и непринужденно получилось соврать.

Мы решили и правда идти к плоту засветло — ещё и потому, что находился он, по словам Дмитрия, чуть не в пяти верстах от лагеря выше по течению реки. Там вроде как заводь, подходящая для охоты на уток, поэтому Макар соорудил себе плавательные средство именно в тех местах. А днем пойдём, потому что путь туда очень уж непростой, часть которого придётся идти по болоту.

Инициатива бабушки по сбору узелка с едой пришлась очень кстати, мы почему-то не подумали подготовить и взять с собой чего-нибудь, а ведь у нас молодые растущие организмы, и вечером перекусить точно лишним не будет.

Нет, я помню, что перед боем кушать нежелательно, только бой, если он будет, случится не раньше, чем перед рассветом, а сидеть всю ночь голодными мало приятного, поэтому и говорю, что бабушка нас нехило выручила, проявив заботу.

Покинуть лагерь нам удалось без каких-либо проблем. Встреченный по пути народ, конечно, косился на наше оружие, которого было даже с перебором, но никто даже не поинтересовался, куда мы направляемся, не говоря уже о том, чтобы задержать или помешать нам уйти каким-либо другим способом.

Дорога к плоту тоже прошла, можно сказать, легко и ненапряжно. На самом деле перли на энтузиазме как танки, и будь расстояние хоть в несколько раз больше, все равно преодолели бы его, даже не заметив.

До заката оставалось ещё часа два с половиной три, поэтому мы не торопясь проверили и подготовили плот, срубив пару дополнительных палок, которые планировали использовать в качестве своеобразных весел. Там система простая: палки с рогулинами на конце, которые переплели заранее заготовленными верёвками и получили пусть примитивные, но вполне функциональные весла.

После того как закончили с подготовкой, перекусили собранными бабушкой харчами и организовали посменное наблюдение за противоположным берегом, что было непросто. Пришлось устраиваться на одном из растущих на нашем берегу разлапистых деревьев, стараясь укрываться за его стволом, чтобы не привлечь ответного внимания с той стороны. Просто заводь, где находился плот, слишком уж обильно поросла камышом и высоким рогозом, что затрудняло наблюдение, вот и пришлось изощряться.

До ночи никакого движения мы на той стороне не заметили и с наступлением темноты начали переправу, которая прошла на удивление благополучно и даже быстро. Дольше пришлось спускаться вниз по течению к намеченному месту высадки, которое, кстати, было совсем недалеко от моего личного схрона.

Проблемы начались, только когда мы надёжно припарковали плот, привязав его сразу двумя верёвками к двум разным деревьям, и высадились на берег.

Дело в том, что луну, до этого неплохо освещающую все вокруг, неожиданно затянуло облаками, и наступила такая темень, что хоть глаз выколи, притом в самом прямом смысле.

Только чудом мы не покалечились, продираясь через густой кустарник, растущий по берегу реки.

Нет, понятно, что шли не абы как, а по имеющейся здесь звериной тропе, которую мы все знали неплохо, но из-за непроглядной тьмы измучились напрочь.

Беда в том, что и когда мы преодолели эти заросли, лучше не стало — и уже даже не из-за темноты, а из-за нашего с Степкой неумения ходить бесшумно.

Дмитрий напрочь изнервничался, шипя на нас и ругаясь на чем свет стоит, обещая по возвращении заняться нами всерьёз.

В итоге довольно быстро (ещё на полпути к нужному месту) ему это все надоело, и он предложил нам дождаться его здесь, а сам отправился посмотреть на дальнейший путь, потому что, по его словам, слышно нас, наверное, даже в селении, и мы из-за нашего шума можем нарваться на неприятности.

Исчез он как привидение вообще бесшумно, и я со страшной силой позавидовал этому его умению, дав сам себе обещание обязательно научиться передвигаться так же.

А ещё порадовался, что в отличие от Дмитрия со Степкой не стал брать с собой саблю, будь она на поясе, точно в этой тьме убился бы.

Пока Дмитрий отсутствовал, я размышлял над тем, что, похоже, наша авантюра даже ещё авантюрнее, чем я думал. Как, блин, в такой темноте стрелять по бегущим татарам, тут в пору переживать, что кто-то из них сослепу налетит на нас, чем то, что мы в кого-нибудь попадем.

Сейчас только я в полной мере осознал, что этот наш вояж иначе как глупостью не назвать.

В общем, комплексовал не по-детски, и даже выглянувшая луна меня не особо порадовала.

Дмитрия не было довольно долго, а когда он появился, я сам не понимаю, как не выстрелил в него из двух стволов сразу, которые держал в руках готовыми к бою. Да и как иначе, когда в какой-то миг луна мигнула, скрывшись за тенью, и над ухом вдруг прозвучал вопрос:

— Не уснули тут без меня?

Вот реально, подпрыгнул, используя только силу ягодичных мышц. Сердце при этом, казалось, аж завизжало от того, как затарахтело с испугу.

Сбоку послышался голос Степки, который, чуть заикнувшись, произнес:

— Фу ты, леший, напугал так, что я чуть не помер, ты бы хоть прошипел, что на подходе.

Дмитрий хихикнул и ответил:

— Вы как дети малые, будто первый раз ночью из дому вышли, вообще беспомощные. Но ничего, вернёмся, я вам устрою…

Что он собирался нам пообещать, я не услышал, потому что сам же его и перебил:

— Дмитрий, давай потом ругаться будешь, сейчас расскажи, получилось чего-нибудь узнать?

— Получилось, и, похоже, не выйдет у нас задуманное. Там правда у татар большой табун ночует, но рядом с этим табуном на отдых расположились где-то человек сто татар. Скажу тебе, Семен, непростые там воины. На тех, кто табун стережет, очень уж брони добрые, и подобраться к ним незамеченным даже мне будет непросто, очень уж они по повадкам серьезные. Если встанем в засаду, как собирались, побьют нас эти воины, очень серьёзными выглядят, — повторился под конец Дмитрий, а я задумался.

«Что сделают эти татары, услышав шум боя? Наверняка по-быстрому экипируются, соберутся и отправятся на помощь своим атакованным соотечественникам. Кстати, от этой их помощи, нашим может нехило поплохеть, это ведь не пешие татары, а конные, и если они действительно, как говорит Дмитрий, продвинутые, то крови попить могут немало, и тут стоит подумать. Может, нужно сменить приоритеты и попробовать предупредить казаков о такой подляне?»