При виде высокой фигуры впереди он насторожился было, но военная форма Союза успокоила попаданца.

— Мистер Шмидт? — близоруко вглядываясь, осведомился военный, — Я от военного министра, сэр! Не знаю, что уж там случилось, но он просил немедленно приехать.

— Немедленно? — удивился Шмидт.

— Да, сэр, — уверенно отозвался военный, — детали не знаю, но кажется, что-то важное. Впрочем, он просил передать вам письмо.

— Хорошо… — рассеянно отозвался Георг, вскрывая письмо и склоняясь над бумагой. В темноте видно плохо, и…

… удар в солнечное сплетение выбил из него воздух, а когда он, отскочив на неверных ногах, попытался вдохнуть, на лицо ему накинули тряпку с резким запахом.

Уже проваливаясь в бессознательное, он услышал короткую возню и хрип…

В это же момент единственный фонарь в переулке вспыхнул и погас, тьма сгустилась, и из неё шагнули две тёмные, высокие фигуры, подхватывая обмякшего Шмидта.

— Чисто, — сдавленно сказал арканзасец, переваливая попаданца в повозку, а чуть позже туда же, и тело убитого кучера, — А теперь быстро! Валим!

Колёса застучали по булыжникам, и экипаж — безымянный, один из многих, растворился ночи. На Madison Place остались только тающие следы крови, ног, да забытую шляпку кучера, которую ветер погнал вдоль по улице.

Сознание возвращалось урывками, Георг то ощущал холод от окон экипажа на щеке, и запах старого кожаного сиденья вперемешку с тряпкой, валяющейся возле его лица и всё ещё воняющей эфиром, то снова проваливался в сон, заполненный мутными кошмарами. Редкие попытки сосредоточиться, во время которых он больше всего старался не выдать, что хоть что-то соображает, приносили крупинки информации. Впрочем, на их анализ в текущем состоянии он явно не способен.

А попытка бежать… долговязый Сэмюэль один из немногих людей, с которыми Георг поостерёгся бы схлёстываться всерьёз даже будучи в полном сознании. Благо, при всей своей звериной физической силе и выдающихся бойцовских навыках, арканзасец довольно-таки беспечен, во время поездки предпочитая пялиться в окно, а не на нанимателя, которого он предал.

Георг уже начал приходить в себя, когда повозка заехала в какой-то двор, и трое мужчин, подхватив его за руки, выволокли наружу. В свете фонаря, который держал огненно-рыжий плотный детина, встретивший их, были видны хозяйственные постройки. Оглядеться ему, впрочем, не дали…

— Быстро! — резко скомандовал кто-то с явственным немецким акцентом, — В подвал его, и поживей!

Распахнулась скрипучая деревянная дверь, и его спустили вниз, попутно пару раз приложив головой о дверной косяк и чуть не уронив на лестнице.

— Пусть здесь и посидит, — деловито сообщил рыжий, заковывая руки Шмидта в кандалы, прикреплённые цепью к стене.

— Ага… — несколько невнятно отозвался арканзасец, — пусть. Сейчас… только вот…

Не договорив, он врезал Георгу под дых, и, пока тот пытался продышаться, наскорообыскал, забрав бумажник, часы и дерринджер.

— Всегда на память беру что-нибудь, — уже выходя из подвала, сообщил ему Сэмюэль, издевательски подмигнув. Дверь захлопнулась, отрезав попаданца от мира, скрежетнул металлический засов и он остался один.

В сыром, промозглом подвале пахнет сыростью, плесенью, гнилыми овощами и всякой дрянью, которой только может пахнуть у нерадивых хозяев.

— Чёрт… — еле слышно ругнулся попаданец, понемногу приходя в себя и пытаясь осмотреться. Лампу в подвале никто не соизволил оставить, единственным источником света служит лишь небольшое оконце под самым потолком, в которое начало просачиваться рассветное небо.

Голова соображает плохо, но, немного отдышавшись и хоть сколько-нибудь оглядевшись, Георг первым делом встал в с пола, подтянул к себе ногой какую-то старую корзину, и, перевернув её, уселся.

— Влип, — констатировал он, мрачно глянув сперва на дверь, а потом на окошко. Потрогав кандалы, попаданец подёргал цепь…

— Крепко сидит, зараза! — ожесточился он, — Впрочем, чего это я? Наверняка рабов держали… а может и держат.

Подтянув, насколько это возможно, цепь с кандалами к оконцу, попытался привстать, надеясь разглядеть хоть что-то. Понятно, что это или глухая окраина, или, что вернее, какая-нибудь ферма за городом, но конкретика…

Пока ехали, он видел мельком в окошке приметные здания, деревья и прочее, но пока детали от этого паззла не складываются в единую картину. Может, если увидит в окне хоть что-то…

— … подписи, а там не наше дело, — услышал Георг, и затаился, обратясь в слух.

— Да, бумаги, а там… — невидимый мужчина, сказавший это, сухо рассмеялся.

— А вот это не наше дело, — равнодушно ответил второй.

— Жа-аль… — протянул, судя по голосу, Сэмюэль, — я бы с ним побеседовал… вдумчиво.

— С чего это ты так к нему? — удивился незнакомец.

— Да так… просто злость берёт, — не сразу отозвался арканзасец, — И при деньгах он, и образованный, и на морду туда же, и здоровье… аж зло берёт!

— А… — равнодушно отозвался незнакомец.

Они с Сэмюэлом ещё несколько минут беседовали, делясь планами и строя догадки, пока попаданец, стараясь не дышать, впитывал крохи информации. Паззл начался складываться…

— Ну, пойду я, — докурив, сказал Сэмюель.

— Давай, — равнодушно отозвался незнакомец…

… а через несколько секунд Георг услышал приглушённый звук выстрела — такой, как если бы стреляли в упор, приставив дуло к телу.

— Ступай к дьяволу, — равнодушно сообщил незнакомец, — там тебя заждались!

' — Ага… — ошалел попаданец, — это, похоже, Сэма грохнули! Вот уж кого не жаль! Хотя… я бы с ним, паскудой, вдумчиво поговорил! Догадки, кто именно меня слил, уже есть, но хотелось бы подтвердить их… а впрочем, пусть его!'

Снова усевшись на корзину, Георг проверил свои карманы, выложив записную книжку, ключи и даже маленький складной ножик с несколькими лезвиями, прототип мультитула, который он собирается выпускать в числе прочего.

— Дилетанты, — нервно рассмеявшись, постановил он, — даже похитить толком не умеют!

Последнее, впрочем, скорее бравада, попытка подбодрить себя…

… а впрочем — действительно, дилетанты! Инженера с инструментами оставить! Хотя…

Шмидт замер, обдумывая пришедшую в голову мысль. Если события будут развиваться быстро, к чему, судя по всему, идёт, то сейчас нужна не игра ума, а решительные действия, и быстро!

Поняв это, медлить он не стал. Хотя он и не собирался становиться вором или идти по криминальной стезе, но при побеге от хозяина он кое-чему научился. Да и инженер сейчас, это не только чертежи и расчёты, но и нешуточные навыки работы руками, а замки с сейфами — неотъемлемая их часть.

Единственной, по сути, проблемой, стали не замки, примитивные донельзя, а собственно кандалы, металлические браслеты которых вбиты в массивную деревяшку, разносящую руки на изрядное расстояние. Благо, кисти рук у попаданца крупные, а пальцы длинные, музыкальные…

Но и так пришлось помучиться, помогая себе не только кончиками пальцев, но и зубами, в которых он, чтобы не выкрошить эмаль, зажал носовой платок.

Еле слышный щелчок… и кандалы легли на пол, и Георг, с отчаянно колотящимся сердцем, медленно встал, растирая кисти рук.

' — Надо что-то найти, — подумал он, — что-то, что может сойти за оружие.'

Медленно, опасаясь что-нибудь свалить, он обшарил подвал, перебирая всякий хлам.

— Чёрт… — сдавленно прошипел он, отбрасывая крысиное гнездо с запищавшими крысятами, — ещё не хватало…

Минутой позже он нашёл гнутый, изрядно заржавевший металлический прут, лежавший под слоем слежавшегося мусора, и несколько раз махнул им, примеряясь.

— Сойдёт…

Немного почистив прут старыми тряпками, попаданец подошёл к окошку, и, кусая губы, примерился.

— Узкое, зараза… — пробормотал он, — не дай Бог застрять.