— Ай, — не увидев ожидаемой реакции, Самойлов снова махнул рукой, теперь уже, как бы ставя крест на толстокожих подчинённых, не сумевших почувствовать всю иронию типичных афроамериканских имён, — темнота вы.
Вот так вот. Как там классик сказал — вся жизнь театр. А у нас цирк с конями. Ага. Крылатыми, блин. Пегасы породы «Ишак» в основном.
— Аркадий, просыпайся! Хорош о нигерах думать. Кончится война свожу тебя на Кубу. Там мулатки знаешь какие? — сам майор вероятно знал, так как, под хохот зала, обозначил ладонями некие колоссальные шарообразности в районе грудной клетки.
Не догадывающийся о том, что Самойлов довольно неплохо читает по губам, Аркадий был просто сражён, тем на сколько точно майор угадал его мысли. Капитан Фомин даже привстал со своего места и не реагировал на посыпавшиеся со всех сторон смешки и подначки пока сидящий рядом полковник Савицкий не дёрнул его за низ гимнастёрки.
— Всё, товарищи командиры. Посмеялись и хватит. Давайте работать.
Простые в общем-то слова и сказаны они были спокойным, ровным тоном, но их вполне хватило, чтоб все шуточки и смешочки резко прекратились. Да и майор уже не выглядел добреньким лектором из штаба, скорее волкодавом из второго управления НКГБ.
— Даже не знаю с чего начать. Вернее продолжить. Давайте начнём с фактов. С фактов о нашей авиации. Отойдём, так сказать, от теории к практике. И посмотрим, что на практике означают все вот эти уровни и стрелочки на нашей схеме. Согласны, товарищи командиры?
Дождавшись, немного нестройных, одобрительных возгласов, майор кивнул и постучал подушечками пальцев по лежащему перед ним толстому блокноту в кожаной обложке.
— Прям с вас и начнём. 9-я САД. Из четырех полков истребителей три сформированы в прошлом году. 10-я САД — из двух истребительных один прошлогодний. 11-я САД — оба истребительных 40-го года выпуска. Плюс штурмовой полк в стадии формирования. Итого из восьми ИАП в прошлом году сформировано шесть!
Мне нужно вам объяснять, что это значит?… Вижу не нужно. Летний период ушёл на формирование полков. Зимой вы, да и практически все остальные, почти не летали.
По результатам проведённой в апреле комплексной проверки, о состояние ВВС ЗАВО были сделаны следующие выводы, — майор открыл блокнот и стал зачитывать, — «… в результате пережитой тяжелой зимы к 15 апреля 1941 года боевую готовность частей Военно-воздушных сил ЗАВО можно охарактеризовать следующим: истребители — небоеспособны (в воздухе почти не стреляли и воздушных боев не вели); бомбардировщики — ограниченно боеспособны (мало бомбили, мало стреляли, мало летали на маршрутные полеты). Разведывательной авиации округ не имел, так как имеющиеся восемь корпусных авиаэскадрилий получили шесть самолетов Р-зет и приступили к переучиванию. 313-й и 314-й разведывательные полки были полностью укомплектованы молодым летным составом, но материальной части не имели. Штурмовиков округ вовсе не имел»[91].
То есть реально у вчерашних курсантов на слетанность было в идеальных условиях два месяца хорошей погоды. Значит ни про стрельбы, ни про полёты в плохих метеоусловиях говорить не приходиться. Базовый навык пилотирования у курсантов мне тоже хорошо известен. Взлёт, посадка, смотри меня не потеряй.
По инфраструктуре. Понятно, что конфигурация бывших польских аэродромов не соответствует нашим задачам. Этот же Тарнов, где мы сейчас находимся, был, грубо говоря, в 250 км от границы. Сместилась граница и теперь аэродромную сеть от Балтики и до Чёрного моря нужно достраивать. А линию укрепрайонов вообще заново строить. Как обстоят дела со строительством новых аэродромов в округе вы знаете.
— Так сворачивается строительство то!
— А вам нужны трактора и перекопанная взлётка, когда вас немцы бомбить начнут? Если в июле войны не будет строительство продолжится. Только не надейтесь.
По тылам. Не хочу материться, поэтому цифры. Тридцать четыре батальона аэродромного обслуживания (БАО) переформированы из авиабаз. А девяносто три БАО находятся в стадии формирования. Вот и думайте сами насколько в настоящее время тылы готовы к началу войны.
Дальше спецтехника и оборудование. Если коротко его катастрофически не хватает. Совет — все эти пускатели, автозаправщики, тягачи беречь пуще самолётов. Окопать, а лучше сделать подземные стоянки хотя бы типа блиндажей и как следует замаскировать. Кроме Тарнова. Со дня на день вам поступит распоряжение об отводе от границы лишней техники и персонала. Тут будет что-то типа оперативного аэродрома подскока с минимумом необходимого.
— А как же… Я не могу без приказа командующего ВВС округа.
— Приказ будет. И он будет касаться не только Тарнова. 9-я, 10-я, 11-я САДы получат такие же указания. И да. Аналогичный приказ получите по топливу и авиабомбам. Излишки в срочном порядке убрать за Минск.
Евгений Яковлевич, — Самойлов обратился к находящемуся в глубокой задумчивости командиру 9-й авиадивизии полковнику Савицкому, — сколько у вас сейчас числится машин в 129-м полку?
— Если не ошибаюсь сто восемнадцать.
— А сколько пилотов в полку?
— Шестьдесят.
— Получите приказ оставить семьдесят самых боеспособных машин, остальные, какие смогут взлететь, перегоняйте на аэродромы 43-й ИАД. Если можно из трёх машин собрать одну летающую, курочьте и собирайте. И мой личный совет. Пока не поздно под любым предлогом отсылайте жён и детей хотя бы в Минск. А лучше ещё восточнее, куда-нибудь к родственникам в деревню.
— Виктор Степанович, ты что же считаешь они до Минска дойдут⁈ — высказался за всех генерал Захаров.
— Дойдут, Георгий Нефёдович, не дойдут, а бомбить будут нещадно.
— Ну это мы ещё посмотрим. Но так-то оно, конечно, лучше бы родных убрать. Я Людмилу свою ушлю на пару недель, а там уже будет ясно, возвращаться ей али как.
— Правильно. Далее. Радиосвязь. Служба ВНОС. Средства ЗОС[92]. Всё это или отсутствует или на уровне каменного века. Или кто-то возразит?
Некоторые лётчики посмотрели на Аркадия, да и только. Конечно, ФРС случай уникальный и единственный. Ещё несколько часов назад они про радиолокацию ни сном ни духом. А так прав майор, раций мало и даже теми что есть никто не пользуется, потому, как кроме помех ни черта там не слышно.
— И, как говориться, вишенка на торте — самолёты. Далеко ходить не будем и возьмём для примера всё тот же наш многострадальный 129-й ИАП. Половина истребителей которого И-153. А что из себя представляет И-153? Деревянный биплан с открытой кабиной. Машина, устаревшая лет на пять. Ладно не на пять. В 39-м против польских «Пулявчиков» и «Лосей»[93] он был бы вполне неплох. Но не против «мессеров». Даже серия «Е» его уделывает в одни ворота. А серия «Е» это у нас разработка 1938 года. Уверен сейчас нас встретят, в том числе машины следующей модификации, то есть более быстрые с более мощным мотором. И это не учитывая того, что даже эти, казалось бы, полностью освоенные промышленностью, истребители далеко не идеальной выделки.
Евгений Яковлевич, сколько в 129-м неисправных И-153?
— Шесть. Из пятидесяти семи. Но завтра починят ещё два[94].
— Грубо говоря около 10% не в строю. Как обстоят дела с небоеспособными машинами и их ремонтом в реале, а не на бумаге, вы знаете лучше меня. Сейчас нет времени на разбирательства и оргвыводы. Оргвыводы вам в воскресенье обеспечат немцы, вашими убитыми товарищами.
— А новые самолёты у нас изъяли! — не выдержал комдив 10-й САД полковник Белов, — вот у Евгения Яковлевича МиГи забрали. У меня из 33-го ЯКи.
— Правильно, изъяли. И правильно, что изъяли. Первое, МиГ машина сложная и проверка показала, что лётчики её не освоили. И не хотят осваивать. Боятся они МиГов.
Тихо… товарищи, — Самойлов чуть постучал по парте ладонью, призывая запротестовавших лётчиков успокоиться.
