— У вас неделя. Выяснить и доложить, лично, — товарищ Сталин хмуро посмотрел на Меркулова, заставляя наркома вытянуться рядом с подчинённым.

— Есть!

— Хорошо. Пенициллин мы, конечно, передадим. Я рад что вы правильно понимаете текущей момент, товарищ Меркулов. Это задача первостепенной важности. Задействуйте все силы и средства. Поднимайте всех агентов, даже если потом им придётся покинуть страну.

Сталин смотрел на стоящих перед ним людей, размышляя о том, что вот тебе на блюдечке принесли доказательства намерений Германии напасть на Британию, а определённости как не было, так и нет. Теперь нужно получить доказательства, что это не дезинформация. А можно ли в принципе быть в этом уверенным на 100 процентов. Ведь любое сообщение от агента, по идее, нужно так же проверить на истинность, а потом сообщение по поводу первого сообщения и так может продолжаться до бесконечности. В итоге политикам приходится оперировать не фактами, а вероятностями.

— Садитесь, товарищи. И проследите чтобы девушка поступила на юридический, такие самоотверженные товарищи нам нужны.

— Хорошо, товарищ Сталин, — снова вскочил Меркулов.

Показав наркому рукой что бы садился, Иосиф Виссарионович поднял трубку телефона:

— Товарищ Поскрёбышев, пригласите товарища Чиликина.

С Борисом Георгиевичем Чиликиным Сталину уже приходилось встречаться, всё-таки, главный конструктор линкоров не последний по значимости человек в стране. Относительно молодой, 36-ти летний кораблестроитель, впрочем, других в Советской России было крайне мало, интеллигентного вида, но хваткий до технических решений, Иосифу Виссарионовичу нравился. В начале 30-х Чилин руководил модернизацией линкоров дореволюционной серии «Севастополь». В 36-м возглавил проектирование линейного корабля проекта 23 типа «Советский Союз».

— Проходите сюда, товарищ Чиликин, — хозяин кабинета указал на место за столом напротив разведчиков, — вы знаете для чего вас пригласили?

— Всеволод Николаевич, сказал только, что возможно потребуется моя консультация.

— Хорошо. Так и есть. Мы хотели бы услышать ваше мнение по поводу этого линкора, — Иосиф Виссарионович протянул конструктору второй лист из папки Меркулова.

— Любопытно, — Чиликин даже поднёс очки к листку, пытаясь прочесть нанесённые мелким шрифтом пометки.

— Первое — это не линкор.

— Тяжёлый крейсер?

— Нет.

— А что же это? Насколько я знаю 380-мм орудия есть только у линкоров.

— Не совсем так, товарищ Сталин. Английские мониторы[41] серии «Эберкромби» имели 15-ти дюймовые орудия. Последний корабль списали лет пять назад, после двадцати лет службы. Я бы сказал, что это чертёж сверхмонитора. Конечно, можно сказать, что это эрзац линкор прибрежной зоны, но это будет не совсем точно. Конструктивные особенности говорят, это категорически артиллерийская платформа, хорошо вооружённая и бронированная, но совершенно не приспособленная к плаванию. Только ползком вдоль берега и при каждом шторме заходя в порт.

— То есть это огромная канонерская лодка? Допустим, такой корабль построит Германия, каково тогда его применение?

— Ну я бы не стал относится к этому сверхмонитору легкомысленно. Бронирование тут, как раз, по нормативам немецких линкоров и даже превосходит их. Достаточно сильная ПВО. И главное 12-ть 380-мм орудий размещённых в шести двухорудийных башнях. Если, допустим, этот монитор доползёт до Ленинграда то он достаточно быстро разделается с нашим «Маратом», стоящим на рейде, а затем сравняет город с землёй. Или Кронштадт со всеми стоящими там кораблями.

Да что там старый «Севастополь», если монитор доберётся до Ла-Манша, то и новейший британский «Кинг Джордж V» не будет чувствовать себя в безопасности. Я имею ввиду, конечно, не эскадренный бой, а артиллерийскую дуэль, если, например англичане попытаются воспрепятствовать обстрелу своего побережья.

— А если монитор будет прикрывать высадку десанта?

— В Ла-Манше? Что ж это практически идеальная для него задача. А потом он ещё сможет поддержать развитие наступления вглубь Англии, обратите внимание какая у него небольшая осадка по сравнению с линкором.

— Скажите товарищ Чиликин, а стоимость и время строительства этого сверхмонитора? Пусть очень приблизительно по сравнению с настоящими немецкими линкорами.

— Трудно так сказать по чертежу, товарищ Сталин. Как вы сами видите, тут на две орудийные башни больше. Водоизмещение меньше, пожалуй, процентов на тридцать. Энергетическая установка несравнимо проще. Посмотрите, один винт и вал, который обслуживается всего тремя котлами. Силовой набор на первый взгляд послабее. Не уверен, что это правильное решение, корпус может деформироваться от выстрелов при недостаточной прочности. Внутренне устройство корабля, тоже, как мы видим проще, даже, можно сказать, примитивнее. Так же я вижу множество решений типовых для немецкой школы кораблестроения, что безусловно снижает стоимость и время строительства. Подытоживая, грубо можно сказать, экономия и по деньгам и по временем будет вдвое.

— Что ж, товарищи, предлагаю на этом сейчас прерваться и продолжить завтра, после получения остальных материалов. Думаю, никому не нужно пояснять, что секретность должна быть абсолютной.

Мужчины, дружно закивали и поднявшись из-за стола направились к выходу. Каждый думал о чём-то своём, но всё же одна мысль присутствовала в размышлениях каждого. «Я доложил, а решение теперь пусть начальство принимает».

Только вот, хозяину кабинета на втором этаже Сенатского корпуса Кремля докладывать было некому, разве что посоветоваться с соратниками из политбюро ЦК. Но это завтра, а сейчас тяжёленькая гирька вероятностей упала на сторону «Британии», даря Советскому Союзу надежду на отсрочку.

9 июня (понедельник) 1941 г. 13 километров севернее Симферополя. Аэродром Сарабуз.

Полковник, вернее, уже почти генерал-майор авиации, Грицевец сидел в удобном кресле штабного ПС-84 и ждал взлёта. Салон самолёта, предназначенного для полётов командования ВВС, был дополнительно оборудован, что давало возможность отдохнуть, если не душой, то телом. Полковник, вытянул ноги и откинув голову на удобный подголовник, закрыл глаза. Хотелось наплескать себе грамм сто, а лучше двести хорошего армянского коньяка и на время вообще отключить мозги, но мысли… Мысли, наползая одна на другую, казалось, хотели высверлить череп изнутри, настоятельно требуя всё обдумать и разложить их стройными рядочками.

Колокольным набатом, да так, что вибрировали височные кости, звучали слова Иосифа Виссарионовича Сталина: «Я в вас не сомневался, товарищ Грицевец! Партия в вас не сомневалась!»

Как же. Товарищ Сталин не сомневался, Партия не сомневалась. А вот сам товарищ Грицевец очень даже сомневался. Виданное ли это дело, учения такого масштаба? За день перебросить авиадивизию, считай, за 1300 километров. Взлететь с совершенно незнакомого аэродрома, по радионаведению найти над морем противника и уничтожить. А! Какого! Пусть и условный противник, но дивизию я на бомберы тютелька в тютельку вывел. Будь там настоящие враги никуда бы они не делись, все на корм азовским рыбам пошли бы.

Правильно Командир, тьфу тыж привязалось, майор Самойлов, говорит — лётчиков Особого корпуса нужно дрючить по-особому и в два раза больше, тогда и корпус по подготовке будет особым. Мысли разбегаются. Это ж надо, такое дело провернули и ни одной аварии с гибелью пилота. Больше 80% самолётов вышли к конечной цели. Не зря он их дрессировал методом кнута и пряника. Ох не зря! Страшный человек Самойлов, это ж как у него мозги работают навыверт.

Так, посадка, у самого сейчас мозги закипят. Надо по порядку.