— Что тогда? — спросила с интересом Трия.

— О! Много чего. Во-первых, практическое бессмертие. Души слившись, питают такой силой, что умереть хоть от болезни, хоть от старости невозможно. Во-вторых, такое счастье. Ведь рядом с тобой тот, кто никогда не предаст, и ты его никогда не предашь. Но найти половинку своей души почти невозможно, но этого хотят все.

Хочу сказать, что я имел некоторое преимущество по сравнению с братьями. Мои способности были особенными. Я имел дар предвидения, к сожалению, только по отношению к посторонним, сам себе я ничего не мог предсказать заранее. Смешно. Видеть судьбы других и не видеть собственного будущего, такой вот ограничитель. Но один раз в жизни я мог задать своей Судьбе один вопрос. Один единственный раз, — повторил Заэр. — И получить на него ответ. И я воспользовался этой возможностью. Вы догадываетесь, о чем я спросил? — неожиданно обратился он к слушателям.

— Как пробить портал в другой Мир? — почти одновременно сказали Ариэн, Этэр и Нисс.

— Как найти свою половинку души? — тоже чуть ли не хором сказали Трия и Кейрин. Заэр церемонно поклонился в сторону Трии и Кейрин.

— Я захотел найти свою половину души. Оказалось, что в моем мире ее нет, но она есть в другом мире. И в этот момент я ощутил какую-то незримую нить, которая вела меня вперед. Не сомневаясь ни секунды, я и мои помощниками, стали пробивать портал туда, куда она меня вела. Я попал в ваш мир. Один. Все остальные погибли. Мы не знали, и никто не знал, что энергией для открытия порталов служат наши души. Эльроны, — с горечью сказал он, — ходящие мирами. Ни в одном сохраненном свитке не было ни слова о том, чем надо заплатить за открытие портала. В моей команде нас было почти десять тысяЧасть Я один прошел портал и оказался в соседнем, с империей драконов, королевстве. Почти сто лет я изучал этот мир, изучал язык, традиции, культуру, прежде, чем открыто заявить о себе. С порталом было все непонятно. Он был открыт, но я не мог вернуться домой, моих сил и моей энергии для этого не хватало. Однако была и хорошая новость. Я мог с помощью ритуала призвать кого угодно из моего мира. Я не стал торопиться, понимая, что если я кого-то призову, то он окажется в такой же ловушке, как и я, но я оставил очень многим людям, описание ритуала, с помощью которого можно нас призывать. Чтобы точно знать, что люди воспользуются этим ритуалом, я объяснил, что в награду любой человек сможет получить возможность исполнить свое сокровенное желание. Не любое, разумеется, поскольку сила и способности у каждого демона были разные, и за определенную плату… но кого из людей остановили бы подобные мелочи! Свитки с описанием ритуала были спрятаны в особых хранилищах, я, как чувствовал, что они могут когда-нибудь пригодиться.

— А почему вы сразу не начали искать свою половинку души? — удивилась Трия.

— У меня не было ни дома, ни денег, ни понимания того где я нахожусь, кого мне надо опасаться и что вообще делать в этом чужом мире? Но спустя сто лет я нашел ее. Сначала я попал в империю драконов. Потом мне пришлось открыться и рассказать о себе. Только тогда император Гархэн заинтересовался мной, и я стал жить в его дворце, пользуясь самыми высокими привилегиями.

— А…а… — Запнулась немного Трия. — Она хотела спросить о жене императора, но отсутствие у той имени, очень сбивало с толку. — А императрица как к вам отнеслась? — спросила она.

— Я долго ее не видел. Она вела замкнутый образ жизни. Понимая, что она не истинная императора, она, чтобы избежать любой, даже самой крохотной возможности встречи с истинным, всегда ходила в кожаных перчатках и закрывала лицо плотной вуалью. Она была невероятно красива, Гархэн женился на ней только из-за ее невероятной красоты. Но ее лицо я увидел намного позднее. Я узнал ее сразу — мою половинку души, но долгое время я не знал, что мне делать. Ведь с моей стороны это выглядело очень эгоистично. Императрица живет в немыслимой роскоши, обладает немыслимой властью и все это она потеряет, оказавшись со мной.

Я разрывался на части от желания быть с ней и от понимания того, что это может сделать ее несчастной. Судьба вмешалась в мои терзания, и все случилось само собой, — и снова горечь звучала в голосе Заэра, а его смех вызывал ощущение безысходности.

— И что же случилось? — поторопила Заэра Трия.

— Ирла, дочь императора во время прогулки верхом на лошади упала и ударилась головой. Я был рядом и хотел сообщить во дворец, но императрица схватила меня за руку, умоляя никому не говорить. Я удивился ее просьбе, но потом вспомнил, с каким пренебрежением Гархэн относится к своей дочери. Либо вообще не замечает, либо изводит придирками и едкими замечаниями. Эти замечания относились не только к дочери. Свою жену император тоже не щадил. Когда я долго пожил во дворце, он перестал притворяться, выказывая жене внимание и заботу. Она его раздражала и бесила, и он почти не скрывал этих чувств. Так вот на прогулке, когда Ирла упала, императрица сняла перчатки и стала лечить дочь, прикладывая руки к ее голове и вливая свою силу. Но она не была целителем, а вот я могу исцелять. Я потеснил мать Ирлы и начал помогать девочке по-своему. Я видел сгусток крови в ее голове, я видел, что он блокирует движение крови. Несколько минут, и девочка уже улыбалась маме, еще несколько минут и от травмы не осталось ни следа. Императрица с благодарностью сжала мою ладонь и я в ответ поцеловал ей руку… Это был наш единственный поцелуй, — тихо сказал он. — Но этот поцелуй изменил все.

Императрица сразу сказала Гархэну, что встретила истинного. Я не знаю, как проходил у них этот разговор, меня в тот момент во дворце не было… меня вообще в вашем мире не было. Этот поцелуй. Между нами не было ничего, ни объятий, ни тем более близости, но для единения душ этого и не надо было. Она меня узнала. Ее душа меня узнала, и наши души слились. И такая энергия наполнила меня, что я легко порталом вернулся в свой мир. Я хотел предупредить отца, что домой больше не вернусь, что останусь в другом мире и помогу тем, кто захочет пройти со мной порталом в новый мир.

— У Судьбы странное чувство юмора, — устало сказал Заэр. — Одни мечтают что-то получить, но у них ничего не выходит. Другим идет в руки то, что им не надо, о чем они не мечтали, и что иметь не желают. Я вернулся в свой мир. Меня не было двести лет. Меня потрясли изменение, какие случились за это время. Во-первых, все подумали, что я тоже погиб, вместе со всей моей командой. Братья решили, что отец захотел избавиться от всех своих детей, поэтому и заставил их строить порталы. Они впервые объединились, пошли против отца единой командой свергли, и убили его. Но потом начали безжалостно сражаться друг с другом, и в результате, вернувшись домой, я получил титул Правителя, что называется на блюдечке. Но меня это не радовало. Я понимал, что императрице придется жить в моем мире, и ей будет очень тяжело. После пронесшейся бури борьбы за престол, и наша столица, и самые крупные города лежали в развалинах. Поля были выжжены, голод стоял на пороге. Нет, в данный момент моя половинка души не могла быть со мною. Я подумал о варианте, что она останется в своем мире и мы будем видеться, она будет недолго гостить у меня, постепенно привыкая к моему миру, а потом…. Я много о чем думал, много о чем мечтал, — Заэр скрипнул зубами, — но снова Судьба все решила по-своему.

Я появился во дворце императора, чтобы поговорить с ним о нашем будущем. Я сказал, что не смогу остаться в этом мире, поскольку получил титул Повелителя. Император лучше кого-либо должен был понимать какая это ответственность и сколько проблем она с собою несет. Гархэн поздравил меня, а потом немного подумал и сказал:

— Моя жена призналась в измене, призналась публично. — Он говорил это не глядя мне в лицо, чувствовалось, что он раздражен и едва сдерживает свои чувства. — Я согласен дать ей развод, — между тем продолжал он, — но при одном условии. Одном единственном условии, — с нажимом повторил он. Я насторожился, почувствовав угрозу в его словах. — Ты принесешь мне клятву полного подчинения и наденешь, вот этот ошейник, — с этими словами он бросил на стол передо мной магический металлический обруЧасть Я пораженно смотрел и на императора, и на ошейник, не в силах осознать, что кто-то посмел мне предложить что-то подобное. — Если ты откажешься, — продолжил император, — то моя жена будет казнена. — Я с ужасом посмотрел ему в глаза и понял, что он не шутит.